оказывалась за рулем, то только под присмотром инструктора. И теперь прапорщику Калашниковой было немножко страшно.

До Гатчины она еще как-то смогла добраться, не переключая выше второй скорости и медленно-медленно катясь по местами обледеневшей дороге. Только выдохнула облегченно. И вот теперь новая напасть, откуда не ждали.

- Может, лучше извозчика нанять или таксомотор вызвать? – с сомнением посмотрел на нее Дугин.

- Если хочешь, нанимай, а я на это ни копейки не дам. Своя антамабиля под рукой, так чего деньги почем зря тратить? – равнодушно ответил ему Вахрамеев, после чего устроился на заднем диване и ободряюще буркнул замершему от страха водителю. – Не боись, дочка! Чай, не сложнее, чем наша «Птица».

- Вот и я говорю, – поддакнул Ким, занимая место рядом с водителем. – Ты же классный пилот, чего бояться?

«В небе свободно, и люди под колесами не мешаются! – вздохнула про себя Калашникова, и, провернув ключ в замке, нажала на педаль стартера».

Из-под капота раздалось какое-то гудение, но строптивый двигатель почему-то никак не хотел заводиться.

- Смесь обогатить надо, – буркнул севший рядом со старым абордажником Степан.

- Чего?

- Вон тот рычажок, – показал ей механик. – Его еще «подсосом» называют!

- Как тебе не стыдно?! – пошла пятнами девушка, но все же последовала совету бортмеханика, и шестицилиндровый двигатель внезапно заурчал.

- Теперь прогрей градусов хотя бы до шестидесяти, – продолжил инструктаж Дугин, – и можно ехать!

- Да знаю я, – обреченно вздохнула Татьяна, с ужасом ожидая момента, когда надо будет начать движение.

Больше всех рад был предстоящей поездке, конечно, Виктор. Во-первых, они с Таней будут рядом, а во-вторых, липовый Хаджиев остался в гостинице. Отношения между этими двумя членами экипажа не сложились с самого начала. Не смотря на то, что японец со всеми вел себя подчеркнуто вежливо и предупредительно, Ким так и не смог справиться со своим предубеждением. А когда выяснилось, что ставший Ибрагимом Еситиро подружился с Калашниковой и дает ей уроки японского языка, он едва с ума не сошел от ревности.

Но сейчас они вместе, а это главное! Жаль только, что не одни. Ему очень хотелось накрыть своей рукой маленькую ладошку Тани, но сейчас это было явно ни к чему, разве что дало бы Степке повод для язвительных замечаний. Но ничего, сегодня вечером он пригласит ее в кино, а потом они будут гулять по заснеженным улицам Питера и…

- Куда ты прешься, зараза? – завопил Дугин, разом уничтожив очарование момента.

- Что?! – встрепенулся Ким, готовый броситься на защиту прекрасной дамы.

- Я говорю, куда этот идиот лезет, мать его через штурвал!!!

- Тихо ты! – осадил механика дядька Игнат.

- Это я его не пропустила, – потупилась Татьяна.

- И что теперь – лезть надо?!

Дальнейшая дорога до города запомнилась Киму навсегда. Ехали они медленно, и все, даже груженые под завязку полуторки, их то и дело обгоняли. Нет, поначалу такие машины пристраивались в хвост мощному и элегантному «Опель Капитану», но, быстро уразумев, что за рулем явно новичок, который точно никуда не спешит, с гудением клаксонов и надсадным ревом двигателей обходили их, попутно забрызгивая снежной грязной кашей из-под колес. Так что в Петербург они въехали, основательно испачкав левый борт.

Но не это отложилось в памяти Витьки. Спустя несколько минут такой езды он сообразил, что может помочь Татьяне. И приложив все силы, смог выйти в «сферу», а затем, запрятав поглубже робость, «постучался» к девушке, прикоснувшись к ее ауре. Та сначала вздрогнула и дернула руль, выписав на дороге зигзаг, но потом, бросив короткий взгляд на сидящего рядом Кима, успокоилась и стала управлять машиной куда увереннее. Теперь она отлично видела трассу, чувствовала и предвидела все действия водителей, распознавала опасные участки, да и в целом, ощущала себя почти пилотом.

Вот этот контакт и стал для Виктора очень ценным и памятным. Он буквально считывал некий, пусть и самый поверхностный, пласт сознания девушки, находя в ней много добрых, светлых образов и мыслей. Одним словом, с каждой минутой он влюблялся в нее все больше.

Так что, когда они, наконец, добрались до места назначения, и контакт прервался, ему даже немного взгрустнулось.

- А теперь айда, ребята, одежку себе и обутки покупать для нынешних погод, – распорядился Вахрамеев.

Не без труда выбравшись из корабля наружу, Март вдруг понял, что еле держится на ногах. Все-таки слияние сознания с интеллектом «Ночной Птицы» требовало слишком много сил, и теперь они были на исходе. Кое-как добравшись до гостиницы, он едва не растянулся на входе, но все же смог войти внутрь.

- Что с вами, господин Колычев? – изумился портье. – Вам плохо?

- Все нормально, – буркнул тот в ответ. – Просто устал…

Вышколенный слуга тут же бросился на помощь щедрому клиенту и помог добраться до снятых для экипажа номеров, где его встретил дядька Игнат.

- Эко тебя, паря, – встревоженно воскликнул старшина, помогая крестнику присесть на диван. – Случилось чего?

- Нет, все хорошо. Просто мне надо отдохнуть.

- Вот что, любезный, – велел слуге Вахрамеев, – распорядись-ка, чтобы нам чайку принесли.

- Сей секунд, – немного помялся тот, вопросительно поглядывая на клиентов.

- Чего столбеешь?! – рыкнул на него старый служака.

- Дай ему полтину, – распорядился правильно все понявший Колычев.

- Хватит и гривенника! – отрезал Игнат, но все же сунул работнику сферы обслуживания монету, после чего тот пулей умчался за кипятком.

Не прошло и нескольких минут, как им доставили все необходимое. Отпоив оживавшего на глазах командира чаем, Вахрамеев принялся докладывать обо всем, что приключилось за время вынужденного отсутствия Колычева. Особых происшествий, к счастью, не произошло. Все распоряжения были исполнены в точности, необходимое закуплено, а теперь личный состав отдыхал. Если точнее, Хаджиев был у себя в номере, Ким с Калашниковой усвистали в город погулять, а Дугин отправился в ближайший бар на поиски выпивки, приключений и продажной любви.

- Значит, все в порядке? – откинулся на спинку Март.

- А чего нам сделается? – вопросом на вопрос ответил крестнику дядька Игнат.

- Крылов не приезжал?

- Доктор-то? Был. Нас Татьяна возила в этот, как его…, институт медицинский…, в общем, профессорам показывали.

- И что?

- Да кто их разберет, – пожал плечами Вахрамеев. – И так смотрели, и эдак. Кто кричит, что де враки, мол, это.