Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да ну, Ахмед. Мне бы свою ласточку до конца не развалить.
Синий комбинезон в ответ лишь горько усмехнулся:
— Страну бойся развалить — с машиной Аллах как-нибудь поможет разобраться.
За сим рабочий ещё раз пригубил кофейную чашку, встал из-за стола и, отряхнувшись помогал в крытый ангар, где шасси вместе с карданным валом «Москвича» было видно, как на ладони. Чудесно выглядящий, хоть и видавший виды раритет переживал в эту минуту вторую молодость под грохот электроники из радиоприёмника и кряхтение рабочего персонала.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Учебная аудитория, целиком и полностью состоящая из первокурсников ещё радостно гудела, когда ровно в девять часов утра с трели звонка настал первый в их учебной жизни семестр. Просторный зал украшали чёрно-белые портреты преподавателей, сотрудников кафедр и авторов учебных пособий. Всем хотелось по-новому переосмыслить рассвет их сознательной жизни, узнать про новые формы обучения в виде лекций и семинаров, а также придумать, как провести большой перерыв с полудня до тринадцати часов. Любопытным обстоятельством было то, что их первым университетским уроком стала лекция по психиатрии.
Дверь аудитории распахнулась, и в просторный зал вошёл мужчина средних лет в непромокаемом плаще, выглядев при этом угрюмым. Пройдя через весь периметр до самой кафедры, он остановился, окинул новоиспечённых студентов строгим взглядом, после чего снял с себя плащ. Включив радиомикрофон, университетский преподаватель громко туда дунул. Потом подошёл к доске и огромным куском мела написал на ней: «основы психиатрии».
— Уважаемый первый курс, доброе утро, — раздался голос из стереодинамиков. — вы, наверное, одни из немногих, кому повезло первого сентября попасть к психиатру.
В аудитории послышались весёлые смешки.
— Меня зовут Иннокентий Геннадьевич Куравлёв, — продолжал преподаватель, — и моя задача состоит в том, чтобы вы и каждый из вас для себя уяснил: нет ничего в патологии, чего не было в норме. В древности вообще много думали о неразрывности психологии и психиатрии. Я вот знаю одного писателя, и он очень тонко…
Сидящий на передней парте выпускник в это время старался не пропустить ни единого слова мэтра. В руках у него медленно скрипела авторучка, а на каждой из тетрадей красовалось выгравированное название предмета. Это выглядело слегка архаичным, поскольку остальные ученики записывали голос лектора на диктофоны, а то и не конспектировали вовсе. Иногда первую парту стремительно клонило в сон, и тогда на листках клетчатой бумаги появлялись первые признаки врачебного ухудшения почерка, местами смахивающего на дисграфию. Хорошо ещё, что самые отважные парни вдоволь насмотрелись новоявленных принцесс, входящих в аудиторию и раскладывающих свои вещи за партами.
— Иногда во время сна вы входите в изменённое состояние сознания, — заинтересовал вчерашних школьников мастер психиатрии. — У вас могут быть связи восприятия с магическим мышлением, или даже галлюцинации с появлением ложных образов котят. Представьте себе, когда в тёмном-тёмном сталкиваются две обезьяны с выпученными глазами…
На этих словах преподаватель не смог сдержать смеха, громкого и протяжного, заполняющего через динамики всю аудиторию. Поскольку сия эмоция весьма заразительна, многие первокурсники поняли весь абсурд этой взрослой шутки и тоже весело посмеялись. На второй парте сидела по-боевому настроенная девушка по имени Юлия, по обыкновению большинства современных студентов проявляющая волю во время хронического недосыпа и допинга формата коктейля пепси-колы с ирландским виски — лучшим средством для сдачи вступительных экзаменов. На её кнопочном телефоне высветилась самая пугающая фраза, ставящая под сомнение всю её ночную подготовку: «приветы. А ты знаешь, что ты два получила?».
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Группа студентов решила провести большой обеденный перерыв на Охотном ряду — благо, длины футбольного тайма на это хватало. Следовало лишь выйти на улицу, дойти до ближайшего подземного перехода метро и спуститься внутрь недавно открытого торгового комплекса. Именно там, в очереди за бургерами разговорились наш известный знакомый с неразлучной парой собственной юности Сашами — Александром и Александрой. Неся на свободное место порцию свежего фастфуда, приятели наткнулись на весёлых гостей из солнечного Таджикистана — они выделялись из общего потока москвичей смуглой кожей, а также угольно-чёрными зрачками и волосами.
Зацепившись с ними языками, первокурсники с интересом узнали их недовольство стереотипами о собственных земляках; дескать, рабочий класс остался лишь в Душанбе, а на нынешний Клуб Весёлых и Находчивых без слёз взглянешь. И вот, уже под конец сытного полдника Александра спросила недавнего знакомого:
— Чем планируешь заняться кроме университета, Юр?
Юра в ответ смущённо качнул лбом: в его глазах отражалась радость именно советского детства.
— Ну, скажем, открою мастерскую по ремонту олдтаймеров.
Александр был настроен скептически. Карту с Ахмедом надо припрятать.
— Вряд ли у тебя будет много клиентов: для Москвы с её Мерсами и Бумерами совковые тачилы — это барахло и ненужный хлам.
— Может уйти с молотка всё, обо что стирали коленки до зелёнки. За пределом ареала весь мир далёк от идеала… — хмыкнула Александра и отхлебнула ещё колы.
— Сколько ещё может быть у нас родных деталей? — включился в разговор её парень. — за иностранных дилеров гребут большие бабки. А приезжать за невестой на Москвиче — тут он подмигнул Юре, — возможно тогда и только когда ты уже разбил Лексус. Сколько там на моих армейских?
— Двенадцать-пятьдесят.
— Круть, осталось только добежать до канадской границы. Вкусные у вас бургеры, да вилок нет.
С этими словами первый курс поспешил на семинар по экономике, где ему было суждено финальным аккордам услышать о трудах Карла Маркса и найти Фридриха Энгельса в хранении Ленинской Библиотеки.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Вряд ли слова «Мозолистое тело» или «шишковидная железа» кого-нибудь вовлекут в смятение. Однако именно на долю студентов выпала честь изучать анатомический театр всевозможных богатых тел. Особую пикантность изучению придаёт латинский язык, которому отдавали предпочтение все медики Западного мира. Наиболее ярким впечатлением от нахождения в аудитории становится разделочная