За спиной первобытный лес, впереди необъятная долина, только вдали на грани видимости белеет высокое здание, похожее на средневековый замок, но откуда замок, наверняка церковь, в последнее время их возводят всюду, и не потому, что кому-то нужны, а чтобы поспеть за строительством мечетей…

Сверкающую зелень долины пересекает прямая, как стрела, дорога, я не успел всмотреться в нее, что-то там не так, как показались скачущие всадники.

И хотя коней разводить сейчас модно, но эти скачущие — не модные тусовщики, все в добротных доспехах из кожи, тускло поблескивающей желтизной, почти у всех головы укрыты шлемами, у передних в руках по знамени, у остальных копья с блестящими наконечниками.

У того, что вырвался малость вперед, шлем вообще сплошной, только для глаз узкая щель, это в такую-то жару, сколько же на свете этих идиотов, задолбали своими косплеями…

Сейчас, когда из-за успехов хай-тека все больше народа остается без работы, но на нехилом пособии, многие от дури начали увлекаться этими, так называемыми историческими, реконструкциями. Судя по ним, мы выиграли абсолютно все битвы, в которых участвовали, а также и те, в которых теоретически могли участвовать наши далекие и, конечно же, величайшие предки.

Косплеями меня забодал мой друг Макс Аянлай, он участвует во всех реконструкциях исторических битв, от скифских до наполеоновских, только о них и говорит, уже и я запомнил все конские масти, всю упряжь, которую эти сумасшедшие косплеисты шьют сами на свои деньги, знают все способы подковывания коней, все виды седел и стремян и прочую-прочую хрень, о которой эти чокнутые могут говорить без умолку хоть целый вечер, хоть год.

Трое всадников, заметив меня, круто развернули коней и ринулись в мою сторону во весь опор, бахвалясь умением управляться с этими нервными животными.

Один обернулся на скаку и прокричал своему старшому:

— Господин!.. Еще один бегляк из каменоломни!

Всадник, на морде которого сплошной, или как там они называются, шлем, крикнул издали:

— Багля! Ты что, совсем дурак? Заковать и вернуть! Там разберутся.

Через минуту меня окружили храпящие конские морды, над моим плечом нависла длинная массивная морда с красиво вырезанными ноздрями, на длинном узком лбу тонкими ремешками закреплен налобник из медной пластины.

Всадники рассматривали кто с веселым любопытством, кто равнодушно, больше переговаривались между собой. Страх все глубже влезает мне под кожу, эти люди… не те, которых я вижу каждый день. Дело не в костюмах, лица грубые, дикие, будто в самом деле всю жизнь видят только коней и друг друга.

Один предположил с неуверенностью:

— Этот не из каменоломни.

— Почему, — возразил второй, — смотри, как солнышко поджарило! Багля, ты чего?

— Кожа чистая, — возразил первый, который Багля. — Ты видел рабов без следа от плети?

Второй пожал плечами. Я настороженно помалкивал: что-то здесь не то, как это меня так далеко и чем именно зашвырнуло, вроде бы косплей, но и не косплей, чересчур морды простые, пахнет чистыми от культуры и загрязнения Средними веками…

Один соскочил на землю, умело связал мне руки заранее приготовленным ремнем, словно и рассчитывал меня здесь найти. Или не меня, им без разницы.

— Ладно, — сказал он бодро, — пусть не из каменоломни. Не наше дело.

— Почему не наше? — возразил Багля. — Нам велели ловить…

— Это не из беглых, — сказал его сосед, — хотя… какая нам разница? Пусть там на месте и разбираются.

— Ребята, — сказал я подрагивающим голосом, — не переигрывайте. Вы, конечно, молодцы, но я посторонний, в ваших играх не участвую.

Один сказал весело:

— Молодец, не паникует.

— А как здесь оказался? — спросил второй.

Я ответил сдавленным голосом:

— Сам не знаю. Голова еще гудит, будто дубиной получил… Думаю, это штучки того НИИ, что в прошлую неделю вырубил свет во всем районе… Кваркоген получат, а заодно черную дыру сотворят…

Уже не слушали, толкнули в спину. Я сделал несколько шагов, чтобы не упасть. Связанные руки с силой потянуло вперед, и я обнаружил, что к ним привязана еще и длинная веревка, другой конец закреплен на крюке седла первого всадника.

Остальные помчались вперед. Я бежал сзади, покрываясь потом и пылью от конских копыт, и клялся себе, что накатаю такую жалобу, что этих косплеистов вообще уберут из нашего района.

Конь идет рысью, как я понимаю, будь это галоп, меня бы тащило мордой по земле. Широкие копыта бросают комья земли в мою сторону, я стиснул челюсти и терпел, только добраться до их старшего, все разнесу…

Небо синее, ни одного облачка, чистое солнышко, да куда же меня забросил этот чертов коллайдер, в далекой выси неспешно плывут, медленно взмахивая крыльями, огромные птицы.

Пока что ничего крупнее орлов не видел, но эти впятеро крупнее, лапы поджаты к белесому пузу, шеи вытянуты, головы обтекаемо устремлены вперед. Клювы длинные и острые, а я знаю, что, когда журавли дерутся с орлами, побеждают журавли, а сейчас в небе еще те журавли, всем журавлям журавли, такие и льва проткнут насквозь.

Чертовы генетики, мелькнула злая мысль, так вот еще и динозавров навосстанавливают, как грозятся, вообще хоть не живи, динозавры точно будут под защитой, а мы — как получится…

Непонятная дрожь прошла по телу, я заспотыкался и едва не упал: впереди чуть слева из-за горизонта поднимается… солнце! Странно маленькое и с непонятным бирюзовым оттенком, что-то в атмосфере наши умники распылили, что с погодой экспериментируют…

Яркие лучи ударили пронзительно ярко, от всадника впереди и его коня возникла вторая тень, длинная и полупрозрачная, быстро укорачивается…

Я страшился оглянуться, первое солнце продолжает жечь голую спину, а это, что вылезло… ну никак не может быть солнцем, это какой-то эксперимент, о котором то ли не сообщили, то ли я пропустил новость.

Впереди появилась и начала приближаться башенка из бревен, с виду старых, это ж какие деньги надо затратить, чтобы состарить даже бревна для правдоподобия, лучше бы мне заборчик вокруг участка заменили, а то в прошлую ночь лось бродил у дома и насрал перед дверью…

За башней наметился край обрыва, а другая сторона этого ущелья или что это такое, за километр, если не дальше.

По мере того как приближаемся, стены ущелья опускались все ниже, а когда оказались у башни, я охнул и невольно сделал шажок назад, натягивая веревку.

От ног уходит вниз огромный котлован, похожий на кратер, выбитый огромным метеоритом в каменной горе. По стенам идут вниз сужающиеся кольца дороги, и на всех уровнях сотни полуголых мужчин мерно орудуют кирками.

— Размах… — прошептал я.

Всадник, отвязывая веревку от седла, оглянулся.