— А кучер?

На лице дворецкого появилась уже знакомая ей чудовищная улыбка.

— О нем позаботились.

В глазах гиганта мелькнуло выражение удовлетворения. Сьюзен запаниковала: станет ли она следующей, о ком «позаботятся»?

— Отведите гостью в комнату леди Бон.

Сердце Сьюзен испуганно замерло. Бон, точнее, леди Бон, была четвероюродной кузиной отца Сьюзен, трижды переезжавшей с места на место, с которой ее семье следовало бы чаще переписываться. Но, даже осознав это, Сьюзен сильно сомневалась в том, что покои Бон будут походить на роскошные гостевые покои Букингемов, в которых ей хотелось бы оказаться.

Дворецкий повернулся и пошел по коридору, даже не удостоверившись в том, что гостья следует за ним. Он был достаточно мудр, чтобы не беспокоиться об этом. А у Сьюзен не было ни малейшего желания дольше необходимого оставаться под оценивающим взглядом хозяина-гиганта.

Она поспешила за дворецким, не успев даже попрощаться с ним, хотя ему, похоже, было наплевать на светские условности.

Догнав дворецкого в лабиринте коридоров, Сьюзен спросила:

— Это… это был лорд Бон?

В его темных блестящих глазах появилось лукавое выражение.

— Он что, вас напугал? — отозвался дворецкий. — Это новый хозяин Мунсид-Мэнора. Именно ему вы обязаны крышей над головой на эту ночь.

Голова Сьюзен пошла кругом от этой новости. Леди Бон овдовела и снова вышла замуж? И почему это она, Сьюзен, должна быть кому-то обязана, пусть даже новому мужу ее кузины? Совсем недавно она чувствовала себя звездой общества! И скоро снова почувствует! Как только вернется в Лондон.

Жил истый слуга вел ее по очередному лабиринту пересекающихся коридоров. Канделябр в его руке тускло осветил середину одного из них, ничем не отличавшегося от других и такого же непримечательного. И вдруг Сьюзен увидела оранжевый свет свечей, льющийся из открытой двери.

— Ваша комната, — сказал дворецкий скрипучим голосом.

Кивнув, Сьюзен прошла вперед. Но когда оглянулась, чтобы спросить у дворецкого, где расположены столовая и гостиная (в которых она надеялась увидеть хозяйку дома), того уже и след простыл.

Сьюзен снова посмотрела на большую комнату, изо всех сил стараясь отогнать от себя чувство, будто она заходит в склеп. Несмотря на то что здесь было холодно, как и в любом подземелье, посреди комнаты стоял не гроб, а большая кровать под балдахином. Призрачный силуэт возле неразожженного камина принадлежал, вероятно, горничной, которая должна обеспечить ее всем необходимым. Слава Богу! Хотя бы в этом есть некий намек на лондонское гостеприимство.

Сьюзен шагнула вперед, и пожилая горничная повернулась к ней. Ее узкое исхудавшее лицо обрамляли длинные белые косы, а дрожащие пальцы прижимали к впалой груди изысканное украшение — резной крест на золотой цепи. Не похоже, чтобы она собиралась развести в очаге огонь. И кажется… это вовсе не горничная?

— М-могу я вам помочь? — запинаясь спросила Сьюзен.

Женщина не ответила.

Неужели в этой гробнице фараона в виде особняка есть еще гости, кроме нее? Эта женщина тоже потеряна, смущена и испугана. Как и она сама… Может, помочь этой бедной женщине найти ее спальню?

Однако не успела Сьюзен и руку протянуть, как по комнате пробежал холодный ветерок… женщина стала исчезать: от нее словно отрывался кусок за куском, и выбившиеся из кос седые пряди отлетали, словно их срывал ветер. Потом этот же ветер начал срывать плоть с ее костей, и вскоре вся она унеслась в холодном вихре и исчезла, а перед Сьюзен остался лишь пустой очаг.

Дверь за спиной Сьюзен с грохотом захлопнулась. И ей даже не понадобилось долго раздумывать, чтобы понять, что она попала в ловушку.

Покачав в бокале нетронутый бренди, Эван Ботуик выплеснул его в огонь и повернулся к своему компаньону.

— Я должен знать правду, — сказал он.

Гигантская фигура Олли маячила возле бара.

— Я ни черта не знаю! Она дебютантка из Лондона, сюда ее отправили, потому что она что-то натворила.

— Я говорю не о твоей гостье, дурень. — Эван швырнул пустой бокал в огонь. Стекло разлетелось на мелкие осколки. — И меня не интересует эта чертова особа.

— Хм! Странно, ведь женщины всегда были тебе интересны, — заметил Олли. Наполнив еще один бокал бренди, он протянул его Эвану.

Тот, отказавшись, махнул рукой, в то время как хозяин одним глотком осушил свой бокал, словно это была порция дешевого виски.

— Меня интересуют шлюхи, а не женщины, Олли. Шлюхи… безупречны, с ними куда проще иметь дело.

— Да что может быть проще, чем справиться с этой… как ее там… ну с той, которая находится сейчас наверху?! — возразил Олли. — К тому же еще не придумали замка, который ты не смог бы открыть, чтобы войти туда, куда ты хочешь.

— Совершенно верно. Она наверху. Да только если ты выбрал подходящую девку, тебе не придется встречаться с ней дважды. — Вынув часы из кармана жилета, Эван взглянул на них. — Как я и сказал — шлюхи безупречны.

Комнату наполнил громкий смех Олли.

— Судя по тому, что говорят в городе, ты не только посмотрел на одну маленькую изысканную мисс, а?..

— Давай-ка лучше поговорим о Тимоти, — сменил тему Эван. — Они с Редом должны были привести корабль к причалу еще на прошлой неделе в это самое время.

— Но Реда здесь нет.

— С этим я разберусь. — Откинувшись назад, Эван привалился плечом к каминной полке. — Делом занимался Тимоти, а он достаточно ответственный человек, чтобы…

Олли пожал плечами.

— Контрабандисты не бывают ответственными людьми, — заявил он.

Эван вздрогнул.

— Олли, могу я попросить тебя оставаться серьезным? Будь у меня под рукой пистолет, я бы застрелил тебя за то, что ты все время изворачиваешься.

— Да, пожалуйста! Но ты опять за свое! Разве что не добавил «спасибо». — Олли повернулся к столу с напитками: — Может, все-таки выпьешь?

Эван покачал головой:

— Ред — бестолковый болван, он всегда таким был, однако Тимоти обязательно прислал бы весточку, если бы что-то пошло не так.

— Стало быть, все идет как надо. Но ты не должен нянчиться с братом лишь потому, что на несколько лет старше его. Возможно, все дело в том, что вы очень похожи. Тимоти, наверное, сейчас развлекается в какой-нибудь хижине с девчонкой, причем он до того гол, что ему не до записок брату. А домой он вернется, когда вдоволь накувыркается в постели.

Эван покачал головой:

— Нет, Тимоти не такой. Он человек ответственный и пунктуальный, и тебе это хорошо известно. Время уже на исходе. Корабль должен выйти в море в пятницу, иначе полетят головы. Тимоти не нужны неприятности с капитаном.