— Спасибо, я не голодна.

— Как скажешь.

Он совершенно ничего не помнил о проведенной вместе ночи, иэто его угнетало.

— Вот здесь, — сказала Глаша. — Тормози.

Стрельников послушно затормозил и подождал, пока онавыберется наружу. Захлопнув дверцу, Глаша наклонилась к окну и сказала:

— Между нами ничего не было. Ты был слишкомпьяный. — Повернулась и пошла вдоль шоссе, балансируя на бордюрном камне,как это любят делать маленькие девочки с бантиками в косицах.

Стрельников некоторое время глядел ей вслед, потом принялсяразворачиваться. Ему удалось это не с первой попытки, но все-таки удалось. Ивот, когда он уже готов был нажать на газ, прямо ему под колеса бросилсякакой-то пацан лет восьми.

— Дяденька! — закричал он и отчаянно замахалруками.

— Господи, парень, ты что? — рассердился тот,стукнув ладонями по рулю.

— Дяденька! Там на вашу тетеньку напали! Которую выпривезли!

Стрельников даже не сразу понял, о чем он говорит, — белыйдень, вокруг полно машин, вдалеке, на окраине парка, ходят мамаши с колясками,и бабушки суетятся вокруг песочницы. Как это — напали?

— Как это — напали? — повторил он вслух, глядя наиспуганного мальчишку.

— Рядом с ней машина остановилась, оттуда выскочилдяденька и ударил ее по голове. А потом затащил внутрь и поехал. Якричал-кричал, но рядом никого не было. А мама пошла с тетей Зиной за молоком!

У Стрельникова волосы стали дыбом.

— Какая была машина? — крикнул он, показываярукой, чтобы мальчишка убрался с дороги.

— Синие «Жигули» без номеров!

Теперь разворот получился с первого раза. «Опель» рванулвперед так, что деревья словно отпрыгнули назад. Впереди поворот, потомсветофор и развилка. На светофоре мигает зеленый. Значит, синие «Жигули», скореевсего, потеряли время на красном. Если водитель вообще обратил внимание насветофор. Куда ему теперь — направо или налево?

Стрельников всем корпусом наклонился вперед и тут увидел их.Синие «Жигули» удирали по второстепенной дороге. Если он не ошибается, сейчасони выедут к лесу, там движение не такое оживленное, можно попробоватьприбавить скорость и не нарваться на неприятности.

— Я с самого начала знал, что с этой бабой не стоитсвязываться! — процедил он сквозь зубы, и стрелка спидометра медленно поползлавправо.

Он догнал машину похитителя и почти ткнулся носом в заднийбампер. Нажал на клаксон, и «Опель» издал протяжный вопль. Человека за рулемрассмотреть было невозможно, но Стрельников заметил, что тот на мгновениеобернулся.

Дальше все было, как в кино. Он ехал за синими «Жигулями» игудел что есть мочи. Лес заканчивался. Сейчас они влетят в поток транспорта, иим обязательно попадется навстречу либо патрульная машина, либо постовой срацией, который поднимет тревогу. Водитель «Жигулей» понял это первым. Онсделал отчаянную попытку вырваться вперед, а потом неожиданно притормозил накрутом повороте.

Стрельников тоже начал давить на тормоз, потому что увидел,что правая дверца «Жигулей» приоткрылась, потом распахнулась настежь, и оттудакубарем выкатилась недавняя пленница. Она прокатилась по траве и осталасьнеподвижно лежать на газоне. Когда он подбежал к ней, она была без сознания.Мальчишка сказал, что похититель ударил ее по голове. Поэтому Стрельников нестал трясти ее за плечи или бить по лицу, чтобы привести в чувство. Сразуподнял на руки и побежал к машине. Ни одна машина больше не остановилась.

— Ну и черт с вами! — пробормотал Стрельников,усаживая Глашу на переднее сиденье, поближе к себе.

Ее голова моталась в разные стороны, хотя он ехал осторожнои старался не попадать на выбоины. В «Склифе» у него работал приятель, поэтомуон сразу поехал туда, предварительно позвонив по мобильному телефону.

По дороге Глаша пришла в себя и дрогнула ресницами, но тутже снова зажмурилась и схватилась за голову. Стрельников притормозил и стал уобочины, внимательно глядя на нее. Она открыла глаза и некоторое времяудивленно смотрела на него. А потом воскликнула:

— Опять ты?

— Опять я, — согласился Стрельников.

— Как я оказалась у тебя в машине?

— Ничего не помнишь? — пытливо спросил он.

— Не-ет. Я шла по газону и…

— И?

— И все. И больше ничего.

— Тебя ударили по голове.

— В каком смысле?

— В прямом.

Стрельников рассказывал, что произошло, а Глаша слушала егосо странным выражением на лице.

— Сейчас я отвезу тебя в больницу, тебя посмотритдоктор, а потом ты мне объяснишь, что все это значит.

— Я не хочу в больницу.

— А я тебя не спрашиваю — хочешь или нет.

Глаша заплакала.

— Ну, что ты, как маленькая? — рассердился Стрельников. —Надо же посмотреть, что с твоей головой! И не только с головой. Тебя выбросилииз машины. И ты еще легко отделалась, потому что этот тип торопился и неособенно церемонился.

— Я не из-за больницы плачу! — провыла она. —А от страха-а!

— А! Ну, тогда ладно. Я бы тоже испугался.

* * *

Пока ей делали рентген, ощупывали и осматривали со всехсторон, в голове у Глаши билась одна-единственная мысль. Убийца изменил своинамерения. Он решил убрать ее. Раньше не хотел убивать, а теперь почему-топередумал. Что она такого сделала, что заставила его пойти на этот шаг?

Ей всего-навсего позвонил Литовченко. Но откуда убийце знатьоб этом звонке? Глупость какая-то. С другой стороны, если он хотел угробить еес самого начала, то почему не воспользовался случаем? Даже двумя. Может быть,ему что-то помешало?

Доктор сказал, что с ней ничего страшного, но на всякийслучай прописал какие-то таблетки и полный покой. Стрельников уехал, пообещавнавестить ее утром, но у Глаши не было никакого желания оставаться в больнице,и, пролежав час в палате с двумя старухами, она заявила, что отправляетсядомой.

Итак, встреча с Литовченко становилась необходимой. Ещеутром Глаша считала, будто ей ничто не угрожает, и решила затаиться. Но теперь,после того как ее похитили, ситуация кардинально изменилась. Кстати, зачем еепохитили? Почему не стукнули по голове так, чтобы она умерла на месте? Как ПетюКайгородцева?

«Меня похитили, чтобы.., что? Запросить выкуп? Угрожатькому-нибудь тем, что расправятся со мной? Кому угрожать? С какой целью? —Голова у нее шла кругом. — Итак, у меня пока только одна ниточка —Литовченко, любовник Сусанны. Что он именно любовник, можно сказать почти состопроцентной уверенностью».