И хотя их отношения явно выходили за рамки обыкновенной любовной связи (они оба это чувствовали), Ирина тоже не торопила события. Так или иначе, у обоих было одинаковое ощущение, что вместе они надолго, и далёкое будущее связывало их в настоящем.

Всё это время они оба ждали возвращения из командировки бывшего ухажёра Ирины, а ныне заместителя мэра города, Руслана, надеясь с его помощью выправить документы Егора.

День за днём проходил в одном порядке: утром Ирина уходила на работу, каждый раз оставляя деньги на кухонном столе, а Егор оставался на хозяйстве, ходил в магазин за продуктами, готовил ужин и ждал любимую.

Однако его собственные деньги заканчивались, и это обстоятельство всё больше омрачало наполненную новым, большим и взаимным чувством жизнь Егора. Однажды он сказал Ирине, что похож на иждивенца, и ему это очень неприятно. «Никогда больше не говори мне об этом, и не думай обо мне плохо. Всё наладится», – решительно сказала Ирина.

Но неожиданно нашлась возможность заработать. И заработать совсем неплохо. Во время очередного похода в магазин в торговом зале к нему подошёл коренастый русоволосый мужчина и сказал:

– Молодой человек, не желаете заработать?

Егор подозрительно посмотрел на него, но всё же ответил:

– А что нужно делать? Но сразу говорю, что у меня нет никаких документов.

– Документы и не понадобятся, работа не хлопотная. Я – скульптор, зовут Родион Эргонович, – представился мужчина, – Дело в том, что я приступаю к новой работе, и вы как никто другой весьма подойдёте мне в качестве натурщика. Я понаблюдал за вами. Ваш образ, внешность, лицо, общая фактура полностью отвечают моему замыслу. Если вы согласитесь позировать мне, я неплохо заплачу.

Егор засомневался, у него возникло чувство тревоги, так как неявно, но всё-таки напрашивалась какая-то причинно-следственная связь с недавними событиями жизни Егора. Но когда скульптор назвал сумму гонорара, а Егор вспомнил о деньгах Ирины на кухонном столе, он ответил:

– Хорошо, я согласен. Не знал, что натурщикам столько платят. Что мне делать?

– Вот адрес, – сказал Родион Эргонович, протягивая ему карточку, – Ивушка. Это загородный посёлок, там моя мастерская. Вы позируете каждый день, приходите в 12 часов, кроме выходных. Начнём с завтрашнего дня.

– Хорошо, я буду.

– Там буквально пять минут ходьбы от станции. Ну, до встречи, – улыбнулся художник.

– До завтра, – сказал Егор.

* * *

Прошло две недели, как Егор начал работать натурщиком. Загородные владения скульптора Родиона Эргоновича удачно сочетали в себе благоустроенную дачу, огород и мастерскую. В павильоне мастерской находились полки с инструментом, заготовки скульптур, глыбы различного камня, проволочные каркасы, разнообразные материалы для монументального искусства, кучи песка, глины и гипса, мешки цемента и прочие материальные средства для ваяния. Один угол павильона был отгорожен для надгробных памятников.

На вращающемся рабочем станке стояла какая-то, накрытая покрывалом, скульптура. Родион Эргонович в рабочем халате, резиновых перчатках и стеком в руках, со словами «А ну-ка, явись свету, упрямец!», сдёрнул покрывало. Под ним оказалась незаконченная, но уже узнаваемая статуя Егора, стоящего на коленях с воздетыми к небу руками.

Скульптор сел напротив неё и бесстрастно, долгим взглядом, уставился на своё творение. Работа над статуей шла быстро и вдохновенно, не то, что с памятником Фёдору Львовичу. Только вот не мог привыкнуть мастер к постоянным опозданиям оригинала.

Родион Эргонович посмотрел на наручные часы, недовольно поморщился.

– Уже двадцать минут, как опять опаздывает! Ну что за расхлябанность, необязательность! Таких натурщиков у меня ещё не было… Всучил же Фёдор. Ну, ничего, как-нибудь справимся, усмирим…

Раздался звук входного звонка. Скульптор открыл дверь и увидел на пороге запыхавшегося и чем-то взволнованного Егора.

– Егор, я жду уже почти полчаса! – недовольно сказал Родион Эргонович, – Такое впечатление, что ты всё время бегаешь от кого-то и никуда не успеваешь. Смотри, лишу премиальных. Шучу, шучу. Хе-хе…

– Простите, Родион Эргонович, побежишь тут… Проблемы житейские…, – ответил вошедший.

– Ну, ладно, приступим. Занимай своё место.

Егор прошёл на место натурщика, невысокий подиум с лежащим на нём обыкновенным матрацем, встал на колени и простёр руки вверх и в сторону Родиона Эргоновича.

Скульптор начал совершать свои манипуляции. Подготовил раствор цемента, подлил его из специальной лейки его куда-то на скульптуру, взял стек и начал ваять, добавляя или снимая мягкий цемент.

– Скоро, скоро мы тебя воплотим… В бетон! – как-то зловеще засмеялся мастер, – Как живёшь-то, от кого бегаешь?

– Да долго рассказывать, Родион Эргонович… Разные житейские проблемы…, – с воздетыми к небу руками ответил стоящий на коленях Егор.

– А какие у тебя могут быть особые проблемы? – ровняя лоб статуи лопаточкой, спросил скульптор, – Работа хорошая, детей нет и не предвидится.

Егор опустил руки и с удивлением уставился на творца.

– А откуда вы знаете про детей. Я вам ничего про это не рассказывал.

Родион Эргонович замялся, но тут же справился с собой:

– Руки подними, господин натурщик. Откуда-откуда, жизненный и художественный опыт. Я людей насквозь вижу. Поживи с моё.

– Ну, всё равно как-то… Ваша прозорливость на грани мистики, – с сомнением сказал Егор.

– Да и зачем дети, Егор. Одна беда с ними: растишь их, заботишься, переживаешь. Я вот до сих пор переводы шлю ей с гонораров. А в ответ одна неблагодарность – звонок по телефону раз в месяц и всё одно и тоже: как здоровье? Начну рассказывать про здоровье, прерывает: желаю тебе здоровья… А потом: папуль, мы тут ремонт затеяли, младшему надо одежду к зиме прикупить, ты не можешь денежек выслать? И так каждый раз. За двадцать лет один раз отца родного навестила. Ну что это такое? Я говорю ей, понимаешь скульптуры быстро не делаются, а гонорары дают только за готовые…

– Да-а, сочувствую…

– Дак она знаешь, что придумала, хитрая?

– Что? – спросил Егор.

– Последний раз звонит: пап, я тут узнала, прогресс в скульптурном деле очень далеко зашёл, а ты ничего не знаешь. Статуи можно лепить оптом и быстро, как пельмени. Изобрели специальную машину, «3Д-принтер художник Цифровой скульптор» называется. Вот ты бы себе и купил. Знаешь, сколько бы денег заработал, не напрягаясь. На компьютере нарисовал, что тебе нужно, нажал кнопку и машина сама всё слепит. Ты, говорит, можешь даже копию самого себя сделать.

– М-да, интересно. Ну, а вы что на это?

– Дорогуша, говорю, настоящие произведения делаются головой, сердцем и руками. Всё остальное – от лукавого. Ну, уж прямо, говорит, это всё уже устарело. Я думаю, ничего не поняла.