Мы с шефом киваем синхронно, будто всю жизнь репетировали. У полиции журналистская братия в печенках сидит. Пока правительство играет в демократию, нам от газетчиков буквально продыха нет.

— Здесь я бываю каждое утро. Бегаю трусцой. Врач посоветовал, — продолжает Корнблат.

— Короче, никто не удивится, увидев вас тут, — резюмирую я.

Зато шеф фыркает. Уж его-то на пробежку клещами не вытащишь. В парк тоже. Другое дело, что газетчики редко садятся шефу на хвост. Он обычно подъезжает к шапочному разбору.

— Да, — невесело смеется Корнблат. — Можно сказать, я тут вроде фона. Успел примелькаться.

— Так в чем, собственно, проблема? — подталкиваю я.

— В моей жене. Позавчера вечером она ушла на благотворительный бал и до сих пор не вернулась.

Я улыбаюсь: если благоверная загуляла, это еще не повод беспокоить полицию. Корнблат не первый муж, которому дражайшая половина навесила кустистые рога. Стоит большого труда не высказать такое вслух, однако «спортсмен» будто читает мои мысли.

— Подумали об адюльтере? — грустно спрашивает он.

Пожимаю плечами:

— Всякое возможно. Знаете, за службу я разного насмотрелся.

— Если б это был банальный адюльтер, я бы успокоился и даже перекрестился, — сердится Корнблат. — Боюсь, супруга действительно вляпалась во что-то крайне неприятное. Мне бы очень хотелось, чтобы вы ее нашли, прежде чем об этом пронюхает пресса.

— Живой или мертвой? — мрачно вопрошаю я.

— Упаси бог! — вздрагивает Корнблат. — Я хочу ее видеть целой и невредимой.

— Я тоже, — киваю я. — Не люблю покойников, пусть это и самые безобидные существа на свете. И все же… что заставило вас предположить, будто с супругой произошло неприятное?

Корнблат потупил взор:

— Прошу понять меня правильно: жена моложе меня в три раза. Фактически она еще девчонка, на которую рано свалилось мое богатство и положение в обществе. Вокруг миллион соблазнов. Я понимаю, столь серьезная разница в возрасте чревата осложнениями, и потому подстраховался.

— Каким образом? — заинтересованно спросил я.

— Повел себя так, как ведет безумно влюбленный, а поэтому способный на любую глупость человек: тайком повесил на жену магический маячок, сообщающий мне, где она находится.

— Это в общем-то противозаконно, — заметил я, но шеф меня перебил:

— Сынок, закон здесь я. Не забывай об этом. Мистер Корнблат — мой хороший друг. Пояснить подробнее или ты прекратишь играть в борца за справедливость?

— Не надо пояснять, сэр, — официальным тоном ответил я.

Успокоенный шеф попросил Корнблата продолжать.

— Так вот… — сказал и сразу запнулся тот. — Вчера вечером, когда по моим прикидкам супруга должна уже была вернуться, маячок вдруг перестал работать. Это был дорогой и очень надежный магический прибор, чья вероятность поломки не больше нуля.

— То есть кто-то его обнаружил?

— Да. Боюсь, речь идет о похищении или того хуже…

— Похищении? К вам обращались за выкупом?

— Нет. Пока нет.

— Хорошо, — задумчиво протянул я. — У меня сразу появилась масса вопросов к вам, мистер Корнблат.

— Зовите меня Джеймс.

— Как скажете, Джеймс. Я согласен, что ситуация довольно щекотливая. Мне почему-то кажется, у человека вашего уровня просто обязан иметься специалист по решению подобных проблем.

— Да, у меня был такой, — неохотно согласился Корнблат.

— Был?

— Избавился от него неделю назад. Выяснилось, он одновременно работал и на моего конкурента.

— У вас были неопровержимые доказательства?

— Ну… неопровержимыми их не назовешь, но того, что я узнал, оказалось достаточно для принятия решения. Поверьте, это не самое приятное решение в моей жизни.

— Этот человек остался зол на вас?

— Наш последний разговор был на повышенных тонах, — уклончиво ответил Корнблат. — Пусть вас не смущает мой миролюбивый вид. При желании я могу испортить жизнь многим.

— Даже не сомневаюсь, — спокойно произнес я. — Вы подозреваете этого специалиста?

— Мне кажется, он не способен на похищение. И тем более на убийство. Специалист, кстати, из бывших копов. Ларсен, может, слышали о таком?

— Сержант Ларсен из пятнадцатого участка? — вскинулся шеф. — Прекрасно помню и этого засранца и то, что я не рекомендовал тебе принимать его на работу. Ларсена с треском вышибли на пенсию.

— Я пострадал из-за своей доброты. К тому же Ларсена выкинули из полиции за компанию. Мутная история с избиением какого-то репортера. Я решил, что спец такого профиля мне пригодится. Как выяснилось, ошибся. Повторюсь, Ларсен способен на многое, на любую подлость, однако похищение женщины и тем более убийство… Нет, это не он.

— Все равно беру на карандаш, — твердо заявил я. — Следующее: вы сказали, что супруга не вернулась с бала. Вы не пошли с ней?

— Да, к большому сожалению, не смог, — сокрушенно произнес Корнблат. — Бизнес есть бизнес. Мы не принадлежим себе.

— Известно, куда она отправилась после бала?

— Нет. Я пытался осторожно выведать у моих знакомых, которые там были, но они только руками разводят. Женщина будто исчезла.

— Однако на балу она точно присутствовала?

— Можете не сомневаться.

— У вас имеется фотография супруги или хотя бы словесное описание?

— Я хорошенько подготовился к встрече. — Корнблат протянул пухлый конверт. — Тут с десяток фотографий… самых удачных, на мой взгляд. Она… просто красавица.

— Как ее зовут?

— Жасмин. Очень красивое имя. Они с моей девочкой прекрасно дополняют друг друга.

Я открыл конверт, вытащил первую попавшуюся фотографию, пристально рассмотрел. «Спортсмен» не врал, потому что он и впрямь отхватил недурную цыпочку. Такие на каждом шагу не валяются, их выращивают в специальных инкубаторах, чтобы потом торжественно передать в яркой упаковке богатым папикам.

— С этим понятно. В каком месте пропали сигналы от маячка?

— На улице Бондарей, где-то в районе между пятнадцатым и семнадцатым домом. Знаете, где это?

— Прекрасно знаю. Мой участок. — Я осклабился. — Улица Бондарей, пятнадцать или семнадцать… Отправная точка имеется. Вы навели меня на одну идею, должен ее срочно проверить. Давайте утрясем пару формальностей. Как будем держать связь?

— В конверте моя визитка. Золотая визитка. На ней телефон, которого нет ни в одной телефонной книге. Стоит позвонить по нему, и вас без проволочки свяжут со мной в любое время дня или ночи. Этот номер знают всего два-три человека в городе.