Может, девчонки правы и у Олега Викторовича в отношении менядалеко идущие планы? В тот момент меня это позабавило, хотя от перспективызакрутить роман с шефом я в восторг не пришла. По моему мнению, на работеследует работать, а романы… если честно, не очень-то они меня интересовали.Карьера – да, хотя и в этом смысле я не особенно усердствовала, но мужчиныточно не значились в первой пятерке моих предполагаемых ценностей. По большомусчету, все в моей жизни меня устраивало и ничего менять не хотелось. Весьманекстати я вдруг задалась вопросом: а почему, собственно? Почему у меня нетпарня, точнее, почему я к этому не стремлюсь? Бог с ним, с шефом, но в моемвозрасте девушки просто обязаны мечтать о любви. Маринка с утра до вечератолько об этом и трещит, Петрова хоть и считает, что настоящие мужики перевелись,однако все-таки надежды на встречу с «настоящим» не теряет, а я… Что? Япопробовала вспомнить, когда в последний раз влюблялась, выходило что-тонеутешительное, то есть никогда. Парни, конечно, были, но сейчас я не всостоянии никого из них даже назвать по имени, последнего вроде бы звали Севой…или Валерой. Ничего себе… Если я их не помню, значит, они того и незаслуживали, но все-таки странно…

– Может быть, немного проветримся? – спросил ОлегВикторович, а я от неожиданности вздрогнула, успев забыть о нем, занятая своимимыслями.

«Вдруг я такая пьяная, – запаниковала я, – что онрешил: свежий воздух мне необходим?» Я кивнула, и мы направились к выходу иззала. К просторному холлу примыкала веранда, там мы вскоре и оказались. Завидевнас, Витька с Ольгой Леонидовной поспешили восвояси, и мы с шефом осталисьвдвоем. Он закурил, а я с некоторым удивлением отметила, что он нервничает. Счего вдруг? Выходит, девчонки правы?

– Рина, я давно хотел поговорить… – незамысловатоначал он, повертел зажигалку, сунул ее в карман и улыбнулся: – Почему бы нам неперейти на «ты»?

– Если хотите… хочешь… – с готовностью сказала я.

– Ты… ты ведь приезжая?

Вопрос, признаться, меня удивил. Я постараласьсконцентрировать внимание на лице шефа, получалось так себе. Мне казалось, чтооно находится довольно далеко и вроде бы в тумане. Я подумала закрыть одинглаз, но делать это себе отсоветовала, тогда шеф точно поймет, что я выпилалишнего.

– Приезжая, – кивнула я, не особо мудрствуя.

– Давно в нашем городе?

– Восемь лет. Я здесь училась в институте.

– А родители?

– Мама умерла четыре года назад, отец еще раньше,оттого мне не было смысла возвращаться в родной город.

– Вот как… После института ты где работала?

«Странный разговор», – подумала я и ответила:

– В рекламной фирме. Я указала это в анкете…

– Да-да, – поспешно кивнул Олег, отбросил сигаретуи нахмурился. – Чем занимались твои родители?

«Может, он тоже выпил лишнего?»

– Мама работала медсестрой, отец инженером на заводе. Ачто?

– Просто интересно. – Он опять улыбнулся и отвелвзгляд. – Рина… в последнее время ты ничего странного не замечала? –почти шепотом спросил он.

– В каком смысле? – опешила я.

– Ну… какие-то события, люди…

– Ты имеешь в виду работу?

– Работу? – он вроде бы удивился, и я решила, чтошеф точно не в себе. – Я имел в виду…

Что он имел в виду, я так и не узнала. Зазвонил мобильный,Олег торопливо достал телефон из кармана пиджака, буркнул «да», лицо еговытянулось, как будто он услышал что-то в высшей степени неприятное, испуганновзглянул на меня и отошел в сторону, повернувшись ко мне спиной.

– Я сделал все, что вы хотели, – скороговоркойпроизнес он. – Да… конечно… не сомневайтесь. – Он положил телефон вкарман и пробормотал, не глядя на меня: – Наверное, нам лучше вернуться.

В полном обалдении я прошествовала в зал, Олег держался чутьсзади и, кажется, не хотел встречаться со мной взглядом.

Джентльменски проводив меня и пододвинув стул, шеф на своеместо не вернулся, предпочел мужскую компанию на другом конце стола: такоевпечатление, что ему просто не терпелось от меня избавиться. «Вот тебе иобъяснение в любви», – мысленно хмыкнула я.

– Ну как? – зашептала Маринка, появляясь сзади.

– Никак, – отмахнулась я.

– Хорош врать. Зачем-то он тебя на веранду потащил?

– Родителями интересовался.

– В смысле, хорошая ли у тебя наследственность?

– Может быть. В любом случае дальше вопросов дело незашло.

– Вдруг он просто струсил? Мужиков не поймешь. Надобыло ему помочь. Легкое кокетство…

– Давай выпьем, – предложила я, надеясь, что этоее ненадолго отвлечет от глупых мыслей. Мы выпили, Маринка продолжила своюболтовню, вскоре к нам присоединилась Петрова.

– Ты его спугнула, – обиженно произнесла она,когда Маринка поведала ей о коротком свидании на веранде.

– Прекратите мелькать, – попросила я, девицы ктому моменту то появлялись из тумана, то исчезали в белой дымке.

– Ты расстроилась? – услышала я Маринкин голос, невидя его обладательницы.

– Очень. Вы мелькаете, стены качаются, а я сейчассвалюсь под стол.

– Не выдумывай, пьяной ты не выглядишь.

– Да? – спросила я с сомнением и поняла: надосрочно выметаться, иначе добром это не кончится. Я с большим трудом поднялась,кто-то схватил меня за руку.

– Ты куда?

– В туалет, – сказала я и нетвердой походкойпобрела из зала.

В туалет я все-таки заглянула и умылась холодной водой,очень рассчитывая, что это освежит мое мировосприятие, вытерла лицо салфеткой ивздрогнула, увидев совсем рядом лицо в обрамлении темных волос с огромнымивасильковыми глазами. Я уставилась в эти глаза, странные, тревожные, и не сразусообразила, что вижу собственное отражение в зеркале.

– Господи, – в досаде буркнула я. – Надо жетак напиться.