Женя смутилась, когда поняла, что задала некорректный вопрос.

– Женю я возьму с собой, – подоспел ей на выручку Шубин и широко, как-то особенно тепло улыбнулся.

Через несколько минут в агентстве никого не осталось. Корнилов отправился домой, к жене, которая, как он надеялся, приготовит ему травяной отвар для печени, Земцова – в больницу навестить Лиду Погодину, а Шубин с Женей поехали в НИЛСЭ – им позвонила Нора (эксперт, активно, но под прикрытием Корнилова сотрудничавшая с агентством на протяжении многих лет) и сказала, что готовы результаты биологической экспертизы.

– Ваша девушка, Зорина, в тот день, когда ее убили, переспала со Стужиным, – сказала Нора, протягивая Шубину пакет с материалами экспертизы.

– Значит, они действительно были любовниками, – удивилась Женя. – А я-то до последнего сомневалась в этом.

– В принципе, он мог ее убить, – вдруг сказал Шубин, доставая стодолларовую купюру и осторожно вкладывая ее в ладонь смущенно улыбающейся Норы. – В любом случае мы обязаны позвонить Корнилову и сообщить об этом.

– Ну ладно, я свое дело сделала… – Нора спрятала полученные деньги в карман жакета и взглядом поблагодарила Шубина. – Привет старшему следователю прокуратуры!

Они вышли из душного помещения на свежий воздух, постояли немного на крыльце. Каждый думал о своем. Шубину вдруг захотелось поцеловать Женю, прижаться к ней и сказать что-то очень нежное. Но слова так и не нашлись. Он решил для себя, что после того, как они произведут обыск на квартире Погодиных, он непременно пригласит ее в ресторан, покормит ужином и увезет к себе.

Женя в это время вспоминала свой разговор со Стужиным. Глядя сквозь белесые волокна тумана на стоящие перед ней деревья, она представляла себе красивую Зорину, как ее обнимает этот неприятный и навязчивый, какой-то липкий и похожий на шизофреника Борис Стужин. Что она нашла в нем? Неужели стала его любовницей от отчаяния? Побоялась одиночества?

– Ну что, поехали?

Спустя два часа, что они провели на квартире Погодиных, Шубин позвонил Земцовой:

– Ты где? У Британ? Понятно. Я тебе сейчас перезвоню, продиктуй мне номер… Постарайся никак не комментировать то, что я тебе скажу, все надо обмозговать и не допустить ошибки…

Он перезвонил:

– Ты слышишь меня? Отлично. Значит, так. В квартире мы нашли пакет с вещами, предположительно принадлежащими убитым Зориной и Британу. Вещи в крови… Пальто, одежда, белье… Эта пара или кто-то один из них связаны с этими убийствами. И то, что Лиду пытались застрелить, – не случайно, она явно что-то знает… Ты можешь сейчас говорить?

Юля ответила, что находится в комнате одна, с радиотелефоном, что Наташа на кухне разговаривает с Мустафиным, а дети с няней в детской комнате. Она может спокойно слушать и разговаривать.

– Значит, так. Сейчас я позвоню Корнилову и попрошу его прислать сюда бригаду экспертов – пусть осмотрят квартиру, снимут отпечатки пальцев… Ты хотя бы понимаешь, что все это значит? Что преступник, убив Зорину и Британа, зачем-то снял перепачканную кровью одежду с трупов, сунул в пакет… На пакете полно отпечатков, надо срочно звать экспертов… Я могу, конечно, предположить, что Андрея кто-то хитро подставил и что этот пакет ему в квартиру подсунули – разберемся! Но улов, согласись, неплохой. А ты как? Как Наташа?

– Думаю, до нее только сейчас начало доходить, что завтра похороны. Она не поедет на кладбище, стала совсем плохая, заговаривается… Наверно, ей лучше остаться дома, с детьми. Как ты думаешь?

Шубин не знал, что ответить. Он смотрел на стоящую рядом с ним Женю, испытывая влечение к ней, и не хотел думать о том, идти ли завтра Наташе на похороны мужа или нет. Прошла минута, пока он не понял, что трубка издает короткие, нервные гудки. Внезапно он почувствовал на своих губах вкус других губ, и теплая волна накрыла его с головой…

Юля опустила трубку и оглянулась. Ей показалось, что рядом кто-то есть. Но в комнате, кроме нее, никого не было. Она знала, что на кухне Наташа разговаривает с Мустафиным, плачет, пытаясь ему объяснить, что не сможет завтра принять участие в похоронах, что не в состоянии ехать на кладбище.

– Я не помешаю? – Юля заглянула в кухню.

Ренат, сидя за столом напротив заплаканной Наташи, подбирал куском хлеба соус с тарелки. Мустафин обращался к Наташе очень нежно, называл «Натой», и чувствовалось, что он очень близкий ей человек. Не любовник ли? Юля так и не поняла, откуда взялось это видение, но в какую-то долю секунды она вдруг увидела на месте мужа Наташи именно Рената Мустафина, красивого и очень спокойного мужчину, вот так же сидящего за этим столом, но уже на правах хозяина этого дома. Или она ошиблась? Уже через несколько месяцев он переберется в этот дом. Он ее не только утешит, но и постарается сделать так, чтобы в ее жизни не изменилось ничего, кроме мужчины. Уж не Мустафин ли убил их? Но нет, еще пару минут тому назад она думала совершенно иначе. Неужели та нежность, которая сквозит во взгляде молодого татарина, когда он смотрит на Наташу, заставила ее отказаться от своих прежних догадок и подозрений? Но она не могла ошибиться. Она мысленно постоянно возвращалась туда, в крымовский дом, где чуть не убили Лиду. Эти шаги в доме, тень бегущего человека за окном… Теперь всем известно, что в доме находился – помимо трех женщин – кто-то четвертый, предположительно мужчина, который проник в дом через оставленную незапертой дверь. Но поймут ли ее потом, когда ей придется объяснить свой поступок? Или же все сложится само собой, по независящим от нее обстоятельствам, и ей не придется ни перед кем отвечать?

В доме Британ пахло детьми, чистотой, теплым молоком и разогретым ужином. Юля подумала, что так будет до тех пор, пока сюда – уже через несколько часов! – не привезут гроб с телом Британа. Тихая и проворная няня Ирина, взявшая на свои плечи всю тяжесть забот, связанных с домом, в этот горестный для семьи момент, уже успела подготовить гостиную для траурной церемонии. Это под ее руководством оттуда была вынесена вся лишняя мебель и расчищено пространство для постамента, на который завтра утром поставят гроб с телом ее хозяина… Из детской доносились голоса детей и няни Ирины, в микроволновке шипело, разогреваясь, мясо – Ренат согласился на вторую порцию жаркого. Немного успокоившись при виде того, как Ренат Мустафин мирно и с аппетитом ужинает, Наташа тоже решила немного перекусить и сделала себе бутерброд, после чего, вспомнив о том, что няня еще не ужинала, позвала Ирину – поесть и выпить чаю.

– Как там Митя? Катюша? – Наташа достала платок и промокнула уголки глаз от слез. – Ира, садись, давайте поедим, выпьем, что ли…

Юля приехала к ней сразу после того, как навестила Лиду в больнице, поэтому Наташа была в курсе, что подруге стало лучше.

– Бедная Лида, она там одна… Ее муж арестован, а мы тут сидим, нам лучше, чем ей, ведь так? Леву все равно не вернуть, а ей еще только предстоит защищать своего мужа. Уж я-то знаю, что Андрей не способен на убийство, это просто недоразумение… Юля, я уверена, что ты поможешь нам выручить его… Не представляю, как вообще могло такое произойти, чтобы в убийстве Левы обвинили его лучшего друга. Это неправильно. И потом, когда все выяснится, тем, кто арестовал Андрея, будет очень стыдно за то, что они держали под стражей такого человека, как Андрей. Мало ли кто мог видеть его на заправке… Скорее всего, Андрея там и не было, просто его подставили, да, конечно, его подставили, и я даже знаю кто…