— Не сомневаюсь. Но я не трону его. Наши прямые давно стали параллельными.

На этом ставлю точку и выхожу из кафе, сухо попрощавшись с Эрикой. Дура, повязала лишь шейный платок поверх пальто, а тут такая холодина. Впервые этой осенью температура опускается так сильно, что в воздухе ощущается мороз. Меня трясет то ли от холода, то ли от этого неприятного разговора. А может, от ее слов.

«Он все еще что-то чувствует к тебе».

Прости, Ян, но она права. Нам лучше никогда больше не пересекаться. Несмотря на то, что Эрика права и в другом…

Глава 22

Ян

Время пролетело быстрее, чем я думал. Вот только недавно начиналась моя стажировка, а я уже заканчиваю ее прохождение и готовлюсь оформляться на постоянную должность. Это очень приятно, мне же и зарплату поднимут сразу. А перед новым годом это особенно актуально, мне подарков такую кучу закупать. Тут еще машина начала барахлить, пришлось потратиться на ремонт. И на свадьбу Ри надо отложить, да и не мешало бы шмоток новых к свадьбе купить. Короче, все происходит очень вовремя, я доволен.

С утра в субботу приходится сгонять на мойку, потому что вчера вечером задержался и по дороге домой уже просто забил на это дело. Ездить на совсем уж грязной — не вариант, если честно. Сестра хоть и ругала меня вечно, я все же не совсем ненормальный. Хотя да, признаюсь, в тачке под зеркалом все еще висят штуки, которые Соня называет шаманскими оберегами.

Возвращаюсь уже почти в обед, и с порога в нос бьет запах гари. Мне это не нравится, и я в спешке проворачиваю ключ в замке, толкаю дверь и захожу. Сразу двигаюсь на кухню, не разуваясь. А там…

На полу сидит Кирюха, а из открытой духовки валит дым и несет тем самым неприятным запахом гари. Видимо, Кира хотела намутить нам что-то вкусное, но у нее не получилось.

Стою, прислонившись к дверному косяку, и смотрю на нее. Мне кажется, даже в этот не самый приятный для нее момент она невероятно милая. Другая на ее месте переживала бы, устраивала скандал или ревела. А Кира улыбается, хотя разочарование написано на лице.

— Рукожоп — это профессия, — грустно выдает девушка.

— Кир, ты только не расстраивайся. Это такая ерунда.

— Не ерунда, Ян! — она машет кухонным полотенцем и швыряет его на пол. Злится все-таки. — Я даже пирог испортила! Увлеклась уборкой и время попустила. Ничего приготовить вкусно не могу!

— Не говори так. Ты готовишь вполне неплохо, — конечно, я немного приукрасил, но рукожопом ее тоже не назову. Мы с ней не питаемся исключительно фастфудом и едой на заказ. — А еще с твоим энтузиазмом ты очень скоро освоишь все секреты и будешь лучше опытных поваров. Веришь? Да и вообще, давай ты поднимешься с пола, а то спину застудишь, — я подхожу к ней и за локти помогаю встать. Еще не хватало, чтобы она на больничный отправилась, посидев на полу. — Кстати, пока я еще одет, давай вынесу мусор.

И вот вроде она успокоилась, а тут опять завелась.

— Вот видишь, я старалась, а в итоге это просто мусор!

— Кир, не надо. Все нормально. Вечером поедем куда-нибудь, погуляем, поужинаем, ну? — смотрю на нее и жду, когда уже улыбнется.

— Ладно.

И все равно еще ворчит на саму себя. Успокаивается чуть позже, начинает улыбаться даже. Отходчивая она, это я уже успел заметить.

Выезжаем из дома ближе к вечеру. Сначала была мысль просто прогуляться, не брать машину и не торчать в пробках. Но на улице так холодно, что мы передумали. Кира вообще на удивление забавная мерзлячка, вечно кутающаяся в шарф. Выйти из дома без шапки и перчаток она тоже не может. То ли дело я, отмороженный на всю голову, наверное. Холодов вообще не боюсь. Но зато обожаю смотреть, как вечно манящие щечки Киры краснеют от мороза, который как будто кусает их.

Мы медленно продвигаемся по улице, Кира листает радиостанции, в какой-то момент ей это надоедает, она включает музыку с телефона и протирает запотевшее изнутри боковое стекло.

Я же просто смотрю по сторонам, внимательно следя за потоком и теми дебилами, которые в этой огромной пробке еще и перестроиться хотят. Окидываю взглядом остановку общественного транспорта, которую мы проезжаем, и тут на экране с афишами вижу ЕЁ.

Ту, что старательно избегаю по совету Эрики. Ту, которой звонил лишь единожды за все прошедшее время — убедиться, что дракой с Макаром не сделал только хуже. Женя убеждала, что у нее все в порядке, и я постарался перелистнуть эту страницу. Не писал, не звонил, не искал о ней информацию, не заходил на ее страницу. И вот она сама вдруг появляется. Миллер… Ее глаза затмевают собой все и заставляют забыть даже о машинах, неистово сигналящих мне. Как полудурок проморгал движение и торможу всех. Но не могу, смотрю лишь в одну точку, в которой сошлись все дороги мира. В глаза Жени, которые смотрят на меня с афиши.

Светящаяся конструкция меняет картинку, и вместо спектакля, который представляла Жека, появляется уже какая-то социальная реклама.

— Залип на нее, да? — ядовито спрашивает Кира, когда мы все же отъезжаем.

— Неожиданно просто, — по-глупому оправдываюсь.

— Вы только посмотрите, вашу маму и там и тут показывают. Точнее, вашу бывшую, — издевается, пытаясь меня зацепить.

— Кир, это же случайность.

— Я понимаю. Только нет радости от того, что ты залип на ее фотку, словно впервые в жизни увидел.

— Кира, если бы ты сейчас увидела своего бывшего, который светит фэйсом на всю Москву, клянусь, ты бы тоже офигела!

— Мои бывшие не производят на меня такого впечатления!

— Кир, прошу тебя, не надо ревновать. Я что ли эту рекламу делал? Я придумал ее вывесить на всеобщее обозрение?

Кира затихает, понимая, что я прав. Это неожиданное попадание на афишу с Женей — случайное стечение обстоятельств. Да, возможно, самое дурацкое. Но не мы выбираем обстоятельства. Так уж произошло.

Моя вина лишь в том, что я долго думал и не смог переключиться вовремя.

— Ладно, хорошо. Ты не имеешь к этому отношения, — выдает Кира, но я не уверен, что она действительно успокоилась.

Ревность к бывшим — это же фантомная боль. То, чего совершенно точно быть не должно, а мы чувствуем снова и снова. Жаль, что Кира стала свидетелем моего замешательства, но как иначе, когда та