Я попыталась двинуться с места, когда ощущение тревоги и желание бежать отсюда без оглядки овладели моим сознанием.

Бежать.

Последние три года моей жизни были вызваны этим желанием.

— Ты дрожишь, — прикосновение теплой ладони к моей руке отдалось легким приятным покалыванием по всему телу.

Мне было тяжело уловить эти ощущения. Знала только, что они не были отталкивающими, как те, что я испытывала в последнее время.

Опасность. Именно это привычное чувство следовало за мной по пятам. Но, находясь в маленькой комнате, оно будто испарилось. Осталось в той машине с теми ужасными людьми.

— Сейчас принесу плед, — сказал парень и поспешил выйти из комнаты.

Флойд теперь далеко, а неизвестный человек находился слишком близко. Я заставляла себя верить в то, что этот мужчина большей боли мне уже не причинит. Люди всегда выбирали то неизведанное, что искушало их на протяжении всего времени.

Однажды я имела неосторожность довериться человеку, от которого зависела вся моя жизнь. А теперь она находилась в руках хозяина этого дома.

Лежа, я рассматривала каждую деталь крохотной комнаты в преобладающих коричневых тонах. Одна кровать, рядом тумбочка. Небольшой письменный стол и гитара в углу. Множество книг украшали целый книжный стеллаж.

Я слегка потянулась, чтобы попробовать встать, но резкая боль в ребрах приковала меня к месту. Все что я могла делать — это разглядывать новое место обитания.

Надолго ли оно было моим? Я понятия не имела. Лишь ощущение тепла и толики облегчения присутствовали рядом вместе с этим таинственным незнакомцем, чей очаровательный взгляд не смог скрыть от меня некоторую деталь.

Грусть.

Она была с ним повсюду. В его сердце, глазах и душе. В его маленькой, но уютной комнате, которая пропиталась творческой атмосферой одиночества, а собственный эпатажный вид пугал и привлекал одновременно.

Сухость во рту и привкус собственной крови подсказывали мне, что, должно быть, я выглядела хуже, чем являлась на самом деле. На мне была рваная пропитанная грязью сорочка. Поверх нее накинут вязаный кардиган серого цвета. Он несколько скрывал неопрятный образ, что нельзя сказать о собственном лице. На столике не было зеркала, но тяжелые отекшие веки и ноющая боль в районе виска говорили сами за себя. Я однозначно не была привлекательной в тот момент.

***

— Ты необыкновенная, Ви. Знаешь об этом?

Томми прикасался подушечкой пальца к моим губам в ожидании поцелуя. Любимая лесная роща в который раз служила для нас убежищем. Лежа на покрывале из мягких пожелтевших листьев и кое-где зеленой травы, мы не выпускали друг друга из объятий.

— Ты делаешь меня такой, — ответила я безропотно.

В тот день никому не удалось помешать нам быть вместе. Жаль, что мама ошибалась на его счет, предостерегала от встреч с ним, когда на самом деле Том являлся для меня всем миром.

Он несколько секунд смотрел в мои глаза, нежно проводя по щеке своим пальцем.

— Ты счастлива? — последовал неожиданный вопрос.

Я утвердительно закивала головой с легкой улыбкой на губах.

— Почему?

— Потому, что мы свободны! — громко крикнула, заполняя возгласом лесное пространство. В момент, когда прикосновения Тома вызвали в теле ощущение щекотки, мой хохот отдался звонким эхом.

— Я люблю тебя, — проговорил он шепотом у моего лица, после того как мы успокоились и перевели дыхание.

— И я тебя, — не солгала в ответ.

Бьорн с отвращением снял с себя футболку и небрежно бросил ее на диван. Уже в который раз он чувствовал признаки внезапной утомленности. Пот стекал с его лба, а кожа невыносимо горела, как будто все начиналось сначала.

В тот момент не было желания поддаваться унынию и предавать легкому недомоганию большого значения. Опустив голову и сжимая пальцами кухонный край стола, он думал о ней. На самом деле, его волновала история пострадавшей девушки, пусть внешне это никак не проявлялось. Незнакомка, которая лежала на его кровати в более подавленном состоянии, чем находился он сам, необъяснимо притягивала своим существованием, словно магнитом. Сопротивляясь искушению, Бьорн гнал мысли прочь, желая скорейшего ее исчезновения.

В небольшом домике за городом, вдали от суеты и остального мира, всего три крохотные комнаты и одна гостиная определяли его укромное жилище. Здесь он обитал уже долгое время, и это место служило ему всем миром, принимая привычное одиночество в свои теплые объятия. О том, что придется спать на жестком диване, Бьорн думал в последнюю очередь. Он отнес бездыханное тело на второй этаж, предоставив незнакомой девушке свою личную комнату. Гостья должна выкарабкаться и покинуть его дом как можно скорее. Вот, что больше всего тревожило его.

***

Бьорн

— Проклятье, — выругался я, когда острое лезвие ножа неожиданно вонзилось в мой палец.

В одно мгновение я слизнул выступившую кровь и обмотал небольшую рану салфеткой. Кругом лежала грязная посуда, мусор и крошки были привычно разбросаны по всей кухонной столешнице. Громыхая посудой, попытался отмыть пару тарелок, щадя пораненный палец.

Кроме меня некому было здесь прибираться. Пару раз приходила миссис Лори, чтобы навести порядок в доме. Однако это месяц не был столь прибыльным на заработок как раньше. Я не мог позволить себе домработницу. Не в этот раз.

Солнечная.

Поскольку имя моей гости не было известно, мысленно прозвал ее именно так. Кроме цвета волос и переливающихся веснушек, она излучала потоки тепла и солнечного света. Преобладающее наивное выражение юного лица вперемешку с необъяснимым вызовом всему миру по-особенному привлекали мое внимание. Маленькая взрослая женщина. Она была девушкой с огромными печальными зелеными глазами и проникновенным взглядом. Давить на нее в дальнейших поисках ответов больше не входило в мои планы. Если она не имела желания рассказать мне, откуда родом, и что с ней стряслось, следовательно, могла сама или по воле судьбы заслужить то, чего достигла.

Когда я принес ей стакан воды и накрыл еще одним пледом, по одному взгляду можно было понять, что девушка была мне благодарна, даже если это отражалось в молчании. Без единого звука кивнул головой и покинул ее.

Шум дребезжащего мотора мотоцикла вывел из собственных мыслей и дал понять, что Редди был на подходе.

— Прости, дернул тебя посреди ночи, — начал извиняться я вместо приветствия, впуская его на порог дома.

— Брось, ты же знаешь, я твой вечный должник. Где жертва?

Мы поприветствовали друг друга легким ударом кулаков, и я указал ему в сторону лестницы, ведущей наверх к моей комнате. В нетерпении оба мигом двинулись к ступенькам.