Довольно быстро парочка молча зашуршала одеждой, видимо приводя себя в порядок. Прозвучало несколько бытовых заклинаний. И вот уже Ее Величество как не в чем не бывало покидала место свидания. Эхард последовал ее примеру спустя десять минут. А Дай продолжал сидеть словно оглушенный в своем укрытии.

Молодой человек не знал, что ему делать дальше. Совесть требовала открыть глаза отцу на неверность императрица. Здравый смысл требовал молчать. Сомнения терзали душу и разум не один час. Решение было принято только к завершению бала.

Стоило только императору Фоделю покинуть своих гостей, как Дай перехватил его по пути к императорским покоям.

— Отец, нам нужно поговорить.

— Да? — нахмурился император. — Хотя ты прав. Есть у меня к тебе пару вопросов.

Принц на замечание отца внимания не обратил. В молчании они прошли в кабинет правителя.

— Ты видимо хочешь пояснить мне причины своего поведения? — с порога начал император. — Или ты думал я не замечу твоего исчезновения?

— нет, отец.

— Что нет?

— Мне нужно рассказать тебе кое-что важное. — Даймас нервно ходил из стороны в сторону пока император принимал удобную позу в кресле. — Я… Я даже не знаю, как начать…

— Да уж говори, как есть. Хватит мямлить.

— Хорошо. Мать тебе изменяет. — на одном выдохе выпалил принц.

С этими словами он замер на одном месте и выжидающе посмотрел на императора. Дай не до конца понимал какую реакцию он ожидает увидеть, но то, что произошло дальше повергло его в шок. Император просто захохотал. Громко так. От души.

— Смешно! — пытаясь отдышаться наконец выдал правитель. — И кто же надоумил тебя на эту шутку? Салаз?

— Я не шучу. Я серьёзно. — пока император молчал, Дай начал быстро рассказывать о недавних событиях. — Я видел. Там, в библиотеке. Сначала пришла она. Потом Эхард. Они прям там…

— Хватит! — вскрикнул император, понимаясь из кресла. — Что за бред!

— Это не бред! Я их видел! Я был там!

— Закрой рот, щенок неблагодарный! — Фодель закипал от ярости. — Она твоя мать! Эхард — предан короне! То, о чем ты говоришь невозможно!

— Но я же видел…

— Ты слишком далеко зашел в своей необоснованной ненависти к семье! — продолжал бушевать император. — Мой сын не может себя так вести! Это не допустимо! Не позволительно!

— Если говорить правду значит перестать быть твоим сыном, то я согласен! — не выдержал наконец и принц.

— Вон! Пошел вон! И чтобы глаза мои тебя не видели пока не созреешь на покаяние!

— Да как скажешь! Меня не прельщает быть сыном слепца и дурака! — вместо ответа юноше прилетела звонкая пощечина.

Больше не было сказано не единого слова. Дай в гробовой тишине покинул кабинет. Покинул чтобы больше никогда не заговорить с отцом.

В ту же ночь он покинул дворец. Не появился он в нем и на следующий день. В академию принц тоже не вернулся. Никто и нигде не слышал больше о младшем сыне императора Даймасе де Гранде.

Глава 3

Думаете легко живется ведьмам в русской глубинке? Да нормально так живется! Особенно если, как говорит моя Ба: «В голове у нее тараканы джигу танцуют». Ну это про меня, вы же понимаете.

Ну и подружки у меня под стать — «отбитые». Это опять же если верить горячо любимой Ба.

А началось все довольно банально. Когда я была совсем еще ребенком, не слабо нас так помотало. То в одном городе поживем, то в другой переберемся. Как сейчас помню, денег не на что не хватало. Иной раз ели на еду наскребали. Как уж так вышло я не знаю. Где мои нерадивые родитель затерялись тоже неизвестно. Ба никогда эту тему не поднимала. Да и я особо не спрашивала. Нет и нет, а на нет и суда нет, как говорится.

Ну так вот мотало нас по свету мотало, да занесло в маленький городишко — Шарья называется. Это чтоб вы понимали где-то на востоке Костромской области.

В городишке этом, как и водится, местные суеверные оказались. «Не до конца испорченные цивилизацией и интернетами разными» — Ба цитирую. Так что на ведьминский товар тут спрос оказался внушительный. Кому про судьбу рассказать, кому зелье на удачу наварить. Тут своим талантам Ба применение и нашла.

Сначала на дому принимала. Потом и вовсе лавку открыла — салон эзотерики и прикладной магии «Мутабор». Во как завернула!

Помаленьку и жизнь наша налаживалась. Обзавелись небольшим добротным домиком. Стали жить как белые люди. Спустя пару лет я в школу пошла. Там то и познакомилась со своими подружайками закадычными — Магошей (Лесницова Маргарита по документам) и Александрой Червоченко (больше известной как Шуня).

Наши имена гремели на каждом углу! Начинали мы с малого — остановки живописью украшали. Вы там не подумайте, это не граффити какое, а самая что не наесть настоящая живопись — цветочки грибочки всякие. А дальше по накатанной.

К шестнадцать годам у меня дар магический прорезался — могла, к примеру дождик наколдовать. Девчонки тоже приятно удивили. Маргоша у нас в завтра заглядывала, ну а Шуня в целительницы заделалась.

Тут мы разгулялись с размахом! То на хулиганов ловушку поставим, то рейд по местным бабникам устроим. «Ибо нечего блуд множить и дев молодых совращать!» — это Шуня благородную цель сформулировала.

С облегчением городок вздохнул только когда мы в областной цент в институт поступать уехали. Однако счастье их длилось не долго. ВУЗ мы закончили экстерном, за три года. Не выдержали учёные умы нашего общества! А как отучились, так в дом родной и вернулись.

За это время родитель девчонок из городка съехали. Мы как аз на второй курс перешли. Маргоша своих в Москву на заработки спровадила, Шунины в Костроме осели. А девоньки недолго думая у нас с Ба поселились. С тех пор и живем вчетвером.

А не так давно мы в кладоискатели заделались. Да клады стали искать не простые — колдовские. В их знаете сколько по земле родимой разбросано? Ищи не хочу!

В этот раз занесло нас в Сибирь. Не могли же мы с девчонками Подземелье Черного дьявола стороной обойти! Вот и жили мы в палатках рядом с входом в подземелье уже неделю. За это время уже пару раз вниз спускались, да так ничего не нашли. Но надежда она такая — помирает последней!

— О, Вилка, чего встала в такую рань то? — от неожиданности я даже подпрыгнула. Ой, совсем забыла! Вилка, это Кит Вилалика Романовна, то бишь я.

— И тебе, Шуша, доброе. И