***

Ноэль лизнул ладонь и еще раз постарался пригладить непослушный вихор на макушке. Потом покосился на остальных учеников. По сравнению с ними он выглядел дворняжкой в стае борзых: на добрую голову ниже, маленький, щуплый, зато космы волос в разные стороны. Выданная ему униформа была на пару размеров больше, чем надо, а его кровать в общей спальне на двенадцать человек пришлось втиснуть к самому входу. В общем, пожелай Ноэль выделиться среди остальных еще больше, ему бы это вряд ли удалось. Теперь он стоял в самом конце длинной шеренги и старался не сильно хлюпать носом.

В огромном холле – в том самом, куда втащил его волоком за здоровую ногу днем ранее герр Грохан – стояла полная тишина. Все, что было слышно, это скрип ботинок самого Учителя, который расхаживал вдоль линейки подобравшихся мальчиков, как генерал на параде, и хмурил густые брови. Атмосфера накалялась с каждой секундой, и если бы Ноэль умел сосредоточиваться на своих эмоциях дольше чем на несколько мгновений, то он был бы здорово напуган. Но мозги мальчишки были скроены каким-то прелюбопытнейшим способом, и его мысли перескакивали с одного предмета на другой с резвостью блох на собачьем хвосте. Стоило ему подумать о кустистых бровях Учителя, как ему в голову пришла мысль, что часть растительности хорошо было бы перекинуть под нос в качестве усов, потом возник вопрос о том, сколько одновременно пирогов с мясом вместится в такой рот, затем, что всё-таки лучше: пироги с мясом или сладкие заварные пирожные, а следом, что самые вкусные пирожные это те, которыми потчевала его однажды фрау Марта,  держащая пекарню… На этой мысли желудок Ноэля издал такой громкий трубный звук, что все присутствующие вздрогнули, а герр Грохан остановился в центре зала и уставился на него тяжелым взглядом. Картина пускающего с блаженной улыбкой слюни коротышки в конце бледных от волнения и торжественности учеников повергла его в уныние. Он глубоко вздохнул и сделал шаг вперед.

– Итак! – сказал он веско и вытянул перед собой руку. На его ладони немедленно появились странного вида серебряные часы, похожие на огромную луковицу. Ноэль тут же забыл про пирожные и уставился на загадочный предмет: удивляться было чему – на часах герра Грохана не было стрелок.

– Вам предстоит провести в этом доме ни много ни мало целых семь лет! – продолжил Учитель. В этом месте он почел за необходимость сделать паузу. – За это время я научу вас всему, что знаю сам, и сделаю из вас магов, подобных которым на земле единицы. Я научу вас дышать под водой и обращать камни в золото. Читать мысли и внушать желания. Превращать предметы в прах и проходить через стены. И, наконец, я научу вас воскрешать к жизни умерших и накладывать заклятие смерти.

Ноэль вздрогнул, почувствовав, как на затылке шевелятся волосы от одной мысли, что ему придется воскрешать мертвяков. Он шумно сглотнул, опять привлекая к себе всеобщее внимание. Герр Грохан снова покосился на него и неодобрительно покачал головой.

– Как вы понимаете, знания подобного толка дорогого стоят, – продолжил он через минуту. – Но я не жаден. В обмен на эти бесценные знания я хочу сущую безделицу… – на этих словах он остановился ровно по центру длинной шеренги учеников и растянул огромный рот в зловещей улыбке. Потом протянул руку перед собой. Часы, доселе покоившиеся на его ладони, дрогнули и, оторвавшись от руки, легко взмыли вверх и зависли в воздухе. – Одну-единственную душу…

Он замолчал, переводя взгляд с одного мальчика на другого. Все замерли, и даже Ноэль старался не дышать. Черные глаза Грохана скользили по бледным лицам учеников и в итоге впились в несчастного. Язык Ноэля тотчас прилип к гортани, а дыхание перехватило. Сердце стучало как у зайца, и тут в первый раз мальчик задумался, а стоило ли так страстно желать быть магом. Наконец Грохан отвел взгляд от лица бедолаги и усмехнулся.

– Да, да, вы не ослышались, – произнес он почти мягко, – мне нужна душа только одного из вас.

Он щелкнул пальцами свободной руки и все тринадцать мальчиков дружно ахнули: на странных часах появились огненные стрелки, начиная отсчет их обучения. Голос Грохана загрохотал над ними, как молот судьбы.

– Ровно через семь лет двери за моей спиной откроются и вы выйдете из этого дома. Все до единого. Однако последний, переступивший этот порог, отдаст мне свою бессмертную душу.

Глава Вторая, в которой мы встречаемся с Ноэлем спустя шесть лет и становимся свидетелями того, что он не очень примерный ученик

Ноэль, высунув язык от усердия, в который раз пытался соорудить взрывное заклятие, но пальцы, окоченевшие в пустом холодном помещении, не слушались.

– Ну почему так? – не выдержал он наконец, обращаясь к существу неизвестной породы, нетерпеливо переминавшемуся с лапы на лапу в проходе между партами. – Почему полстены в замке разнести легче, чем организовать взрыв в чернильнице?

– Тонкая работа требует больше сноровки, что ж тут не понять! – пробурчал комок черной шерсти, на котором сияли два круглых желтых глаза, и с опасением покосился на входную дверь. – Долго тебе еще?

– А я знаю? – огрызнулся Ноэль и подышал на испачканные чернилами непослушные пальцы. Задача была в том, чтобы впихнуть в крохотную серебряную чернильницу два галлона отборных синих чернил. Чтобы ненавистный выскочка Арчибальд Петель, открыв крышку в начале следующего занятия, без промедления окрасился в ярко-синий несмываемый цвет. – Вроде все правильно делаю, а ничего не выходит!

– А не надо было спать на уроках, – не преминул воткнуть