Трусики Николь увлажнились. Она была напряжена до предела, когда Маркус начал ласкать ее грудь. Своим шершавым языком он доводил Николь до умопомрачения.

Глухо рыча и ни на секунду не выпуская Николь из объятий, Маркус начал подталкивать ее к столу.

Он положил руки на ее талию. Его пальцы медленно продвигали ткань платья вверх по бедрам девушки. Свежесть прохладной весенней ночи обволакивала ее ноги, в то время как горячие руки Маркуса заставляли ее дрожать от удовольствия.

Николь положила руки ему на плечи и ощутила, как напрягаются его мышцы. Маркус посадил ее на стол.

Девушка примостилась на своем платье, стараясь не прикасаться к холодной столешнице. Бросив взгляд вниз, Николь увидела, что белые кружевные трусики едва закрывают ее черный треугольник.

Указательным пальцем Маркус принялся ласкать ее промежность. Ее тело пронзила молния, кожу охватил пожар. Николь сделала глубокий вдох. Маркус снова опустил голову и захватил ртом ее набухший сосок.

– Черт, Ник. Если ты передумала, то лучше скажи сейчас. Не уверен, что смогу позже остановиться, – прорычал Маркус, целуя нежную кожу ее груди.

Николь вздрогнула.

– Не останавливайся. Пожалуйста, не останавливайся, – хрипло прошептала она. – Мне с тобой так хорошо.

Она кожей почувствовала его улыбку. Маркус продолжал исследовать промежность девушки пальцем. Мускулы на внутренней стороне ее бедер подрагивали от удовольствия.

Николь хотелось прикоснуться к его гладкой коже, и она стала расстегивать его рубашку. Когда девушка справилась со всеми пуговицами, ее взору предстала роскошная грудь Маркуса.

Руки Николь скользнули под рубашку и начали жадно гладить его кожу. Маленькие волоски приятно щекотали ее. Жар мужской плоти зажег ее кожу, бросая в водоворот безумного желания. Николь стала царапать его твердые соски. Маркус застонал. Она глубоко вздохнула.

Маркус аккуратно добрался до ее клитора и стал его массировать.

– Ах, Маркус, – пропела Николь, дрожа всем телом.

Она услышала, как он довольно заурчал, оторвавшись от ее холодного влажного соска. Вместо этого он, улыбаясь, поцеловал ее в губы. Его пальцы двигались в том же медленном, восхитительном темпе.

Маркус еще глубже проник в нее пальцем, двигая им по спирали, чем заставил Николь кричать от наслаждения. Горячая струя ее сока увлажнила пальцы Маркуса. Он принялся медленно растирать его по ее промежности.

Не желая отставать от него, Николь скользнула руками по его мускулистому торсу вниз и нащупала его возбужденный пенис. Расстегнув змейку на брюках, она высвободила из заточения его внушительный вздрагивающий рог. Задохнувшись от восхищения, Николь уставилась на его длинную черную плоть, головка которой была направлена на ее вагину. Промежность Николь захлестнула горячая волна желания, как будто Маркус до сих пор массировал ее клитор.

Николь принялась гладить древко Маркуса. Оно было таким толстым, что она не могла его обхватить. Вены на пенисе Маркуса вздулись.

– Ты прекрасен, – прошептала она, пораженная видом его обнаженного тела, безупречного, могучего и такого непохожего на ее тело.

– Ты тоже. – Взгляд его глаз цвета полночи устремился на ее набухшие соски.

Николь слегка окала гордое древко Маркуса. С его кончика она смахнула влагу, похожую на каплю утренней росы на лепестке розы.

– Ах, м-м-м... Ник, – простонал он.

Она размазала смазку по головке члена, готовя его для соития.

– Черт! Нам надо остановиться. У меня нет презерватива, – прохрипел он, натянутый как струна.

– Не беспокойся. – Николь схватила керамическую банку для печенья, сорвала крышку и высыпала содержимое на стол – презервативы вперемешку с шоколадным печеньем.

От удивления у Маркуса расширились глаза. Ему потребовалось какое-то время, чтобы осознать увиденное.

– Ты хранишь презервативы вместе со сладостями? – поинтересовался он, не в силах сдержать улыбку.

– Нет. Я их купила специально.

– Для этого? – спросил он.

– Да, для сегодняшнего вечера.

Маркус подался вперед и запечатлел на ее губах нежный поцелуй.

– И как долго они тут лежат, Николь?

– Месяц или два. Не знаю. Я уже давно собиралась соблазнить тебя.

– Соблазнить меня? – Маркус был потрясен и немного разочарован. Он мог бы уже давно закрутить с ней роман; теперь он как раз и собирался это сделать. Маркус запрокинул голову назад и рассмеялся: – Меня легко соблазнить, не так ли, Ник?

Николь бросила взгляд на его член.

– Нет, думаю, нет. – Она улыбнулась.

Маркус с восхищением посмотрел на стол:

– Зачем так много?

– Я не знала, какие тебе нравятся, какими ты пользуешься, – прошептала она, внезапно смутившись при виде такого количества презервативов. – Я купила каждого по одному.

– Как насчет этого? – спросил Маркус, передавая Николь упаковку, надеясь, что она не заметит, что у него немного дрожит рука. Я дрожу?

– Хороший выбор. – Она взяла презерватив из его рук и разорвала упаковку.

Маркус заметил, что она несколько смущена, поэтому ему пришлось ей помочь.

– Вот так, – сказал он, натягивая латекс.

К тому времени, когда они наконец справились с презервативом, Николь дышала почти так же тяжело, как и Маркус. Она начала нежно массировать его яички, и из его горла вырвался приглушенный стон, больше напоминавший вой.

Она была чертовски красива, сидя на столе с раздвинутыми ногами, готовая принять его в себя. Маркус прижался к ней.

Положив руку ему на затылок, Николь привлекла его голову к своей. Их губы встретились, а языки переплелись в бешеном танце.

Маркус положил руку ей на грудь. Массируя пальцем набухший сосок, он успевал всей ладонью захватывать прекрасное коричневое полушарие Николь. Его другая рука занялась промежностью Николь. Маркус глубоко засунул два пальца в ее пышущий жаром рай.

Он подался вперед. Очарование роскошного тела Николь заставляло его член вздрагивать. Когда он почувствовал, что Николь притягивает его к себе, то решил действовать. Ему хотелось войти в нее быстро и жестко. Но если он так поступит, то все очень быстро закончится.

Он принялся тереться членом об ее клитор, постепенно все глубже и глубже проникая в нее. Николь была такой горячей, влажной и сладкой, что была способна свести Маркуса с ума.

Не в силах больше сдерживаться, он резко и глубоко вошел в нее. Николь обвила его своими длинными ногами.

– Ах, черт, Ник! – рычал он сквозь стиснутые зубы. Его тело готово было достичь вершины наслаждения лишь от одного прикосновения к Николь.