— Понимаешь, почему я не хотела идти через ресторацию? — спросила она и скомандовала, утягивая ее за локоть: — Пойдем отсюда скорей.

Но только они поднялись, рядом об стену со звоном ударился световой кристалл и рассыпался сотнями мерцающих осколков на пол.

Они обе завизжали, прикрываясь руками. Неужели их тут просто закидают хламом, зашибут, чем попало? И все из-за чего? Из-за того, что она не умеет управлять своим даром!

Ситуация все накалялась. Дерущиеся даже не собирались успокаиваться. Люди бы уже давно выдохлись, но эти-то — не люди! Не понятно, сколько они так могут!

— Когда они прекратят? — с жалобным испугом спросила Лина фею, которая прижимается к ней и тоже боится.

— Да не знаю! — всхлипнула та. — Хотя бы до завтрашнего утра угомонились.

— Что-о-о? — не поверила Лина. — До завтрашнего утра??

Им что, придется тут сидеть до завтрашнего утра?! Да они их точно зашибут чем-нибудь. И все из-за этого Иваса! Если бы ему не приспичило строить из себя героя-любовника… хотя, какой герой-любовник? Он типичный нарцисс! Не понятно, чем руководствовались сестры Драканы, но сейчас они уже дерутся явно не из-за нее, а из-за себя.

Ивас ведь сам на них руку поднял! И еще этих двух демонов подозвал!

Кошмар какой-то…

Эмоции Лины трепало, завязывало в узел, раскручивало вихрем, ее кружило, опаляло, бросало в холод, пугало, она вообще уже не понимала, чьи и где ощущения. Хотелось сбежать, спрятаться, закрыться за самой крепкой дверью, чтобы не испытывать вот этой дикой пляски.

Надо как-то отключиться от них.

Но как?

Что говорил лорд ректор?

Медитация? Да как тут помедитируешь, если творится такое!

Оставалось только еще сильнее сжиматься в комочек и жаться к Фиане, надеясь, что очередной магический шар или кресло пролетят мимо.

— Пригнись! — крикнула фея, когда в их сторону полетело кресло.

Лина вскинула голову и с ужасом осознала — пригнуться она не успевает. Эта громадина сейчас врежется в нее и припечатает к стене…

Она только и смогла зажмуриться и закричать, готовясь к неизбежному и болезненному столкновению. Сейчас он влетит в нее, сейчас шарахнет, сейчас все случится… Она уже представляла, как вместе с этим кожаным громилой летит по воздуху к стене.

Но прошла секунду, другая, а кресло все не прилетало.

Неужели у нее так подпрыгнул адреналин, что восприятие времени замедлилось, как в кино?

Опасливо, боясь спугнуть эффект, Лина раскрыла глаза и застыла — адреналин не при чем.

Кресло висит в воздухе на расстоянии метра от нее, окутанное темными жгутами теней. Дерущиеся замерли кто в каких позах, вытаращив глаза, даже магические шары замерли на лету.

В проходе, заложив руки за спину, стоял ректор Дартион.

— И кто потрудится объяснить мне, что происходит в ресторации? — спросил он таким спокойным голосом, от которого у Лины едва волосы дыбом не встали.

Ответить никто не решился — все так и стоят в разных позах и даже не моргают. Этот ректор Дартион умеет внушить уважение. Если не сказать страх. Даже она опасается шелохнуться — все еще сидят на полу с Фианой, прижавшись друг к дружке.

Лорд Дартион тем временем сделал неспешный шаг внутрь, затем еще и еще. Эхо от его ботинок как-то зловеще разнеслось по помещению, в котором вроде как эха и не должно быть (ведь это не зал, тут кресла, и коврики кое-где).

Несмотря на ситуацию, на опасность получить нагоняй еще и от ректора, Лина прилипла к нему взглядом. Все же есть в нем что-то такое, что буквально завлекает, затягивает. Она сама не могла объяснить себе своих эмоций по отношению к нему, но они совершенно не понятные и очень будоражащие. А теперь, когда она еще и раскрыла свой дар, вообще не понятно — где ее эмоции, а где чьи.

Но опыта с Ивасом Абанором ей хватило. Ох, как хватило. Какой же он все-таки тяжелый, для нее совсем неприятный.

Лина покосилась на демона.

Вон он, стоит, вернувшись в человеческую форму, брюки приспущены на бедрах, рубашка распахнута, прежде зализанные назад волосы растрепались, но рожки из них торчат все так же вызывающе. Он смотрит хмуро на ректора, ноздри раздуваются. Ха! Наверное, ему очень хочется сказать что-нибудь едкое. А может и швырнуть стул в него, который вот, прямо рядом с демонской коленкой. Но не может. Вот и остается пыжиться.

Лина подрагивала. Волны и вязкая патока отступили, она снова чувствовала себя собой. Но что она только что испытала? Подключение к эмоциям демона? Какая гадость! Неужели ей теперь всю жизнь придется испытывать то, чего не испытывает она сама?!

И вроде Ивас внешне очень красив, ничего не скажешь. Демоническая, жестокая и грубая красота. Он, видимо, привык, что перед ним девушки штабелями укладываются. А она — нет. Да и как она может, если чувствует всю эту тяжесть, похоть, голод в нем? Все его безраздельное желание обладать, сломить и… что-то еще. Она сама не понимала почему, но казалось, если она позволила бы демону прикоснуться к себе, она бы потеряла себя или что-то вроде того…

Нет. Внешняя красота — это отражение внутренней. И Ивас Абанор, на ее сугубо личный вкус, красив, но совсем не привлекателен.

А вот лорд Дартион, который остановился в середине зала, совсем наоборот…

— Мне повторить? — спросил он все так же ровно и спокойно. Жгуты теней переместили кресло, которое все еще держали в воздухе недалеко от Лины и Фианы, к столику и поставили на пол.

Видимо, повторять он не любил (все как-то сразу вздрогнули, зашевелились), Ивас произнес, нарочно принимая беззаботный вид:

— Лорд ректор, да ничего такого на самом деле. Просто поспорили. Развлекаемся. Да?

Он выразительно посмотрел на сестер Дракан, которые стоят, как-то пугающе спокойно, будто не они только что швырялись магическими шарами и перемещались со скоростью звука. Они ничего не ответили, только одна из них по-птичьи наклонила голову и моргнула.

Демону это явно не понравилось, он ожидал поддержки с их стороны, наверное, решил, что сестры тоже побоятся получить выговор от ректора. Но тем, похоже, все равно. Тогда Ивас покосился на своих дружков-демонов, те пару секунд тормозили, а потом спешно закивали.

Лина и Фиана наконец поднялись, причем осторожно, боясь привлечь лишнее внимание. Но ректор все равно бросил на них взгляд, и Лину буквально окатило льдом — ну разве можно быть таким бесстрастным, таким бесчувственным! Ее только что чуть не пришибли креслом, не принудили к сексу, не спалили магическим шаром, а он только льдинками своими сверкает!

Глыба ледяная!

Разве так можно?

Она даже шмыгнула носом, но ректор вообще внимания на это не обратил.