Однако, по словам их школьных подруг Тани и Элли, на этот раз они повздорили очень сильно, хотя из-за чего, они не знали. Они утверждали, что примерно за месяц до смерти Кэти она так «жутко поругалась» с Линой, что учителю пришлось разнимать их. Лина это полностью отрицала, говорила, что Таня с Элли просто хотят ей навредить и устроить неприятности. Луиза, конечно, ничего об этой ссоре не слышала, а учитель – Марк Хендерсон – сказал, что девочки вообще-то и не ссорились. Они просто дурачились и разыгрывали спектакль, а когда стали слишком шуметь, он велел им успокоиться. Вот и все.

Читая материалы дела Кэти, я сначала не придала этому значения, но потом несколько раз возвращалась к этому эпизоду. Что-то тут не сходилось. Устраивать «бои напоказ» характерно для мальчишек. Не исключено, конечно, что во мне сексизма больше, чем я готова признать, но я смотрю на фотографии девочек – красивых, уравновешенных и ухоженных, особенно Кэти, – и думаю, что на них это совсем не похоже.

Припарковавшись возле Милл-Хаус, я услышала какой-то шум и подняла голову. Из окна второго этажа высовывалась Лина с сигаретой в руке.

– Привет, Лина! – окликнула я ее.

Та не ответила, но очень тщательно прицелилась и щелчком отправила окурок в мою сторону. Затем скрылась в комнате и захлопнула окно. Разыгрывать ссору точно не в духе Лины – если она ссорится, то мало никому не покажется.

Дверь мне открыла Джулс, то и дело нервно заглядывая мне через плечо.

– У вас все в порядке? – спросила я.

Она выглядела ужасно: осунувшаяся, посеревшая, глаза мутные, волосы грязные.

– Я не могу спать, – тихо ответила она. – Не могу заснуть.

Она прошла через кухню, еле волоча ноги, поставила чайник и присела на край стола. Точно так же выглядела моя сестра через три недели после появления на свет близнецов – сил у нее едва хватало, чтобы держать голову ровно.

– Может, вам стоит обратиться к врачу и выписать какое-нибудь лекарство? – предложила я, но та покачала головой.

– Я не хочу засыпать слишком глубоко, – объяснила она, расширяя глаза, отчего стала похожа на сумасшедшую. – Я должна быть начеку.

На мой взгляд, даже коматозники могли дать ей фору в бдительности, но я промолчала.

– Робби Кэннон, о котором вы говорили… – начала я.

Она дернулась и принялась грызть ноготь.

– Мы навели о нем кое-какие справки. Вы были правы насчет его жестокости: пару раз, среди прочего, его признавали виновным в домашнем насилии. Но к смерти вашей сестры он непричастен. Я ездила в Гейтсхед – он там живет – и поговорила с ним. В ту ночь, когда Нел умерла, он был в Манчестере, где навещал сына. Он утверждает, что не видел Нел несколько лет, но, когда прочел в местной газете о ее смерти, решил поехать отдать дань уважения. Мои вопросы его очень удивили.

– А он… – она понизила голос почти до шепота, – он упоминал обо мне? Или Лине?

– Нет. Ничего такого. А почему вы спрашиваете? Он тут был? – Я вспомнила, как настороженно она открыла дверь, как заглядывала мне через плечо, будто высматривая кого-то.

– Нет. Я хочу сказать, что не думаю… Я не знаю.

Мне больше не удалось ничего о нем вытянуть. Она явно очень боялась его, но не говорила почему. Плохо, конечно, но я не стала настаивать, поскольку приехала обсудить другой непростой вопрос.

– Есть еще одна неприятная вещь. Боюсь, что нам придется опять провести обыск в доме.

Она в ужасе уставилась на меня:

– Зачем?! Вы что-то нашли? Что случилось?

Я рассказала о найденных таблетках.

– Боже! – Она зажмурилась и опустила голову.

Возможно, ее реакция притупилась усталостью, но она не казалась шокированной.

– Она купила их восемнадцатого ноября прошлого года на американском сайте. Мы не можем найти подтверждения других покупок, но нам надо удостовериться…

– Хорошо, – согласилась Джулс. – Конечно. – Она потерла глаза кончиками пальцев.

– В районе обеда придет пара полицейских. Вас это устроит?

Она пожала плечами:

– Что ж, если это необходимо, но я… какого числа вы сказали она их купила?

– Восемнадцатого ноября, – повторила я, сверившись с записями. – А что?

– Просто это… годовщина. Смерти нашей матери. Похоже… нет, не знаю. – Она нахмурилась. – Просто это странно, потому что восемнадцатого Нел мне обычно звонила, а в прошлом году почему-то нет. Как потом выяснилось, она находилась в больнице – ей удаляли аппендикс. Мне кажется странным, что она заказывала таблетки для похудения в больнице, куда попала для срочной операции. Вы уверены, что это было восемнадцатого?

Вернувшись в участок, я поговорила с лохматым экспертом. Дату я назвала правильно.

– Она могла их заказать по мобильному, – предположила Келли. – В больнице никогда не знаешь, чем себя занять.

Но эксперт покачал головой:

– Нет, я проверял айпи-адрес – заказ был сделан в четыре семнадцать пополудни с компьютера, использовавшего маршрутизатор в Милл-Хаус. Значит, кем-то в доме или рядом с ним. А вам известно, во сколько ее увезли в больницу?

Я не знала, но выяснить не составило труда. Нел Эбботт доставили в больницу еще до рассвета восемнадцатого ноября для срочного удаления аппендикса. Она провела в больнице весь день и следующую ночь.

Нел не могла купить таблетки. Их купил кто-то другой, использовав ее карту и из ее дома.

– Лина, – сказала я Шону. – Кроме Лины, некому.

Он хмуро кивнул, соглашаясь.

– Нам надо с ней поговорить.

– Собираетесь сделать это сейчас? – спросила я, и он, поморщившись, снова кивнул.

– Лучше не откладывать. Самое подходящее время поговорить с ребенком, только что потерявшим мать. Господи, что происходит!

Но все оказалось гораздо запутаннее. Мы уже выходили из участка, когда нас догнала крайне возбужденная Келли.

– Отпечатки! – выговорила она, задыхаясь. – Есть совпадение. Ну, не совсем совпадение, потому что подозреваемых у нас нет, только…

– Только что? – не выдержал инспектор.

– Один из сотрудников решил сравнить отпечатки на баночке с теми, что оставлены на камере, – помните, одну кто-то вывел из строя?

– Да, мы помним, что одна камера была сломана.

– Так вот, отпечатки совпадают. И скажу сразу: они не принадлежат ни Нел Эбботт, ни Кэти Уиттакер. К этим предметам прикасался кто-то другой.

– Луиза, – сказал Шон. – Больше некому. Луиза Уиттакер.

Марк

Марк застегивал чемодан, когда появилась детектив. На этот раз другая женщина – постарше и не такая привлекательная.