— Хорошо, — кивнула я и отправилась на работу.Целый день у меня все валилось из рук, так что Верка даже предложила:

— Может, пойдешь домой?

Домой мне не хотелось. Чего там делать, сидеть в четырехстенах и думать все о том же? Женьке легче, она хоть делом занята.

Подружка позвонила около двух.

— Значит, так, на адвокатов этих ничего нет, люди каклюди, работают себе потихоньку, в основном заняты гражданскими исками. Двоеженаты, один холост, молодой, двадцать семь лет, перспективный, интуицияподсказывает — он наш. Как считаешь?

— Никак, — отмахнулась я. — Мне интуицияничего не подсказывает. Хочешь, съезжу к ним в контору, узнаю, кому из них былаадресована рукопись и что он думает по поводу ее содержания?

— Не вздумай, — разозлилась Женька. —Вообще-то я тебе знаешь чего звоню? Мне скоро к психоаналитику идти, я ж должнабыть неотразимой, надену-ка я твой брючный костюм, персиковый.

— Надень, — согласилась я.

— Брюки мне длинноваты, надо их подрезать.

— Только попробуй.

— Если честно, я уже подрезала, — покаяннопробормотала Женька, а я бросила трубку. Черт знает что происходит. Веркавзглянула с сочувствием и только собралась сказать что-нибудь бодрящее, как внашей комнате появился Денис.

— Не пора ли нам обедать? — спросил он сподозрительной жизнерадостностью, глядя на меня. — Я тут один ресторанчикобнаружил…

Верка покосилась на него, а потом подмигнула мне, до менянаконец-то дошло, что имеет в виду Денис, и я спросила:

— Ты меня приглашаешь?

— Надеюсь, ты не против, — растерялся он. Конечно,я была не против, и мы пошли обедать в ресторан, совсем как в добрые старыевремена, когда мы считали. что любим друг друга и должны жить вместе…

— Кажется, я женюсь, — ни к селу ни к городубрякнул Денис, как только мы сделали заказ. В другое время я бы свалилась состула от такой новости, но сегодня даже бровью не повела: иные мысли одолевали.

— Ты не против? — спросил бывший возлюбленный иробко кашлянул.

— Нет, разумеется, — ответила я. — Слушай, аты знаешь типа по фамилии Козырев? Николай Петрович, кажется…

— Я о нем слышал, как, впрочем, и каждый человек внашем городе, — нахмурился Денис. — С какой стати он тебя вдругзаинтересовал?

— Так… гуляли с Женькой, увидели его дом…

— Дом, — Денис презрительно хмыкнул. — Зимнийдворец. Тридцать комнат, сауны, два бассейна. Скажи на милость, зачем ему всеэто? Он явный псих.

— Может, ему нравится быть богатым.

— Я женюсь, ты слышала?

— Да, конечно… Этот Козырев, по-моему, женат?

— Был, ну и что? Теперь вдовец, какая-то темная историясо смертью жены…

— Почему темная? — обрадовалась я.

— Понятия не имею. Разные слухи…

— Какие? Расскажи, к примеру, хотя бы об одном.

— Откуда вдруг такой интерес? Я женюсь, тебя этонисколько не взволновало?

— А ты хотел меня взволновать? — удивилась я.Денис швырнул салфетку и нахмурился. Судя по всему, нас ожидала очереднаяссора, хотя, если человек женится, с какой стати ему ссориться со мной? Денис,должно быть, сам толком не знал этого, но все равно начал меня упрекать:

— Мои проблемы тебя никогда не интересовали. Неудивительно, что мы не смогли наладить совместную жизнь.

— Зато теперь тебе никто не мешает налаживать ее ствоей избранницей, — подсказала я.

— Ты даже не спросила, кто она.

— Я верю, что ты сделал правильный выбор.

— Ты что, где-то умудрилась познакомиться с этимКозыревым? — разозлился он.

— Не говори глупостей…

— От тебя всего можно ожидать. Имей в виду, он самыйнастоящий бандит, собственную жену довел до сумасшествия. Очень возможно, чтоона наложила на себя руки.

— Довел до сумасшествия? — заинтересоваласья. — Она что, где-то лечилась?

— Откуда мне знать? Просто все, кто хоть раз ее видел,сходились во мнении, что она чокнутая.

— Это интересно, — вслух подумала я и попросила: —Телефон у тебя? Мне срочно надо позвонить. Анька пропела сладким голосом:

— Вас слушают. — Но, узнав меня, напрягатьсяперестала: — Привет. На Женьке твой костюм?

— Мой.

— А сказала, в Москве купила, не может человек несоврать. На тебе он лучше смотрится, так ей и передай.

— А где она?

— Отбыла с шефом. Все как по маслу: вошла, взглянула иубила. А этот старый пень рад приударить за каждой юбкой. Песок сыплется, а всетуда же…

— Ты, случаем, не ревнуешь?

— Избави бог. Но ты так и не сказала, зачем вам всеэто. Интересно ведь…

— Потом узнаешь.

— Не потом, а сегодня. Я вечером приду к вам в гости.

— Ладно, приходи. А до вечера узнай вот что: была ли увас на приеме Козырева Стелла, отчество не знаю.

— Нужно мне отчество! — фыркнула Анька. —Стерва… Такого о себе мнения… Можно подумать, весь мир для того только исуществует, чтоб она по нему бродила и всем пакостила.

— Так она была у вас?

— Конечно. Раза три. Ей у нас не понравилось. Стариканнаш впечатления не произвел, как видно. У нее молодых мужиков полно, хотя,может, это я зря, муж у нее явный псих, и от такого больно не загуляешь.

— Как псих? Он тоже у вас лечился?

— С ума сошла? — обиделась Анька. — Ему втюрьме лечиться надо.

— А о том, как эта Стелла погибла, тебе ничего неизвестно?

— Только то, что и всем: утонула. А что?

— Ничего, — торопливо ответила я, наконец обративвнимание на то, что Денис сидит, сверля меня взглядом и едвасдерживаясь. — Извини, — пробормотала я, возвращая емутелефон. — Так на чем мы остановились?

— Я женюсь, — по слогам произнес он.

— Поздравляю, — рассеянно кивнула я, думая оневедомой Стелле.