В ее глазах плясала похоть вперемешку со злостью, а пальцы стали невольно крутить пуговицу на кителе, то расстегивая ее, то застегивая.

— Ты специально надо мной издеваешься? Мстишь мне, да⁈ Ну накажи, избей, сделай что хочешь, но не отталкивай!!! — ее голос был хриплым и было видно, что она едва сдерживается.

— Нет, я над тобой не издеваюсь. Мне вообще безразлично то, что происходит в твоей жизни. Прости, но верить тебе я не могу. Не после того, что ты сделала. Слишком часто ты играла с моей жизнью, чтобы я, избавившись от твоей опеки, опять пустил тебя в нее. Да и вообще — отношения сейчас стоят у меня в приоритете на последнем месте. Нет, со стороны может показаться иначе, но тут моей вины нет. Глупо это говорить, но оно само как-то так получается.

Хотя знаешь что? — в моей голове родилась неожиданная мысль, — я не скажу тебе ни «да», ни «нет». В конце концов, у каждого должен быть второй шанс, верно? Докажи мне, что мои интересы ты ставишь выше интересов рода и императора, и тогда я тебе поверю.

— И как же я должна это сделать? Отречься от всех?

— Нет, зачем же. Выясни причину вражды между Багряниными и Голициными. Уверен, есть те, кто в курсе этого. Увы, в родовых архивах об этом почти ничего нет. Сколько я не искал, так ничего толком нарыть и не смог. И мне бы очень хотелось знать, с чего сцепились два прежде дружественных рода и почему никто не остановил бойню, приведшую к взаимному уничтожению.

Ну, и попутно я был бы очень благодарен, если бы ты узнала, кто мой настоящий отец. Впрочем, последнее не столь важно. Просто хотел бы набить ему морду за то, что бросил юную девушку на растерзание Мышкиным. Выяснишь, тогда и поговорим о нас. А теперь, Вероника Анатольевна, простите, мне пора.

Встав, я сдержанно поклонился и вышел за дверь, оставив девушку в глубокой задумчивости. Уверен, она что-то знает, но молчит. Вот и посмотрим, что в ней возобладает — сердце или разум.

Кто-то скажет, что я ей воспользовался? Ну и пусть. Имею право, как по мне. Много гадостей она мне сделала, теперь пусть исправляет. А на нет и суда нет. В конце концов, ничего в этой жизни не достается просто так.

Связавшись с ГЛИСом, я выяснил, как пройти в лекарский корпус и в какой палате находится Марина. Может, сначала надо было, конечно, связаться с одногруппниками, но что-то я начал за нее переживать. Мое чутье буквально вопило, что надо выдвигаться к ней, хотя я и не мог понять, откуда может исходить угроза. Поэтому ускорившись, я рванул к ней.

Не обращая внимания на толпу курсантов, что толпились в коридоре, видимо, ожидая начала занятия, я сбавил темп и поднялся на второй этаж, где находились палаты.

Дежурная медсестра, проверив мой допуск, спокойно пропустила меня к ней. Пройдя по коридору, я постучал и открыл дверь.

Глава 2

— Ну, ты как? — погладил я лежащую на больничной койке Марину по голове. В палате были только мы вдвоем. Дежурный лекарь сказал, что отпустит ее через полчаса, после того, как эфирный шторм в ее организме пройдет. Ей в лицо прыснули какой-то дрянью, что лишило ее сознания и вызвало кратковременную блокировку каналов. Ненадолго, всего на пару секунд. Теперь у нее там хаос, который, впрочем, уже сходит на нет.

Сам же лекарь был, как и я, в ярости от произошедшего и уже накатал докладную записку на имя ректора, настаивая на необходимости проведения тщательного расследования. Судя по всему, в выражениях он не стеснялся и буквально требовал, чтобы казнили всех причастных за использование запрещенных препаратов. Но это дело десятое. Сейчас меня больше беспокоила девушка.

— Все нормально, Тим, — улыбнулась она. — Вот уж не думала, что так легко попадусь в ловушку. То, что сделали братья — хотя, после всего случившегося я вряд ли уже смогу называть их так… Я понимаю, что они действовали по указке отца, но все равно, я же их сестра, — у нее из глаз полились слезы. — За что они так со мной, я же ничего плохого не сделала?!!!

— Будешь выдвигать против них обвинения? Алгомская настроена очень решительно. Да и лекарь тоже не успокоится.

— Нет, не буду, — покачав головой, она вытерла слезы. — Но и возвращаться в род тоже не собираюсь. На Земле у меня есть магазин, принадлежащий лично мне. Ничего особенного — канцелярия, да учебная литература. Вернусь, продам его и все вырученное переведу на Аштаэлию. Ну, и из рода, конечно же, выйду. После того, что они сделали, я туда не вернусь.

— Не спеши, Марин. Уверен, всему есть объяснение. Твой отец еще не уехал? Вот и поговори сначала с ним. И если поймешь, что ты права, то поступай, как задумала. Пригласи его к нам в поместье. Там он тебе ничего сделать не сможет.

— Спасибо тебе, — она нерешительно дотронулась до моей руки. — И прости еще раз за то, что тогда вот так сбежала.

— Да я и не обижался, — ободряюще улыбнулся я ей. — И вообще…

Договорить мне не дала ее рука, что выскользнула из-под одеяла, схватила меня и притянула к ней, а после ее губы слились с моими. И вновь время остановило свой бег, а тело получило энергетический пинок. Я будто растворялся в ней, ощущая от нее волну тепла и нежности. И похоже, что она чувствовала то же самое. Не знаю, когда мы разомкнули губы — через мгновенье, а может, прошли века, но первое, что я смог произнести — это было:

— Очуметь!!!

— Поддерживаю, — радостно отозвалась она. — Тогда в парке я тоже почувствовала такой эффект, но не придала этому значения. А тут… Очуметь. Хочу еще!

— Поддерживаю, — я уже потянулся к ней, как стук в дверь прервал наше сближение. Синхронно скривившись от того, что нам помешали, мы посмотрели друг на друга, а после громко расхохотались.

А вот и Вероника пожаловала вместе со стражей. Вся такая серьезная, загадочная. Громко втянув носом воздух и явно почуяв своим кошачьим нюхом летающие в воздухе феромоны, она скривилась, ну прямо как мы, а после перешла на официальный тон.

Разложив бумаги, она разразилась речью, суть которой сводилась к тому, что ее братьям и всем причастным по совокупности улик грозит в лучшем случае высылка с последующим запретом на посещение Аштаэлии или смертная казнь за использование вытяжки из аштанитов на курсанте, если последнее будет доказано. Эта боевая смесь использовалась в Нижних мирах только опытными магами против шаманов инолюдей и подлежала строгому учету.

Как она оказалась