шифрованная радиограмма от японского подданного. «Считая передачу шифрованной радиограммы совершенно недопустимой, – писал Абель, – прошу на этот счёт надлежащих распоряжений».

Перед военным контролёром поставили задачу выявить сеть всех действующих радиотелеграфных станций на севере Дальнего Востока, как российских, так и иностранных, определить связь и между ними, и с «материком», и через радиоразведку уточнить места дислокации белых отрядов. Уже 10 января Абель представил Штабу войск уточнённый им список местных радиостанций, в том числе и японских, действующих на Камчатке (в Усть-Камчатске и в Усть-Большерецке), на Курильских островах и на острове Хоккайдо (в Очиши). Отмечалась мощность радиостанций (системы «Телефункен»): в Петропавловске – около 8 кВт, в Анадыре и Наяхане – 12 кВт, в Среднеколымске – 5 кВт. В Охотске в 1920 г. радиостанция была разрушена, а после восстановления в основном осуществляла только приём.

Абель сообщал, что на Камчатке вновь не появилось белогвардейских радиостанций, но продолжает работу японская радиостанция в Усть-Камчатске. По его представлению Усть-Камчатская радиостанция была «национализирована», и 25 марта Абель мог сообщить Штабу войск, что через эту станцию, «изъятую у японцев, был произведён первый обмен радиограммами».

Через Усть-Камчатскую радиостанцию вдруг стало известно ещё об одной радиостанции – на острове Беринга. В рапорте Штабу войск от 28 марта Абель сообщал, что «при производстве радиоразведки 27.03. в 14 ч. 28 мин. Московского времени была обнаружена работа острова Беринга… Но из-за сильных атмосферных разрядов в непосредственную связь не удалось войти. 28 с[его] м[есяца] получил подтверждение из Усть-Камчатска о появлении Беринга (радиостанции). Мною принимаются меры по восстановлению связи с Берингом».

Сначала было неясно, откуда взялась радиостанция на этом острове. Губревкому было известно, что на нём находятся чиновники бывшего белогвардейского Приамурского правительства Дитерихса, но о радиостанции никто ничего не знал. Островитяне обычно о всех, даже самых важных событиях в стране (Февральской и Октябрьской революциях, свержении власти Колчака и др.) узнавали самыми последними, с открытием навигации, когда приходили первые пароходы. Но теперь, когда на острове Беринга появилась радиостанция, о восстановлении советской власти на Дальнем Востоке можно было узнать и до открытия навигации. Но откуда взялась эта радиостанция?

Оказывается, Управление по делам рыбных и морских звериных промыслов во Владивостоке в сентябре 1922 г., принимая меры по упорядочению пушного хозяйства Командорских островов, командировало на остров Беринга специалиста-пушника П.М. Колтановского со штатом промысловых надсмотрщиков. Колтановскому, кроме того, было поручено организовать строительство небольшой радиотелеграфной станции мощностью около 1 кВт, чтобы обеспечить радиосвязь с Петропавловском, а через него и с Владивостоком.

Но главная цель строительства радиостанции связана с намерением адмирала Старка перебазировать «Земскую рать» и Сибирскую флотилию численностью около 30 тысяч не за границу, а на Камчатку для создания здесь временного плацдарма продолжения борьбы с советской властью.

Командорская пушнина (котики, каланы, песцы) могли бы хоть в какой-то мере обеспечить содержание армии и беженцев. Потом от эвакуации на Камчатку отказались, но дело было сделано.

На остров Беринга были доставлены строительные материалы, и под руководством радиотелеграфиста И.З. Учватова к строительству станции приступили. Но камчатское советские власти об этом видимо, не знали.

Что же касается Учватова, камчатцам он был известен как участник расстрела членов первого ревкома Чукотки.

Вполне возможно, что на японской Усть-Камчатской радиостанции позывные с острова Беринга были получены раньше её передачи губревкому.

Существует версия, что Учватов, узнав об установлении советской власти во Владивостоке, сообщил о событии алеутам. По их призыву из района бухты Бобровой в Никольское прибыли промысловики, и 18 марта в посёлке был образован ревком, взявший власть в свои руки.

Радиосвязь с островом Беринга в Петропавловске была установлена 28 марта. В телеграмме за подписью Колтановского сообщалось, что он послан на острова Управлением по делам рыбных и морских звериных промыслов. 29 марта в час ночи Колтановский получил от губревкома телеграмму: «Существующая власть утвердила вас в должности начальника островов. Утверждены все ваши сотрудники. Продолжайте работу по упорядочению промыслового хозяйства, охране зверей».

Много сил потратил Рудольф Иванович, чтобы создать на Петропавловской радиостанции нормальные условия для работы в эфире. Этому очень мешала работа судовых японских радиостанций.

22 мая 1923 г. Абель сообщал Штабу войск, что «японские суда, стоящие на рейде, всё время мешали приёмке депеш». На его предложение японцам от имени командующего войсками Охотско-Камчатского края прекратить радиопередачи они временно замолчали, но потом снова стали глушить работу Петропавловской радиостанции. 26 мая Абель сообщал Штабу, что и «по сие время японские суда, стоящие на рейде, работают без перерыва, чем мешают нам производить правильный обмен с рациями…» В июне японские радиостанции немного уменьшили свою работу.

Но вскоре Абель получил новое назначение и оставил работу военного контролера на Петропавловской радиотелеграфной станции. 11 июня 1923 г. в Петропавловск из Владивостока прибыл сторожевой корабль «Красный вымпел». Рудольфу Ивановичу Абелю губревкомом и штабом войск Охотско-Камчатского края было предложено выйти на этом корабле на остров Беринга, принять радиостанцию от Учватова и остаться там работать.

19 июня вахтенный «Красного вымпела» записал в судовом журнале: «На корабль для перехода прибыли заведующий радиостанцией острова Беринга Рудольф Иванович Абель, уполномоченный губвоенкомата Выломов». На остров отправился также уполномоченный ОГПУ Лозгачев, который должен был арестовать Учватова и доставить его в Петропавловск.

На острове Беринга Абель проработал до декабря 1924 г. От суровых условий жизни он заболел туберкулезом лёгких и был отозван на материк.

С этого времени жизнь Абеля неразрывно связана с внешней разведкой.

В июле 1926 г. Рудольфа Абеля пригласили работать комендантом по линии НКИДа. Позже он был направлен на работу комендантом в советское посольство в Пекине. Сохранилось фото в китайском посольстве, где рядом запечатлены Рудольф Абель и Вильям Фишер. Снимок сделан в 1928–1929 гг.

Оба разведчика подружились. После Великой Отечественной войны Фишер получил командировку в США, а подполковнику Рудольфу Абелю неожиданно предложили уволиться «по возрасту», а ему было 47 лет.

В 1955 г. Рудольф Иванович Абель, возвратившись из Латвии, где он отдыхал, почувствовал себя плохо и скончался от инфаркта.

21 июня 1957 г. в бруклинской гостинице «Латам» сотрудники ФСБ арестовали художника Эмиля Роберта Гольфуса. На допросе мнимый художник назвался Рудольфом Ивановичем Абелем. Почему Вильям Фишер выбрал именно этот псевдоним? По одним предположениям, он хотел сообщить в СССР, что он арестован, по другим – просто назвал имя близкого, но совершенно незнакомого ФБР человека, чтобы не выдумывать легенду, а использовать реальную биографию Абеля.

В октябре 1957 г. в Нью-Йорке состоялся громкий судебный процесс. На слушании Фишер отрицал свою причастность к советской разведке. Его приговорили к 30 годам тюрьмы.

И вот 10 февраля 1962 г. на Гликинском мосту состоялся обмен Рудольфа Абеля на сбитого американского лётчика-шпиона Фрэнсиса Гэри Пауэрса.

15 ноября 1971 г. Вильям Фишер скончался и был похоронен в Москве на Донском кладбище под именем Рудольфа Абеля.

Ну а в центре Петропавловска-Камчатского осталась улица Абеля, причём без инициалов. Местное население уверено, что улица названа в честь разведчика, арестованного в США. А в подмосковных Мытищах также появилась улица Абеля.

Замечу,