лестнице вниз и натягивала на голову шапку, когда увидела Стрельцова в пролете. Парень сидел на подоконнике, согнув одну ногу в колене, на котором лежала его вытянутая рука, зажимавшая меж пальцев тлеющую сигарету. Другая рука была опущена вниз, безжизненно болтаясь.

Кира на секунду замялась, но затем просто решила пройти мимо. Он обернулся и посмотрел ей вслед, поднося ко рту сигарету. Преодолев первые три ступеньки лестницы, Кира не выдержала и остановилась.

— Ну и что это было? — повернувшись к нему лицом, дерзко спросила она.

Максим продолжал молча смотреть на нее и курил, заполняя пролет едким дымом. Кира не размахивала руками, как обычно делала в таких случаях, пытаясь отогнать от себя гадость, витающую в воздухе. Она непоколебимо стояла и ждала ответа, всем видом показывая, что не уйдет, пока его не получит.

— Я тебя защитил, — спокойно произнес он. — Ты не рада?

Кира не знала, что сказать. Но решила, что молчание — лучший ответ. Пусть думает, что хочет. Она взглянула на его свисающую руку. На костяшках выделялся красноватый цвет.

Она перевела глаза на лицо Максима и поднялась назад в пролет. Как ей поступить? Ведь в прошлый раз Стрельцов не принял ее благодарности. Она все же решила рискнуть. Аккуратно присев на край подоконника, на котором сидел Максим, Кира открыла сумку. Парень продолжал дымить и одновременно внимательно следил за ее действиями. Она достала перекись, ватный диск и пластырь. Да, она была из тех, кто в любой ситуации готов к выживанию, если что-то случится, в ее сумке можно было найти практически все. Недаром Аня называла ее занудой.

Их взгляды встретились, и Стрельцов молча дал ей разрешение прикоснуться к себе. Затушив окурок об оконную раму, он опустил ноги вниз, принимая позу нормального человека. Кира пододвинулась к нему ближе, но все же оставляя между ними некоторое расстояние. Максим не шевелился и лишь смиренно ждал, когда ладонь Киры коснется его.

— Дай, — сказала она.

Он протянул ей покалеченную руку и будто замер в ожидании. Кира потянула к себе его кисть, принимаясь мягко обрабатывать рану.

Стрельцов наблюдал, как красные пряди падали ей на лицо, такое задумчивое и сосредоточенное. Кира чувствовала его взгляд и поспешила поднять на него глаза, заставая врасплох. Он тут же отвернулся, словно этого не было.

— Я знаю, что больше возможности мне не представится, поэтому я хочу тебя спросить, — тихонько заговорила Кира. — Уж извини, но ты похож на психа. Что тобой движет?

Стрельцов задумчиво опустил глаза. Кажется, он боялся этого вопроса. Возможно, это и была причина его постоянного бегства.

— Чувства.

Всего лишь одно слово, но какой силой оно обладало? В сердце Киры зародились смятение и страх. Хотелось спрятаться где-нибудь.

— Чувства? — переспросила она, намереваясь услышать пояснение: «Чувство ненависти».

Он посмотрел на нее, заставляя тело окаменеть от ожидания. Стрельцов точно знал, за какие ниточки необходимо дергать, чтобы девушка умирала рядом с ним. Неважно от чего.

— Да, — спокойно подтвердил он.

Кира опустила глаза и продолжила обрабатывать его руку. «Глупости», — убеждала она себя, но все же замедлилась в своих движениях, пытаясь растянуть диалог и расспросить о том, что ее так волновало.

— И какие же чувства я в тебе вызываю? — тихо и неуверенно спросила она, боясь услышать ответ и в то же время показаться слишком навязчивой.

Стрельцов улыбнулся. Это была улыбка победителя.

— Сокол, ты вызываешь во мне… — немного подумав, он договорил: — Смешанные чувства.

Уголки губ Киры слегка приподнялись. «Он не сказал, что я ему нравлюсь, но и не сказал, что ненавидит». Для Киры это было облегчением.

— Понятно, — произнесла она, не придавая своему ответу какой-либо окраски. А внутри… горел пожар.

Глава 13

В тот день она пришла в комнату очень поздно, Аня уже спала. Кира тихо закрыла дверь и легла под одеяло прямо в одежде, давая себе возможность успокоиться и стереть непонятное блаженство с лица. Ее трясло, но она не могла точно сказать, какое из чувств разбушевалось. Может, это было волнение, а может быть, счастье.

«Ты любишь шоколад?» — спросил ее Стрельцов.

«Что?» — удивилась она.

«В холле поставили автоматы с напитками и сладостями. Там можно купить шоколад. Он очень вкусный».

Кира вспоминала обрывки их глупого короткого разговора и улыбалась так, что это могло в любой момент перерасти в нервный смех. Это было так чудно и забавно — Максим Стрельцов разговаривает с ней, как обычный человек. Ничего кроме добродушия не отразилось на его лице за все то время, пока Кира обрабатывала его руку. Было ли это его реальным лицом? Может быть, Кира все-таки добралась до той самой правды, которую он якобы скрывал от всех?

«Так значит, он вот такой? Обычный добрый парень, восхищающийся сладостью шоколада?» — подумала она и вновь улыбнулась, закрывая подушкой лицо. Но, кроме сладостей, они ничего толком и не обсудили, и, как только Кира обработала его руку, они практически сразу разошлись, хоть и успели выяснить, кому сколько лет и нравится ли им универ. Тогда почему у нее было такое чувство, словно она выиграла в лотерею?

Через некоторое время Кира успокоилась, осторожно поднялась с кровати и начала снимать с себя одежду.

— Ты где была? — внезапно в темноте заговорила Аня, тут же включая свет.

Испугавшись, Кира растерялась и от страха просто опустилась обратно на кровать. Соседка сонно смотрела на нее сквозь прищуренные глаза, то ли пытаясь привыкнуть к свету, то ли подозревая Киру в чем-то.

— Да я… Занятие длилось долго.

Аня потянулась за телефоном и взглянула на часы.

— Время одиннадцать. Вы что, писали поэму?

Не поверив, что сейчас действительно столько времени, Кира тоже взглянула на часы. И следом вновь неосознанно придалась воспоминаниям.

— Ты что-то скрываешь от меня, я вижу это по твоей дурацкой улыбке, — подтрунивая, произнесла Аня и широко зевнула, — но что именно, я буду выяснять завтра. Ложись спать.

Кира вовсе не возражала. Она даже рада, что соседка не набросилась на нее с расспросами сразу же, ей и самой требовалось успокоиться и как следует отдохнуть, ведь Стрельцов даже и не представлял, сколько сна украл у нее. Переодевшись в пижаму, Кира легла в постель.

Теперь все ее мысли были только о следующем четверге, когда они вновь встретятся на творческом письме. Она чувствовала,