«…Мы имеем шанс построить новую, честную и справедливую Украину и сохранить ее территориальную целостность. Но мы не должны навязывать дончанам или крымчанам галицкого образа жизни… Мы должны продемонстрировать принципиально новое качество Украины, которая не будет искусственно делить своих граждан на различные “сорта”».

На вопрос ведущего Александра Гордон:

— Пан Юрий, вы живой символ украинского национализма, известный диссидент и политзаключенный, лидер УНА — УНСО, а ваш отец, Роман Шухевич, возглавлявший УПА, — историческая личность, чью деятельность изучают в школах, однако воспринимают по-разному. К чему, если коротко, он стремился?

Юрий Шухевич ответил:

— Как и все его поколение, к независимому украинскому государству — настоящему, а не к тому хаосу, который имеем сегодня. Нынешнюю Украину государством для народа и во имя его я назвать не могу — это, знаете ли, территория, которой правят олигархические кланы. Более того, если вспомнить Средневековье с его феодальными родами и сравнить, то сейчас все значительно хуже, потому что переплелись криминалитет и корысть. Те, кто нами правит, подобны хищнику, который поймал свою жертву и рвет, не думая, что будет потом…»

Сказано прицельно точно — вороватый и дикий капитализм не для славянских народов!

Ну а что касается самого Романа Шухевича, можно сказать: он фактически боролся со своим народом, который не понимал и не принимал ни идеологии национализма бандеровского толка, ни его жестокости. Это по его милости не один десяток тысяч безвинных местных граждан утащено в могилы. И тех, кто воевал с ним, и тех, кто сражался словом и стволом против его душегубства. Нетрудно было понять, что справиться с советским воинством, победившим, наверное, одну из лучших, нет! — самую лучшую армию мира того времени, было невозможно.

А он все пускал и пускал кровь в большинстве случаев невиновных ради проклятого галицийского «национализма», который, к великому сожалению, после обретения независимости Украиной расцвел пышным цветом. Сегодня он постепенно из национализма превращается в нацизм. Это ощущают на себе запуганные мракобесами мои земляки.

Послевоенный период и начало 50-х годов в жизни Сталина можно охарактеризовать, с одной стороны, как триумф его деятельности через Победу в Великой Отечественной войне, признание заслуг в области идеологии, политологии и международного движения, с другой — после Победы в войне он переживал глубокий упадок физических и психологических сил. Тяготы тяжелейшей войны с частыми недосыпаниями и нервными стрессами сказались на его здоровье и состоянии нервной системы. Появились явные признаки старения: затруднение в движениях, некоторые провалы в памяти и ненавистная возрастная сутулость. Он стал немногословен, раздражителен, подозрительность постепенно превращалась в манию.

После грандиозного парада 24 июня 1945 года на Красной площади во время банкета, на который были приглашены полководцы, партийные и советские руководители, Сталин произнес странную речь с намеком, что через пару лет он намерен покинуть все посты и уйти в отставку. По всей вероятности, это была аудиторная проба своеобразной «лакмусовой бумажки» — посмотреть реакцию ближнего окружения, что применялось разными правителями «со времен Очаковских и покоренья Крыма».

Управление страной осуществлялось при помощи указов и постановлений, публикуемых периодически от имени правительства или партии. Они вырабатывались на заседаниях весьма узкого круга руководителей.

Рабочее расписание Сталина определяло режим работы всего политического и государственного аппарата. Режим работы государственных органов, в том числе и органов госбезопасности, выглядел так: рабочий день начинался в 9:00–10:00, обед — с 14:00 до 16:00, вечерняя работа — до 24:00.

По рассказам ветеранов того времени: в силу привычки, ставшей традицией в военные годы, Сталин вставал к полудню и оставался на ногах до глубокой ночи. Остальные руководители собирались у него поздно вечером за ужином, на его недоступной для посторонних, окруженной густым лесным массивом Кунцевской даче. Эти ночные трапезы и бдения, по существу, являлись единственной формой встреч всего руководства страны. Каких-либо признаков поиска альтернативы абсолютной власти Сталина или его взглядам в послевоенные годы не было заметно. Он стал «загадочным всемогущим божеством», «отцом всех народов», Хозяином Кремля, как писал о нем итальянский историк Джузеппе Боффа. А еще он писал на основе документальных данных, что Сталин много читал — около 300 страниц ежедневно. Лично отвечал на письма граждан. Интересовался художественной литературой. Смотрел все советские фильмы и некоторые зарубежные. Часто посещал театры. Знал многих артистов и лично общался с ними. Принимал в Кремле и на даче писателей и журналистов.

После войны знакомство советских граждан с восточной частью Европы меняло взгляды многих советских граждан. Почему-то распространялось убеждение, что и после войны «жизнь станет лучше, жизнь станет веселей»: вернется свободный труд, распустят колхозы, возвратятся к семьям заключенные по политическим статьям и т. д. Люди потянулись к литературе, музыке, стали ходить в театр и кино. Но цели у кремлевских сидельцев той поры были иные: проводилась, по существу, новая мобилизация страны, и в ней большое внимание уделялось «правильной культуре». Любой акт свободной воли пресекался.

«Кто организовал вставание?» — так отреагировал Сталин на сообщение об овации, которой провожали в апреле 1946 года Анну Ахматову, выступавшую с чтением своих стихов. А в августе того же года уже вышло Постановление оргбюро ЦК ВКП(б) «О журналах “Звезда" и “Ленинград"». Речь шла именно о «правильной культуре» через партийность в литературе, музыке и кино. А.А. Жданов с 1946 года возглавил кампанию по усилению партийного контроля над интеллектуальной и творческой жизнью страны. Это была эпоха борьбы идеологии за культуру. Но ее подлинным инициатором и руководителем был, конечно же, сам Сталин. Жданов же являлся всего лишь рупором его идей и настроений.

Навязывалась борьба с любыми проявлениями национализма и космополитизма. Радикализм этих «-измов» был понятен народу, а вот подмять все чохом не воспринималось. Идеологическое противодействие даже коснулось сферы естественных наук. Наибольший ущерб был нанесен биологии «лысенковщиной», представляющей собой типичное мракобесие, отделявшее «советскую науку» от «буржуазной науки». Но наука есть наука без всяких национальных и идеологических границ.

6 сентября 1945 года было образовано Оперативное Бюро Совета народных комиссаров (СНК) СССР, председателем которого был назначен Л.П. Берия, а 29 декабря того года его освободили от должности народного комиссара внутренних дел СССР.

После получения звания Маршала Советского Союза Л.П. Берия в составе «семерки» членов Политбюро, включавшей Сталина и шесть приближенных к нему лиц, составили «близкий круг». Эта «божья» семерка и вершила все внутренние дела в СССР в 40-50-х годах.

«Семерка» существенно влияла и на деятельность МГБ СССР, направляя деятельность ведомства по нужному ей политическому пути. После войны стал быстро опускаться «железный занавес». Партийному начальству в лице той же самой «семерки» покойнее и безопаснее было чекистов посадить у въездных и выездных ворот простыми сторожами, как писал коллега Е.П. Питовранова, ветеран органов госбезопасности генерал-майор А.В. Киселев, а их оперативную деятельность сосредоточить на выявлении инакомыслия.