— Вы едете? — недовольно крикнул Гаджиев, усаживаясь напереднее сиденье автомобиля.

— Конечно, — Дронго первым шагнул к машине. За ним в салонавтомобиля забрался Славин.

— Только время зря потеряли, — недовольно сказал Гаджиев,уже не оборачиваясь к ним, — я же говорил, что мы все проверили. Здесь исотрудники прокуратуры работали, и наши лучшие специалисты. Вы все равно ничегоне найдете.

— А вы повторяете это, как заклинание, — заметил Дронго, —как будто боитесь, что я могу найти нечто противоречащее вашей версии.

— Ничего вы не найдете, — упрямо возразил Гаджиев, — ивообще напрасно вы сюда приехали. Знаете, как сейчас относятся в Новгороде ккавказцам? И я людей понимаю, им надоел этот бандитский беспредел.

— Не стыдно? — спросил Дронго. — А ты сам откуда? Уже забыл?

— Нет, не стыдно, — с каким-то внутренним ожесточениемзаявил Гаджиев, — я за себя отвечаю. Каждый должен за себя отвечать. И каждыйдолжен помнить, что в гостях он целый народ представляет.

— Верно, — согласился Дронго, — и когда ты ведешь себя такглупо, то о тебе складывается соответствующее впечатление. Сначала гордомолчишь, потом демонстрируешь нам свою несгибаемую позицию, мешаешь работать ипод конец еще объясняешь, почему мы не должны были сюда приезжать. Нельзя такглупо себя вести, капитан Гаджиев. И насчет убийства ты не прав. Я приехалсюда, чтобы доказать непричастность Вано Тевзадзе к этому убийству. И я не уедуотсюда, пока этого не докажу. А тебе, капитан, будет очень стыдно, что ты мешалмне работать и заранее сделал неправильные выводы. Поверь, что будет стыдно.

Гаджиев ничего не сказал. Славин шумно задышал.

— Вы уже что-то нашли? — спросил он.

— Немного, — ответил Дронго, — но пока у меня нетубедительных доказательств. Я думаю, что мне придется задержаться в этом городееще на несколько дней. Ты не будешь возражать? Я уже начинаю любить эти сосискис пюре.

После ужина он прошел в свой номер, чтобы немного отдохнуть.Сказывалось напряжение сегодняшнего дня. Ни капитан Гаджиев, ни Вячеслав Славиндаже не поняли, чем именно он занимался в доме, где произошло убийство. И неосознали сути его вопросов. Хотя на самом деле все кажется таким понятным иясным. Нужно уметь смотреть на обычные вещи с разных точек зрения. Нужноприучать себя не верить официальным версиям случившегося, расследуя различныепреступления. Нужно уметь чувствовать ситуацию и не разрешать себе поддаватьсяобщему мнению. Он прошел в небольшую ванную. Включил воду. Взглянул на немногопокосившийся душ. Это, конечно, не ванная в парижском «Ритце» или лондонском«Дорчестере». Но ничего. Главное — принять горячий душ. Он разделся и встал подводу. Горячая вода обычно смывала все сомнения и усталость, словно возвращаяему бодрость и энергию.

Нужно отдать должное молодому Славину. Он интуитивнопочувствовал, что это убийство не мог совершить Вано Тевзадзе. И заставил себяпойти к Дронго, чтобы попросить у него помощи. В его возрасте молодые людибывают более самоуверенными и не принимают чужой помощи. Как здорово, что невсе так плохо. В этом городе столько хороших, порядочных людей. Директормебельного комбината Шамиль Майданов. Умница, сильный, смелый, настоящий мужик.Он не боится вступаться за своего заместителя. А какие чистые, доверчивыеотношения у Саши с Нино. Какие они молодцы. Значит, его мама, которая работаетдиректором лучшей средней школы города, сумела вырастить достойного сына. Этоведь легче всего — залезть под юбку одинокой девушке, которая доверяет тебенастолько, что впускает в свой дом. Оставшись одна, без отца, она самапредложила своему жениху переехать в ее дом. Они уже подали заявление в загс,без пяти минут муж и жена, но она не позволяет себе ничего лишнего. Многиемолодые люди, да и не только молодые, просто посмеются над такими отношениями.Если любишь, то не нужно ни о чем думать. Можно сразу в постель. А если непросто любишь? А если выбираешь человека один раз и на всю жизнь? И для тебясамое важное не удовлетворение собственной страсти, а счастье любимого? Многиеиз молодых людей понимают, что такое настоящая любовь? Настоящее чувство. Икакой мальчик этот Саша. Вырос без отца, но стал настоящим мужчиной.

А этот сукин сын Николай Медведев! Настоящее животное. Ночестный и порядочный человек. Сейчас трудно найти таких офицеров в милиции. Всестали циниками и мизантропами. А он поднял ночью своих офицеров, чтобы выручитьприехавших московских адвокатов, которых он терпеть не может, но которых нехочет отдавать местным криминальным авторитетам. А эти девочки в приемной? Какздорово они сказали, что готовы всем комбинатом поручиться за Вано Тевзадзе.Нет, мир еще не столь совершенен, но он и не так ужасен, как многим кажется.Или этот Миша, который все сразу понял и так здорово ему объяснил. Интересно,кем он станет в будущем, может, действительно поступит на юридический и станетвыдающимся следователем или прокурором. А может, адвокатом или судьей.

Дронго вылез из ванной комнаты, вытираясь короткимполотенцем. В дверь кто-то осторожно постучал. Дронго вспомнил, что здесь нетбанных халатов.

— Подождите, — крикнул он, — я сейчас открою!

Он обмотал полотенце вокруг бедер, набросил на себя рубашкуи поспешил открыть дверь. На пороге стояла женщина лет сорока. Возможно, ейбыло немного меньше. Или чуть больше. Строгий внимательный взгляд, собранныеволосы, очки, немного вытянутое лицо, тонкие губы. Она была одета в строгийсерый костюм.

— Извините, что я вас побеспокоила, — сказала она, — но мнекажется, что у вас что-то протекает.

— В каком смысле? — не понял Дронго.

— У меня там настоящий потоп, — пояснила незнакомка, — адежурная говорит, что сейчас уже никого нет и она не сможет найти слесаря. Я хотелапопросить вас закрыть воду. Иначе я просто не смогу войти в ванную и принятьдуш.

— Своеобразие провинциальных гостиниц, — улыбнулся Дронго, —извините меня. Можно, я надену брюки и мы спустимся к вам?

— Зачем? — спросила она. — Просто закройте воду.

— Возможно, где-то лопнула труба, — пояснил он, — и тогда,даже если я закрою воду, она будет все равно капать у вас над головой. Лучше,если я спущусь и все сам посмотрю.

— Неужели вы сантехник? — улыбнулась незнакомка.

— Не совсем. Но нужно как-то вам помочь.

— Я подожду в коридоре, — согласилась она.

Он прикрыл дверь, скинул полотенце. Надел трусы, брюки.Заправил рубашку, быстро надел носки, обувь. Вышел к ней.

— Пойдемте, — сказал он, — посмотрим, что у вас случилось.Но кран у себя я уже закрыл.

Они спустились вниз по лестнице, прошли к ее номеру. Онаоткрыла дверь, впуская его. Он вошел в ванную комнату. Здесь был настоящийпотоп. Он повернулся к ней и покачал головой: