Причина оказалась не менее бредовой, чем вся история с забеременевшей королевой. Кто-то очень умный и креативный вдруг вспомнил историю «вражды» наших семейств и предложил таким образом их «помирить». Газетчики тут же разнесли по городу слезливую чепуху о влюбленной паре, чей брак положит конец холодной войне двух древних родов.

Лично меня эти розовые сопли очень позабавили. Потому что если наши с Хозером прадеды при личной встрече и могли плюнуть друг другу в глаза, то уж мне с Дереком делить точно было нечего. О какой обиде, а уж тем более вражде, может идти речь, если с тех пор прошло столько времени? К тому же, не будь поблизости Хозера, моих достославных родственничков облапошил бы другой предприимчивый счастливчик.

Известие о том, что скоро мне предстоит официально сменить фамилию, мягко говоря, не обрадовало. Во-первых, что бы там не говорили восторженные фанатки Дерека, жених он был совсем незавидный, а во-вторых, я сама уже полгода состояла в весьма близких отношениях с Хедером Мюли — одним из наших криминалистов и разрывать их не планировала.

После знакомства с будущим мужем у меня вообще появилось желание рвать и метать от бессильной ярости.

Дело было так. На следующий вечер после «радостного» известия Дерек Хозер явился в наш дом, чтобы посмотреть, как именно выглядит его будущая жена, и заодно составить брачный договор.

Я тогда как раз пришла с работы, уставшая, как собака. Весь день в компании нашего мага собирала в цеху одного из столичных заводов фрагменты взорвавшейся самодельной бомбочки, подкинутой туда какими-то уродами. Кроме того, мои коллеги по своим каналам узнали о грядущей свадьбе, и до самого вечера выражали мне соболезнования, а в довершение явился Хедер и устроил скандал. Так что Хозера я встречала, будучи не в духе. Мама было попыталась отправить меня наводить марафет, но, увидев в каком раздраженном состоянии я нахожусь, махнула рукой. Поэтому к дорогому гостю я вышла в простом домашнем платье, без макияжа и прически.

Дерек Хозер явился к нам с выражением лица аристократа, случайно оказавшегося в трущобах. Правда, переступив порог и стрельнув глазами по сторонам, мнение свое явно изменил — все-таки мы не бедствовали, деньги у семьи имелись, поэтому дом выглядел вполне прилично, даже дорого.

Хозер пожал руку моему отцу, вежливо кивнул матери, а меня окинул хоть и быстрым, но таким брезгливым взглядом, что я сразу поняла — не получится у нас нормальной семейной жизни.

Оно и понятно, не дотягиваю я до тех девушек, с которыми он привык общаться. Рост у меня средний, фигура худощавая, ноги пропорциональные к остальному телу, волосы темные и длинные, глаза карие, ногти короткие. Хозер же, судя по внешности его многочисленных любовниц, предпочитает высоких длинноногих блондинок с большой грудью и невероятным маникюром. Сам он выглядит им под стать. Высокий, широкоплечий, подтянутый, густыми черными волосами, зелеными глазами и пушистыми ресницами. Красавчик, ничего не скажешь. При этом, если судить по обстоятельствам нашего знакомства, в свои неполные тридцать лет остался дурак дураком.

От угощения гость отказался и сразу перешел к делу. Прежде всего, продемонстрировал документ, подписанный Его Величеством, в котором говорилось, что Дерек Хозер обязан в течение как минимум трех лет состоять в браке с Вифанией Ренделл, при этом условия договора, на основании которого брак будет заключен, жених может выбирать по своему усмотрению. Правда, с поправкой на то, что на время брака будет обязан обеспечить своей жене безбедную жизнь.

— Я принес готовый текст договора, — сказал Хозер. — Прежде, чем мы поставим в нем подписи, я вкратце расскажу его суть. Нам с вами, Вифания, брак навязали. Это известно всем, поэтому не вижу смысла лицемерить и играть в счастливую семью. В течение двух дней после свадьбы вам надлежит покинуть Лиару и временно переехать в мое поместье в Риве. Там проведете три года, до самого развода. Приезжать в столицу вам разрешается один раз в год — в день годовщины нашей свадьбы, так как есть подозрения, что с этой датой нас будет поздравлять Его Величество. На четвертом году нашей семейной жизни мы разведемся, распрощаемся и вы сможете жить где захотите. После брачного обряда я возьму на себя ваши расходы. На ваш банковский счет в качестве свадебного подарка будет переведена хорошая сумма денег, которую вы можете потратить по своему усмотрению. Также каждый месяц я стану переводить вам деньги на личные расходы. Сразу оговорюсь, обращаться ко мне за дополнительной выплатой не стоит, вы ее все равно не получите. Далее. В Рендхолле вы можете распоряжаться, как полноправная хозяйка. Единственное, что запрещено — это выбрасывать или продавать вещи, которые там находятся. Если вдруг вы купите какую-нибудь недвижимость, она целиком и полностью останется в вашей собственности, и после развода я не буду иметь на нее никаких прав. То же самое касается моего имущества. В Риве можете вести ту жизнь, какую пожелаете, за собой я оставляю такое же право — остаюсь в Лиаре и веду тот образ жизни, к которому привык.

Я слушала его, а внутри у меня медленно закипала злость.

Очень, знаете ли, обидно, когда твою жизнь распланировали на несколько лет вперед, не потрудившись поинтересоваться на этот счет твоим мнением. Понятно, что Хозер, составляя договор, заботился, прежде всего, о собственном удобстве и благополучии. Ему, как и мне, этот брак даром был не нужен, поэтому Дерек стремился максимально минимизировать присутствие в своей жизни навязанной ему жены.

Проблема была в том, что у этой самой жены на ближайшие три года тоже были планы. Во-первых, на работе со дня на день меня ждало очередное повышение. Должность старшего кеана долго пустовать не может, а значит из-за этой идиотской свадьбы, она, конечно же, пролетит мимо меня. Во-вторых, я попросту не хочу уезжать из Лиары. Мыслимо ли это? Здесь у меня все — родные, друзья, успешная личная жизнь, любимая работа. И что же, просто так все это бросить и уехать к черту на рога из-за того, что чужой мне человек вляпался в нехорошую историю?

Ответ — да. Потому что с королевским решением спорить нельзя. Я, правда, попыталась было убедить женишка немного переделать брачный договор, припомнив все правила его составления, а также права и обязанности обеих сторон, но Хозер был непреклонен. Наш разговор затянулся почти до часу ночи, и добилась я им только обещания увеличить размер моего ежемесячного содержания: «Это единственное, что я могу для вас сделать, Вифания» и некоторого уважения со стороны будущего мужа; «А вы, оказывается, юридически очень грамотная девушка!».

Словом, в назначенный день я была упакована в дорогущее лиловое свадебное платье, и в храме, в присутствии Его Величества и нескольких тысяч неизвестных мне людей, передана из рук отца в руки Дерека Хозера.

Вообще, всю свою свадьбу я могу охарактеризовать одним единственным словом — фальшь. В тот день фальшивым было все — улыбки, пожелания вечного счастья и здоровых деток, тосты, застольные речи. Единственным, что оказалось настоящим, — радость во взгляде Его Величества Георга Первого, который лично убедился, что его непутевый протеже окольцован.