— Черт бы побрал эту девчонку! Куда она подевалась? — выругалась Эмили, швыряя в сторону щетку для волос.

Словно по волшебству дверь приоткрылась, и Холли робко вошла в комнату. Ее кожа цвета какао была очень бледной.

— Простите меня, миссус, — смиренно сказала она, — но меня все утро накачивали.

— Что делали? — изумилась Эмили и встала.

— Конечно, миссус. Джейкоб накачивал меня своим семенем.

Эмили залилась краской, услышав столь интимное откровение служанки.

— Вы этим недовольны, миссус? — неуверенно спросила девушка.

Бледнея при мысли о собственном таком же будущем, Эмили ответила:

— Разумеется, я довольна, Холли, если ты довольна. Мои поздравления.

Внезапно колени Эмили подогнулись, и она села. Холли весело улыбнулась, беря в руки щетку. Но госпожа не видела улыбки служанки, потому что воображение унесло ее на месяцы вперед.

Долго ли она сможет находиться в постели у Эдгара и не позволять ему прикасаться к себе? Как скоро ее предательское тело невольно отдастся ему? И что тогда? В ней появится ребенок, история повторится. Она содрогнулась, вспомнив умирающую во время родов мать. Сколько ей еще будет везти? А что, если уже не повезло?

Эмили стиснула зубы, глядя на свое мрачное отражение в зеркале. Она ему больше не уступит! Она победит и найдет способ навсегда покинуть Бразос-Бенд!

3 апреля 1841 года

Прошло две недели. Дни становились длиннее, теплее, а Эмили все еще ничего не придумала. После унизительного разговора с Эдгаром в его кабинете она поняла, что просто так уйти было бы опасно и глупо, и решила подождать возвращения Дэвида, чтобы с его помощью покинуть Бразос-Бенд.

Эдгар упорно настаивал, чтобы жена спала в его постели, но не делал никаких попыток заняться с ней любовью. Подразумевалось, что муж оставит ее в покое при условии, что Эмили будет спать рядом с ним. Ночи были длинными и мучительными, супруги засыпали, повернувшись друг к другу спинами. Под глазами у Эмили появились темные круги, так как сон каждую ночь ускользал от нее.

Поверил ли Эдгар ее угрозе покончить жизнь самоубийством или нет, она не знала. Но Эмили была благодарна за то, что он не пытался снова применить силу. Однако, к ее огорчению, муж вовсю использовал сложившуюся ситуацию: ложился спать нагим, громко храпел всю ночь, иногда во сне клал руку на ее бедро или грудь. По утрам долго брился голым, и Эмили старательно отводила взгляд от его красивого тала. Но часто их взгляды встречались в зеркале, и Эдгар смеялся, заставляя ее краснеть от стыда.

Ей очень не хотелось признаваться в этом самой себе, но муж постепенно брал верх над ней. Ее тело скучало по его объятиям, по его теплу. В эти дни Эмили узнала, что не беременна, и ее подмывало бросить ему в лицо эту новость. Затем с отчаянием поняла, что на самом деле ею движет подленькое желание заставить его исправить положение! Как далеко она зашла, если готова позабыть о своем страхе зачать ребенка ради того, чтобы удовлетворить свою похоть!

Эдгар больше не заговаривал о разбитом флаконе духов, несмотря на свое обещание найти виновного. Эмили часто спрашивала себя, не безумен ли он, и страшилась его приступов насилия, избегала мужа как только могла.

Теперь она свободно ходила по дому, играла на рояле, читала книги из богатой библиотеки, много шила. Но ей недоставало общества людей. Мария Рамеро все еще не приехала, и Эмили уже спрашивала себя, не случилось ли чего, ведь Дэвид сказал, что девушка должна вернуться к концу марта.

Когда становилось невмоготу сидеть дома, Эмили совершала длительные прогулки по поместью. К удивлению, Эдгар не пытался остановить ее, лишь предупредил, что заходить в лес опасно.

В одно особенно приятное весеннее утро Эмили вернулась в дом с букетом голубых колокольчиков и столкнулась в холле с Эвис Жеруар.

— Мадам Эшленд, в гостиной ждет посетитель, а я не могу найти месье Эдгара. Вы не хотите поговорить с этим НО джентльменом?

Эмили обрадовалась. Посетитель! Кто-то приехал навестить их в этом Богом забытом месте!

— Конечно, я встречусь с этим джентльменом, миссис Жеруар.

Мужчина стоял, глядя в окно. Он был почти таким же высоким, как Эдгар, но более мощного сложения. Его кудрявые волосы были ярко-рыжими. Изумрудно-зеленый бархатный сюртук и белые брюки, заправленные в блестящие черные сапоги, выглядели кричаще.

Он обернулся и… был потрясен. Гость явно не ожидал увидеть молодую женщину.

Эмили всматривалась в его веснушчатое лицо и блестящие зеленые глаза. Он был приблизительно одних лет с Эдгаром, возможно, чуточку моложе.

Посетитель тихо присвистнул, нарушив молчание.

— Господи! Откуда, черт побери, ты взялась? — Он внимательно оглядел Эмили с головы до ног, ухмыльнулся и спросил: — Эти цветы для меня, дорогая?

Его голос, низкий и звучный, был полон насмешливого презрения. Рассердившись, Эмили едва удержалась, чтобы не запустить ему в лицо букет, и выбежала из комнаты с твердым намерением приказать Дэниелю прогнать наглеца.

Но посетитель последовал за ней в холл.

— Мисс! Мисс, пожалуйста, простите меня за эти слова. Пожалуйста, я не хотел вас обидеть!

Эмили обернулась и настороженно посмотрела на незнакомца. Тот искренне продолжал:

— Примите мои извинения, леди, я не знал, что у Эдгара тут появилась женщина…

— Жена, — высокомерно поправила его Эмили. Джентльмен улыбнулся, продемонстрировав ровные белые зубы.

— Будь я проклят! Старина Эдгар верен себе! Должен отдать ему должное.

Эмили с достоинством леди сделала вид, что не расслышала, и поинтересовалась:

— Пожалуйста, скажите, по какому вы делу, сэр.

Посетитель почесал рыжую голову и озадаченно поднял одну бровь.

— Боюсь, я испортил все дело, миссис Эшленд. Можно, мы начнем все сначала? — Он официально поклонился, выпрямился и протянул руку: — Аарон Райс, к вашим услугам, мадам.

Эмили с подозрением разглядывала его. Аарон Райс улыбнулся ей дружелюбной, заразительной улыбкой. Она мгновение поколебалась, потом пожала ему руку.

— Очень хорошо, мистер Райс. Прошу вас пройти в гостиную.

Они сели, и Эмили снова спросила мистера Райса о его деле.

— Собственно говоря, я разыскиваю вашего мужа, потому что у него есть нечто, принадлежащее мне. — Аарон скрестил длинные ноги и откинулся на спинку стула. — Точнее, это принадлежит моим родителям. Портрет Оливии.

— Портрет Оливии? — повторила пораженная Эмили. Аарон рассмеялся коротким, сухим смехом.

— Разве вы не знаете? Нет, конечно! Зачем бы Эдгар стал вам рассказывать обо мне? Миссис Эшленд, я — брат Оливии.