до самой смерти вашей! — сказал им Харзафтид. — Когда пройдет эта ночь и настанет утро, ждите меня на ярмарке в ауле.

И пошел дальше Харзафтид и, наконец, пришел на ярмарку в аул, в дом богача, где за деньги и есть и пить давали.

Полный карман золота насыпал богачу и так ему говорит:

— Когда настанет утро, приду я в твой дом с тремя гостями. И есть и пить давай нам вволю. А когда кончится пир, поверну я свою папаху налево, поверну направо и скажу: «Папаха ты моя, овчинная папаха!» А ты благодари меня за щедрую плату и провожай с почетом до ворот.

— Пусть будет так, как ты хочешь! — сказал тот богач Харзафтиду.

Тогда Харзафтид пошел ко второму богачу. И тому дал он золота и сказал то же, что первому.

На другой день рано утром Харзафтид пошел на ярмарку. Ходит и смотрит на золотые кинжалы, каленые стрелы, на вороных коней, на мулов и верблюдов.

Вдруг видит: разбойники-абреки тоже ходят по майдану.

— Пусть счастливо будет ваше утро! — говорит им Харзафтид.

— И твое тоже! — отвечают ему разбойники-абреки.

— Отец мой чурека и соли не жалел для знакомых и друзей, для незнакомых и врагов. А я — сын своего отца. Идемте все со мной к богачу на жирный пир.

— Откуда ты, пустая сума, возьмешь так много денег? — спрашивают разбойники.

— На что мне деньги? — отвечает им Харзафтид. — У меня есть папаха. Скажу только: «Папаха ты моя, овчинная папаха» — и уйду, не платя ни копейки. А хозяин еще станет благодарить меня за щедрую плату и проводит с почетом до ворот.

Хоть и не верят разбойники-абреки, а сами идут за Харзафтидом.

Вот привел их Харзафтид в дом богача. Привел и кричит:

— Есть и пить нам давай! Столько давай, сколько каждый захочет!

Богач принес им вина в глиняных кувшинах, зелени и мяса на серебряных тарелках. Треногие столы-фынги согнулись под тяжелой посудой. Шипит шашлык, пенятся густая брага и черное горское пиво.

А пирогов так много, что целый аул накормить можно.

Ели, пили бедняк и разбойники-абреки. Да только мало пьет Харзафтид, а больше три разбойника-абрека. У разбойников глаза уже слипаются от вина, пива и браги. А они все пьют, в руках у них мелькают турьи рога, наполненные пивом и вином. Пьют и едят, едят и пьют разбойники-абреки. А когда не могли они больше ни пить ни есть. Харзафтид надел на голову свою овчинную папаху, повернул ее вправо, повернул влево, а сам говорит:

— Папаха ты моя, овчинная папаха!

— Пусть тебя аллах поблагодарит за щедрую плату! И пусть пряма будет твоя дорога! — отвечает ему богач. И провожает гостей до самых ворот.

Удивляются разбойники-абреки. Думают: «Пришел, устроил пир, сам ничего не заплатил, только повернул свою овчинную папаху, а хозяин благодарит». И говорят они Харзафтиду:

— Продай нам, Харзафтид, свою чудесную папаху.

— Если я вам продам свою папаху, — отвечает Харзафтид, — то как я буду угощать своих друзей?

И не продал Харзафтид своей папахи.

Ходят опять по ярмарке Харзафтид и три разбойника-абрека. Смотрят на черные бурки, на бухарские шапки, на персидский сафьян и ковры. А когда обошли они всю ярмарку, говорит им Харзафтид:

— Смотрите, солнце уже повернуло к себе домой. Пора нам опять на жирный пир. Теперь пойдем мы к другому богачу.

И вот зашли они в дом другого богача. Принес он им большой чан вина и три шашлыка — каждый шашлык из целого барана.

Ели и пили разбойники кто как мог.

Съели всех баранов и выпили все вино, всю брагу и все пиво. Не могут больше ни есть ни пить разбойники-абреки. Стали они бросать на пол турьи рога и серебряные тарелки. Тогда Харзафтид опять надел на голову овчинную свою папаху. Повернул ее вправо, повернул влево и говорит:

— Папаха ты моя, овчинная папаха!

Хозяин ему отвечает:

— Такой щедрой платы, как твоя, не видел я на свете. Пусть аллах поблагодарит тебя за это. И пусть пряма будет твоя дорога!

Вышли на ярмарку Харзафтид и три разбойника-абрека. Говорят разбойники-абреки бедняку:

— Продай нам твою папаху. Проси сколько хочешь золота, серебра.

— Другой такой папахи в мире нет, — говорит им Харзафтид. — Будешь есть и пить у богача — не плати ни золота, ни серебра. Только поверни папаху вправо, поверни влево и скажи: «Папаха ты моя, овчинная папаха!» И будет тебя хозяин благодарить самыми хорошими словами.

И разбойникам-абрекам еще сильнее захотелось купить чудесную папаху, и опять они говорят бедняку:

— Проси сколько хочешь золота и серебра. Ничего мы тебе не пожалеем.

— Хочу я мало, — отвечает Харзафтид: — мешок золота, два рогатых вола и лошадь, запряженную в арбу.

Думают разбойники-абреки: «В третий раз мы обманем бедняка!» Сами прыгают от радости. Потом купили они Харзафтиду двух рогатых волов, лошадь, запряженную в арбу, дали золота мешок и сказали ему:

— Век тебя будем помнить… Счастливого пути!

Харзафтид сел в арбу, взял золота мешок, волов привязал к арбе и с песнями поехал в далекий путь, в свой родной аул.

А разбойники-абреки сразу побежали в дом самого большого богача на ярмарке. Хотелось им испытать поскорей волшебную папаху. Пришли в дом и крикнули:

— Подавай пить и есть на нас на всех!

Ели, пили как могли. Чан вина выпили, трех баранов съели и еще три снопа луку и три корыта пирогов. А что съесть и выпить не могли, то на пол бросали, лили и снова требовали пить и есть.

И вот не могут они больше ни есть, ни пить, ни лить, ни разбрасывать еду. Тогда один абрек-разбойник надел на голову ту овчинную папаху. Повернул ее вправо, повернул влево и тихо говорит:

— Папаха ты моя, овчинная папаха!

Потом стали разбойники-абреки уходить. А богач схватил дубину и кинулся за ними:

— Плати за пир! За пищу! За еду! За грязь! За разбитую посуду!

Дивятся разбойники-абреки. Кричат на богача. Ничего платить ему не хотят.

А богач их слов не слушает и дубиной машет:

— Плати! Плати! Плати!

Нечего делать! Порылись тут разбойники-абреки во всех своих карманах и что нашли, то и дали сердитому богачу.

Потом пошли разбойники-абреки в дом другого богача и по дороге говорят:

— Когда тихо