Социальное явление сквозь призму науки:

«Что феминизм сделал с женщиной?»

Все слышали слово «феминизм», но все ли понимают, что этотакое? По правде сказать, в этом действительно не просто разобраться. Ведь,например, феминизм XVIII, XIX и XX веков – это совершенно разные вещи. Даже внашем столетии феминизм претерпевал кардинальные перемены. И если в 20-е годыфеминистки боролись за предоставление им равных с мужчинами избирательных прав,то с 60-х они стали утверждать, что половые роли, брак, семья и деторождениепридуманы «коварными мужчинами» только для того, чтобы властвовать над«беззащитными и порабощенными женщинами». Звучит красиво и даже правдоподобно,только вот сложно представить, как это мужчины «придумали» деторождение... Ноне будем придираться к словам и посчитаем это высказывание досаднымнедоразумением. Сделаем небольшое отступление, поговорим о «половых ролях». Мыдействительно созданы, как зеркальные отражения. Девочки обустраивают маленькиеуютные домики и убаюкивают своих кукол, а мальчики возводят огромные башни икомандуют игрушечными полками. И никто их этому не учит, потому что для них этои так естественно. Женщина мечтает о страстном рослом любовнике, которыйвероломно ворвется в ее спальню и добьется ее тела свой неуемной силой,невзирая на сопротивление и слабые протесты. Мужчина же мечтает о скромной,чистой, хрупкой и недоступной девушке, трепетной и безропотной. Он мечтаетобладать, она мечтает отдаваться. Она грезит о спокойствии и безмятежности, он– о доблестных свершениях и подвигах. Она – о детях, он – о делах. Он должендействовать, искать, бороться, она – любить, ухаживать и проявлять нежность.Анализируя эти особенности, можно сказать, что мужчина и женщина словно быдвижутся в разных направлениях: женщина – внутрь, а мужчина – наружу.

«Право» на человека дается не браком и не своей любовью кнему, а его любовью к тебе. Но надо помнить, что само чувство любви сопряжено свнутренними обязательствами к тому, кого любишь. «Обязательства» эти – чуткостьи бережливость. Хочешь сохранить любовь другого – пользуйся не только своим«правом» на него, но и помни о том, что любовь требует бережливого отношения.

А. М. Коллонтпай

Теперь вернемся к феминизму. Прежде феминизм решал насущныепроблемы – добивался того, что принято называть «правами человека». И никто неспорит с важностью этих завоеваний. Но после того как эти противоречия былиулажены, а на Западе прокатилась волна сексуальной революции, феминизм, мягкоговоря, немного «тронулся». Когда равенство прав было декларировано всемивозможными законами и подзаконными актами, голос радикальных феминисток,требующих равных прав, не ослабел, чего следовало бы ожидать, а, наоборот, –усилился! Чего же они теперь хотят?!

На этот вопрос ответить практически невозможно. Вообще говоря,понять, чего именно хочет женщина, непросто, тем более что она и сама подчаспутается. Но есть то, что заложено в ней лриродой, по факту рождения, ееХ-хромосомой (впрочем, то же самое можно сказать и о мужчине с егоY-хромосомой). И с этим ничего не поделать, здесь не помогут ни законы, нилозунги. Если женщина мечтает

о любви, ласке и уюте – значит, так и должно быть. Привнимательном рассмотрении оказывается, что радикальный феминизм требует вовсене равных с мужчинами прав, а мужской душевной организации для женщин. Онтребует, чтобы женщина хотела строить бастионы, водить войска, насиловатьсексуальных партнеров и управлять государством. Но возможно ли это?..

Хотя между людьми разных полов может существовать дружба, вкоторой нет и тени нечистых помыслов, тем не менее женщина всегда будет видетьв своем друге мужчину, точно так же, как он будет видеть в ней женщину. Такиеотношения нельзя назвать ни любовью, ни дружбой: это нечто совсем особое.

Жан де Лабрюйер

Психотерапевтический опыт свидетельствует, что женскойдушевной организации такие «свершения» не свойственны, даже если женщинам этиутопичные планы и кажутся подчас вполне правомерными. Женщина хочет быть «какмужчина». Но спрашивается, что в этом хорошего?.. По всему выходит, что женщинапросто страдает от комплекса, что она не родилась мужчиной. А страшащемусяникакие оборонительные сооружения не кажутся достаточными, пока он боится – онненасытен до укреплений и предосторожностей, а еще он как заведенный повторяет:«Нападение – это лучшая оборона».

Мужчины, конечно, наделали делов, излишне переоценив себя исвой статус, так что теперь женщина, родившаяся женщиной, чувствует себяущербной, «человеком второго сорта». «Ну что с тебя взять? Тебе простительно,ты же женщина!» – говорит «великодушный» мужчина. Говорит и даже недогадывается, что таким образом он собственноручно роет себе могилу. Формируя всознании женщины комплекс ущербности, он толкает ее на боевые действия, онабудет пытаться «восстановить справедливость». И поскольку все здесь буквальнопропитано отсутствием какого-либо здравого смысла и тотальной невротичностью,разгорающаяся война пойдет «до победного конца» – пока все не погибнут, никтоне успокоится. О, не будите в женщине воина – это воин-камикадзе!

Беда в том, что женщина не видит, не ценит тех своихдостоинств и возможностей, которых, кстати сказать, нет у мужчин! Ни общество,ни сама женщина не понимают того, чем она действительно может гордиться.Мужчине, например, никогда не узнать радости

материнства, ему никогда не найти того душевного покоя,который известен женщине. Он обречен на постоянный поиск, а потому и наразочарования. Тогда как женщина самой своей природой застрахована от такогорода неприятностей. Родиться женщиной – значит получить право на счастье, ноесли где и нарушены в нашем обществе права женщины, так это именно здесь – унее это право отобрано.

Необходимо, чтобы определенная степень его мужественноститочно соответствовала ее женственности; при таком условии обе односторонностивзаимно сгладятся. И оттого самый мужественный мужчина будет искать самойженственной женщины, и наоборот, точно так же всякий индивидуум будет тяготетьк той степени половой определенности, которая соответствует его личнымсвойствам.

Артур Шопенгауэр

Феминизм ничего не делает для того, чтобы избавить женщин отвеликого заблуждения, что для счастья нужно «быть мужчиной» или, в худшемслучае, «быть как мужчина». Задумайтесь, разве вы будете ощущать себя комфортнов чужой одежде? Вряд ли. Почему же кто-то думает, что женщине больше подойдетмужская роль, чем ее собственная? Если женщина будет подсознательно игратьмужскую роль, разве сможет она обрести «женское счастье»? А какое еще можетбыть счастье у женщины, кроме женского)..

Вместо того чтобы поднять авторитет женственности, феминизмпринижает авторитет мужского. Избавит ли это женщину от ее мнимого, но крайнеболезненного чувства ущербности?.. Напротив. Мы не зря устроены, как зеркальныеотображения друг друга. Мужчина ощущает себя мужественным рядом с женщиной, апотому и женственность может расцвести только на фоне мужественности. Так чтопринижая мужское, феминизм автоматически обесценивает и женственность.