Джейн поправила очки и глубокомысленно кивнула.

– Теперь все ясно. Ты и сейчас сама все решила, не так ли? Апплтон влюблен в меня не больше, чем раньше был влюблен в Кэсси.

– Нет, на этот раз я вполне уверена. – Люси энергично кивнула.

Джейн продолжала сомневаться.

– Уверена? Но на каком основании?

– Ты же слышала: он сам признался Дереку и Джулиану.

Все еще стоя со скрещенными руками, Джейн пристально вгляделась в лицо подруги.

– А тебе он признался?

Люси отвела взгляд.

– Признаться Дереку – то же самое, что признаться мне.

Аргумент пришлось принять. Даже Люси, с ее чрезмерно богатым воображением, не стала бы лгать на этот счет. Могла прозрачно намекнуть. Могла недвусмысленно предположить. Но прямо заявить, что муж произнес конкретные слова? Нет, столь своевольное преувеличение оказалось бы неуместным даже в самой причудливой из бесчисленных интриг герцогини.

– Теперь, когда вы, ваша светлость, сообщили мне сногсшибательную новость, что прикажете делать с поступившей информацией?

Люси слегка откинулась и уперлась ладонями в кровать.

– Ровным счетом ничего. В конце концов, ты считаешь себя убежденной старой девой и синим чулком. Просто лучше знать правду… на тот случай, если покажется, что Гаррет, – герцогиня посмотрела на подругу с особым вниманием, – ведет себя несколько иначе, или что-нибудь в этом роде. Это так?

– Что так? – переспросила Джейн чуть более поспешно, чем следовало.

– Что ведет себя несколько иначе.

Джейн провела рукой по лежавшему на столе «Трактату по истории почерка и графологии» Монтегю.

– Нет. Во всяком случае, не припомню ничего достойного внимания.

На самом деле, конечно, все именно так и было, но Джейн скорее умерла бы от смущения, чем призналась в этом Люси.

– Ни капельки? – не унималась Люси.

– Ничего не заметила.

Лгунья.

– Что ж, прекрасно. Полагаю, тебе следует заниматься своими делами, как обычно, и делать вид, что ничего не знаешь. А тем временем необходимо придумать, каким образом через несколько дней представить твоей маме миссис Банбери.

Джейн встряхнула головой, чтобы освободить место для новой темы. В свете только что прозвучавшего сообщения о чувствах Апплтона намерение обвести маму вокруг пальца уже не казалось столь актуальным, однако Люси была права. Приезда родителей ожидали к концу недели, и к этому времени следовало изобрести надежный план. Первая попытка скандала закончилась чудовищно. Вторая попытка вызывала опасение.

– Э-э… почему-то подходящего скандала в голову не приходит, – пробормотала Джейн.

– Потребуется запасной вариант. Вот что я предлагаю. – Люси встала и расправила юбки. – Мы втроем – ты, Кэсси и я – попытаемся держать твою маму в неведении. Примерно так: «Ой, миссис Банбери только что была здесь. Разве вы ее не видели? Нет, сейчас ее здесь нет, но недавно я столкнулась с ней возле буфета». Убедительно, правда?

Идея звучала дико. Но, с другой стороны, почти все идеи Люси звучали дико; в этом заключалась их особая красота. Даже Джейн признавала, что обычно причудливые замыслы работали.

– Хорошо, будем врать по очереди, – согласилась она.

Несколько дней назад мисс Лаундз приехала в графство Суррей в полной уверенности в том, что план с выдуманной компаньонкой станет самым сложным в ее жизни. Но теперь на этот счет появились серьезные сомнения. Очень серьезные.

Гаррет нервно провел ладонью по волосам. Существовал один-единственный надежный способ выяснить правду: самому спросить мисс Лаундз, любит она его или нет. Для начала придется пригласить ее на танец. Сегодня очень кстати планировался танцевальный вечер. Совсем простой: никаких домино, никаких тайн. Все прямо и ясно.

Слова Кассандры основательно застряли в мозгу; избавиться от мыслей никак не удавалось. Джейн в него влюблена? Разве это возможно? Да, вечером она пылко ответила на страстный порыв, но ведь ни один из них не представлял, кто находится рядом. Или она знала с самого начала? Нет, невозможно.

Неизвестность мучительно томила. Решено: он пригласит Джейн на танец, заведет разговор и по ее реакции определит, как она к нему относится. Сделать это будет совсем не трудно. Разве влюбленные дамы не вздыхают, не улыбаются жеманно и не хлопают ресницами? Одно плохо: трудно было представить, что мисс Лаундз поведет себя так глупо. Раньше, если бы нечто подобное случилось, он бы тут же спросил, не попало ли ей что-нибудь в глаз. Но сейчас суть вопроса заключалась в ином: должен присутствовать какой-то признак влюбленности, явно показывающий, что мисс Лаундз, Джейн – почему же так трудно мысленно называть ее по имени? – в него влюблена. Скоро проблема получит достойное разрешение.

Гаррет расправил плечи, глубоко вздохнул и твердым шагом направился к буфету, где Джейн заботливо опекала кексы. Сегодня она предстала в розовом платье, которое даже недоброжелатель не решился бы назвать ужасным. Напротив, наряд выгодно подчеркивал фигуру. Кажется, в розовом она еще не появлялась. Черт возьми, не хватало еще в эту минуту размышлять о фигуре! И без того ситуация затруднительная.

– Мисс Лаундз?

Леди резко обернулась на голос, не успев проглотить большой кусок кекса: он торчал за щекой подобно флюсу. Сейчас она напоминала зайца, попавшего в капкан егеря, и являла собой воплощение страха.

Преодолев смущение, Джейн с достоинством прожевала и проглотила любимое лакомство и только после этого ответила.

– Апплтон, – произнесла она, когда рот, наконец, освободился. – Чем могу помочь?

Гаррет слегка поклонился.

– Пришел, чтобы пригласить вас на танец. Не окажете ли честь?

Джейн обернулась, как будто ожидала увидеть за спиной какую-то другую особу.

– Пригласить меня? – уточнила изумленно.

Не улыбнуться было невозможно.

– Да, вас.

Не оглядываясь, Джейн поставила пустую тарелку на стол и быстрым движением руки задвинула за спину.

– Полагаю, что смогу с вами потанцевать.

Гаррет церемонно поклонился.

– Благодарю.

Вытянув руку, Джейн шагнула навстречу, положила ладонь на рукав, и он повел ее в центр зала.

Действительно ли пальцы слегка дрожали, или это только показалось?

Зазвучала музыка, и Гаррет заключил свою даму в объятия. Он только что заплатил оркестрантам немалую сумму за то, чтобы они сыграли именно этот вальс: лучшего фона для разговора человечество еще не придумало.

Гаррет уверенно повел в танце.

– Хорошо проводите время?