чопорно выпрямился, что заметили младшие и над чем успели посмеяться. Единственное, что смягчило излишне строгий образ Оноры, – это палантин, который вывязала Кристал и который Аня собственноручно обмотала вокруг шеи девушки, уложив слои на плечи, – тоже подсмотренное из модных журналов.

Пока мальчики заново выводили лошадь Смородинку из конюшни, Аня пожалела только об одном: надо было заранее договориться с Никасом о магической защите их всех. Мало ли что ждёт их в доме дайны Эннис. Но, сообразив, что тема острая, решилась-таки спросить:

- Никас, Онора, а мы защищены от магического влияния дайны Эннис?

Онора первой приподняла руку и, отогнув край рукава, показала запястье, на котором блеснули несколько браслетов. Правда, Аня хмыкнула, в первую очередь отметив про себя отсутствие зимних перчаток – Онора надела те тонкие, что носили летом по этикету, если надо было куда-то выезжать... Никас тоже оказался «вооружённым» противодействующими артефактами. Аня же знала, что те украшения, к которым она и в самом деле привыкла, уже источают защиту.

Никас ввёл в салон ландо сначала Аню, затем – Онору, после чего сел и сам – на облучок. Верх не поднимали: судя по потемневшему, но чистому небу, мокрети не ожидалось, а оделись все довольно плотно. Разве что Аня, прихватив на всякий случай ещё один «учебный» палантин Кристал, накинула его на спины, свою и Оноры.

Адрес дайны Эннис заставил их поплутать. Выяснилось, что живёт она недалеко, если ехать к ней по прямой, но, если учесть расположение улочек и узких переулков, порой невообразимо виляющих, то добрались до дома дайны Эннис только благодаря наличию на улицах редких прохожих, один из которых милосердно согласился подсесть к Никасу и показать последние метры до искомого места.

Когда ландо остановилось перед указанным домом, когда добросердечный прохожий скрылся в темени одного из переулков, Никас, уже выведший своих дайн из ландо, тоже застыл рядом с ним, с недоумением рассматривая одноэтажный дом, который выглядел, мягко говоря, неприглядно.

Аня, сама того не замечая – приподняв бровь, высчитывала: молниеобразная чёрная трещина в стене, покосившаяся черепичная крыша, на которой не хватало части той самой черепицы и которая наверняка в дождливые дни пропускала воду; всего четыре окна, два из которых забиты досками; опасно накренившаяся крыша крыльца, к которому ведут ступени, пара из которых провалилась… Нет, Аня слышала от дина Лугуса, что дайна Эннис потратила все свои сбережения – часть наследства от брата – на то, чтобы удержаться от воздействия проклятия. Но чтобы она жила в таком домишке… По здешним меркам – почти в лачуге!

Уловив взгляд со стороны, она оглянулась.

Онора растерянно хлопнула на неё глазами – едва видно в ноябрьских сумерках и здесь, на такой улице, где о фонарях вообще говорить не приходится. А потом вновь перевела взгляд на невозможно обветшавший дом.

Никас издал какой-то странный звук, а когда Онора прошептала:

- Никас, ты что? – брат взглянул на Аню и с каким-то диким весельем, хоть и негромко, спросил её:

- Надеюсь, речи об удочерении не пойдёт?

- Мы подумаем! – заявила Аня, сообразив, что он имеет в виду, и осторожно двинулась к дому. И с намёком добавила: - Если только этого не потребуют особые обстоятельства.

Онора была в курсе насчёт истории этой семейной шутки. Шагая следом за Аней, она тихонько пожаловалась:

- Чувствую себя глупо: то, что сказал Никас, смешно, но этот дом выглядит таким мрачным, что смеяться – неудобно.

- Хорошо тебя понимаю, - пробормотала Аня, приподнимая подол платья, чтобы перешагнуть незамёрзшую лужу, и жалея, что переодела штаны, а не осталась в удобной одежде, как Онора.

В тишине, в которой лишь изредка раздавался далёкий собачий лай да подозрительное поскрипывание, кажется, самого дома, послышался треск – и Аня немедленно застыла на месте: полное впечатление, что дом начинает рушиться! Но дом устоял, зато открылась дверь на крыльце, и в тусклом свете промелькнула невнятная фигура. Правда, секундой позже раздался встревоженный голос дина Лугуса:

- Дайна Агни, это вы?

- Да, дин Лугус, это мы.

- Я сейчас посвечу вам, - засуетился тот, но на этот раз отозвался Никас:

- Не беспокойтесь, мы сами.

И сначала на его ладони взвился огонёк, а затем и дайны последовали его примеру. Маги же все.

Крыльцо удалось преодолеть безо всяких катаклизмов, хотя разок Аня страшно испугалась – это когда под ногой одна из досок слишком быстро и низко прогнулась. Но ничего, вошли в прихожую, тесную и тёмную: освещала её всего лишь одна свеча в настенном канделябре.

- Следуйте за мной, - торопливо пригласил дин Лугус и тут же признался Ане, шедшей сразу за ним: - Я не верил, что вы приедете. – И истово присмотрелся к Оноре, скромно шествующей в конце маленькой процессии.

- Наш приезд ещё не значит, что мы сумеем помочь. Не забывайте о том, - вздохнула она, с испугом разглядывая пол под ногами: даже плохого освещения было достаточно, чтобы увидеть, что они идут не просто по грязному полу, а по откровенной грязи. Нет, понятно, что денег на прислугу нет, но жить в такой… антисанитарии? А если дайна Эннис умирает не от проклятия, а от обычнейшей болезни грязных рук? Ну, если забыть о том, что она сама из видящих магов и знает, что с нею…

За спиной ойкнула Онора, кажется споткнувшись, и раздался тихий голос Никаса, утешающий и подбадривающий её. Наконец вся их группа очутилась в новом помещении, более просторном, и дин Лугус виновато сказал:

- К дайне Эннис всем сразу лучше не входить.

Аню мгновенно окатило новым страхом: а если именно Онору там ждёт нечто опасное? И она твёрдо высказала, стараясь говорить так, чтобы дин Лугус прочувствовал её категоричность:

- Мы войдём вместе с дайной Онорой! Вдвоём!

- Конечно-конечно! – заюлил дин Лугус. – Но для начала зайдём мы с вами сюда, чтобы вы знали, чего ожидать от…

Он прервался и вздохнул, собираясь повернуться к двери в закрытую комнату. Однако после его слов Никас резко шагнул к Ане, хоть обратился он к дину Лугусу.

- Дин Лугус, вы должны понимать наши подозрения в свой и дайны Эннис адрес. Поэтому поймёте, если напрошусь в комнату вместе с вами сначала я. Мне не хотелось бы в отсутствие дина Таегана, мужа дайны Агни, быть ответственным за те опасности, которым могут подвергнуться моя сестра и моя невеста.