Но даже и с секретными сигналами неразберихивсе равно хватало. Ребята то и дело путались со знаками, и драконюхиустремлялись с граблями разравнивать песочек.

– Тьфу! Опять полный рот этой дрянн!Ягун, как ты ухитряешься угадывать! Тебя одного ни разу не сшибало с ног!Неужели все знаки выучил? – отплевываясь, воскликнула Таня, в очереднойраз смешав Леос-зафиндилеос и Щупс-курощупс.

– Я подзеркаливаю, – признался внукЯгге. – Перед тем как ты прошепчешь заклинание, оно у тебя словно вспыхнетв сознании. Раз – и мне все известно! Так что свои знаки ты можешь оставитьсебе. И потом ты все равно в них путаешься...

– Вот свинтус! – воскликнула Таня.

Она спохватилась, что порой ощущала в головеподозрительное щекотание, но, увлеченная тренировкой, не обращала на неговнимания. Теперь же, задетая за живое, Таня решила вышвырнуть Ягуна из своегосознания. Она стала дожидаться, когда он полезет в её мысли в следующий раз, ноЯгун все равно успевал выскользнуть раньше.

Тогда Таня решила пойти по другому пути. Онаулыбнулась, подула на мяч, подкинула его на ладони, и мяч, описав замысловатуюдугу, припечатал Ягуна по макушке.

– Это нечестно! Ты подумалаГуллис-дуллис, а прошептала Труллис-запуллис! Как такое могло произойти? –возмущенно крикнул Ягун, когда его нос вновь приподнялся над песком.

– Обычная женская логика! Женщина думает«да», а говорит «нет». Или, наоборот, думает «нет», а говорит «да». Тут ужникакое подзеркалнвание не поможет. Привыкай, Ягунчик! – пояснила Таня.

Тренировка завершилась уже в сумерках. Передтем как распустить игроков, Соловей подозвал всех к себе.

Драконьи ангары вздрагивали. Из щелей валилдым. Мимо огнеупорных ворот тревожно шастали драконюхи.

– Гоярын ревет, – задумчиво сказалаКатя Лоткова.

– Да, ревет. Я велел его не кормить...Понимаете, что это означает? – спросил Соловей.

– Скоро матч? Неужели назначилидень? – предположил Жора Жикин.

– В самую точку. Через девять дней вывстречаетесь с джиннами... А теперь марш к себе и постарайтесь выспаться. Ктостанет сачковать на тренировках – будет смотреть матч с гостевых трибун. Всепонятно? – рявкнул тренер.

– Чего ж тут непонятного? Понятно! –кивнул Кузя Тузиков, смахивая реактивным веником песок с коленок.

Таня подняла контрабас и, кренясь на однусторону, догнала Баб-Ягуна. Обычно он помогал ей нести футляр, но теперь былслишком поглощен какими-то своими мыслями, чтобы вообще вспомнить осуществовании контрабаса.

– Поберегись!!! Эй, юная штангистка,прочь с дороги! Не путайся под ногами! – насмешливо крикнул кто-то.

Оглянувшись, Таня увидела Гробыню. Склеповашла налегке, демонстративно помахивая пустыми руками. Жора Жикин, Кузя Тузикови Семь-Пень-Дыр, оттирая друг друга плечами, тащили за ней пылесос. Таня тольковздохнула. В первую минуту она испытала легкую зависть, но потом, утешая себя,подумала:

«Предположим, мне предложили бы поменяться теламис Гробыней и получить всех её поклонников. Согласилась бы я? Да ни за какиековрижки!»

Ванька ждал их в общей гостиной. Он как всегдабыл голоден и как всегда жевал. Перед ним лежал увечный обрывокскатерти-самобранки. Он умел только жарить котлеты и, таинственно прищелкиваякраями, извлекать из неизвестности соленые огурцы.

– Вы думаете, я ем? – спросилВанька. – Ничего подобного: я глушу беспокойство!

– Ясное дело. Так бы сразу и сказал! Дайя его тоже поглушу, – сказал Ягун, забирая у него соленый огурец.

– Это не шутки. У меня правда скверныеновости! – сказал Ванька. – Сарданапала вызывают в МагществоПродрыглых Магций. Якобы с докладом. Когда он вернется – неизвестно. А пока онбудет отсутствовать, Тибидохсом будет руководить...

Ягун уронил огурец.

– Профессор Клопп? – предположил он.

– Угу! Клопп. Он и Бессмертник Кощеев,мерзкий, надо сказать, тип... Темные теперь вне себя от радости. Весь вечерорут... Никто не хочет котлетку? Нет? Ну, тогда я сам... – Ванька вздохнули придвинул к себе скатерть.

Генка Бульонов высунул в коридор голову иприслушался. Все было как будто спокойно, В соседней комнате, изредкавзвизгивая шинами и потрескивая автоматными очередями, бредил телевизор.Родители. скрестив ручки на животиках, сидели на диване и упивалисьсегодняшними событиями, чтобы забыть т через два дня. Бабушка на кухне мылапосуду, собираясь вновь испачкать её за ужином.

Река дурацкой повседневности, столь любимаялопухоидами, несла свои затхлые воды все по тому же руслу...

Удовлетворенно кивнув, Генка придвинул к дверистул, чтобы она не сразу открылась, и вытащил из-под ковра обломки смычка.Постепенно это уже входило у него в привычку.

Он сунул смычок в пустую трехлитровую банку,поднес к ней ухо и...

«В эфире последние магвости. С вами ГрызианаПрипятская... – сообщила банка. – Основные события этого выпуска.Пожизненно-посмертный глава Тибидохса академик Сарданапал Черноморов вызван сдокладом в Магщество Продрыглых Магний. По слухам, он может быть отстранен отзанимаемой должности в связи с переводом на вакантную должность дельфийскогооракула... Дух, уже неделю держащий в тревоге весь волшебный мир, пока необнаружен... Биржевой курс жабьих бородавок снова поднялся по отношению к курсузаокеанских зеленых мозолей. Эксперты полагают, что это связано с повышениемкотировок на слюни ехидны, мировая добыча которых временно снижена. И взаключение выпуска долгожданный сюрприз для всех наших слушателей! ВеликийГурий Пуппер даст эксклюзивное интервью нашей программе...»

В коридоре зашаркали тапочки. Бульонов быстрозадвинул банку под кровать. Заглянувшая в комнату мама скользнула взглядом поразложенным на столе тетрадям и позвала его ужинать. Зная, что ему неотвертеться от очередной порции вермишели с сыром, Генка уныло потащился накухню. Когда он вернулся, «Последние магвости» уже подходили к концу.