гаснущем свете Лев увидел стройную фигуру человека, легко прыгнувшего прямо в раскалённый салон. Кто-то в чёрном дождевом плаще и капюшоне подхватил его через грудь и поднял в объятия.

– Девушка, – прошептал Долин. – Спаси девушку…

Но свет сознания гас, и в наступающей тьме наконец растворилась боль, которую Лев больше не мог вынести. Сжимая горячую руку державшего его человека, Долин отключился.

* * *

– С двенадцати часов дня в городе введено чрезвычайное положение, но мы до сих пор не слышали ни одного официального заявления о причинах трагедий.

– Власти города заявили о непричастности террористических организаций к происходящему на наших улицах. По уверению руководителей пожарной службы, МЧС и санитарного контроля все случаи массовых пожаров, взрывов, нападений животных имеют естественные причины.

– Количество пострадавших, обратившихся за медицинской помощью, уже превысило десять тысяч…

Лев, наконец, осознанно прислушался к потоку информации из телевизора. Его было плохо слышно из-за гула множества голосов.

Долин лежал лицом к стене, так что, открыв глаза, не сразу понял, где находится. Мимо бегали, ходили, что-то перевозили, кричали. Лев повернулся на другой бок и его глазам открылся коридор больницы скорой помощи, заполненный от стены до стены людьми. Половина пострадавших сидели на полу, некоторые лежали на медицинских кроватях каталках, как и сам Лев. Его пиджак, рубашка и ботинки подпирали колесо.

Стоял сильный запах крови. Перевязки делали прямо здесь.

Через минуту Долин решил, что просто занимает место, так что слез с кровати. Едва встал на ноги, схватился за стену, потому что голова закружилась, но он наконец заметил, что его руки от пальцев до предплечий туго обмотаны бинтами. И ноги от стоп до коленей тоже.

Лев поднял ближайшего человека с пола, помог ему лечь на каталку и отправился дальше по коридору, всё также держась за стену.

Долин помнил, что обжог в троллейбусе руки, но не чувствовал боли. Похоже, это были последствия шока. Как и то, что он никак не мог сориентироваться в окружающем пространстве. Казалось, видит всех сразу, и слышит всё сразу. И собственное тело стало больше, чем обычно, но при этом легче.

Идущего по стенке парня внезапно поймала девушка в синей униформе с записным планшетом в руках:

– Стойте! Вы почему с каталки ушли?!

Лев растеряно взглянул на неё.

– Так, ладно, потом, – медсестре было некогда с этим разбираться. – Я записываю всех, чтобы карты потом оформить. Как зовут?

– Лев Алексеевич Долин.

– Год рождения?

– Семьдесят седьмой.

Девушка оторвалась от записи на мгновение:

– Чего?

– Семьдесят седьмой, – повторил Лев.

– Так, понятно. Брата как зовут?

Лев удивлённо взглянул на медсестру:

– Прошу прощения?

– Как зовут вашего брата? Он пошёл помочь девушке, с которой вас привезли. Сказал, сейчас вернётся, а я имя не спросила.

Долин так и смотрел на медсестру, ничего не понимая.

– Молодой человек! У вас шок, я знаю! Но у нас тут у всех шок! – окончательно рассердилась медсестра. – Давайте, соберитесь! Как зовут брата?

– Матвей, – машинально ответил Лев.

Проходящий мимо доктор окликнул девушку:

– Даша! Ты чего стоишь здесь? Пациенты!

– Виктор Фёдорович! Да тут ситуация! Парнишка вот пятнадцать человек из горящего троллейбуса вытащил…

– А, да! – врач быстро вернулся к Долину. – Сказали про вас.

Он без церемоний взял парня за подбородок, развернул лицом к свету, заглянул в глаза, проверил пульс.

– Всё в норме. Сердце, как пожарный насос, значки реагируют. А что не так?

– Говорит, что ему сорок четыре года и брата не помнит.

– А брат где?

– Вон стоит в начале коридора. Пошёл проводить пострадавшую до палаты, а то она тоже по стенкам ходит.

– Так, Лев, да? – врач ещё раз окинул Долина взглядом. – Всё у тебя в порядке, ожоги средней тяжести, на молодых заживают быстро. Дайте ему кислород, – это относилось уже к медсестре. – Надышался дымом, вот и бредит.

Врач побежал дальше, а Лев заворожённо посмотрел в начало коридора. Длинный проход выходил в холл третьего этажа с большими окнами. Их створки были закрыты наглухо, потому что на полную мощность работали кондиционеры, но сквозь прозрачное стекло было видно небо. Серо-фиолетовое, почти ночное, с красноватым свечением по кайме облаков.

У двери в первую палату стоял человек в коротком чёрном дождевом плаще. Он скинул капюшон на плечи, но стоял спиной к Долину, так что, шагая к нему, Лев видел только коротко стриженый затылок и худую шею явно молодого парня.

Подойдя к нему, Долин схватил его за плечо, развернул к себе лицом, но силы неожиданно не рассчитал. От его рывка парень отлетел в сторону, ударился лопатками о стену, а Лев поражённо замер. Казалось, он забыл лицо брата, ещё сегодня утром не помнил его черт. Но сейчас…

– Тихо, тихо, – засмеялся Матвей, поднимая руки, – не бей.

Долин так и стоял, застыв на месте. Собственное дыхание стало горячим, обожгло грудь.

– Ты кто? – наконец прошептал он.

Матвей улыбнулся. А Лев почувствовал слёзную резь в глазах. Такая знакомая улыбка… Та самая улыбка младшего брата, которую не забыть.

– Лев, это я, – произнёс Матвей.

– Нет… – Долин медленно водил головой из стороны в сторону, не веря. – Нет. Я видел, как ты умер.

– Да, я умер, – кивнул Матвей.

Лев замер.

– На твоих глазах. Прости меня, хотя нет, – улыбка сошла с лица Матвея. – Такое не простить. Просто прими меня. Аралим сказал, что у тебя будет помощник. Это я. Я твой помощник.

– Что происходит? – прошептал Долин.

Дрожь так и мчалась по мышцам, а в душе просто дрались между собой понимание невозможности происходящего и ещё совсем неуверенная радость.

– Пойдём, нам пора, – произнёс Матвей.

– Что? – Лев сейчас ничего не понимал. – Куда?

– К месту финального состязания, – усмехнулся младший брат. – Отборочный тур ты прошёл с блеском. Пересилил страх, спас людей, доказал волю.

Матвей взял Льва за руку так быстро, что тот не успел её отдёрнуть. Прикосновение оказалось реальным – не холодным призрачным, а горячим живым. Матвей отогнул бинты в разных местах, посмотрел, что под ними, удовлетворённо кивнул.

– Правила игр честные, – сказал он. – Тебя уравняли в возможностях с противником. Дана молодость, сила, сверхоружие. Если хочешь ударить как человек – бей кулаком, как сверхчеловек – бей ладонью, понял?

Долин с удивлением взглянул на свою руку. Было похоже, что кожа от пальцев до предплечья затвердела в корку из золота. Но это не мешало двигаться, и ощущение силы было непомерным.

Матвей отпустил его, посмотрел в глаза:

– Слышишь меня? Это важно. У нас нет времени, учись сразу. Это золотое покрытие – твоя броня. Она тебе понадобится.

Лев кивнул. А младший брат внезапно шагнул к окну:

– Иди сюда. Сейчас начнётся.

Долин последовал