Вот и весь ответ. Значит, трансмутация ядер – лженаука алхимия?

Однако сам Борис Васильевич убежден, что его концепция управляемой трансмутации вещества объясняет разные «нестыковки», на которые химики привыкли закрывать глаза. Он считает, что для создания ядерного реактора и, соответственно, выработки дешевой электроэнергии не нужно строить опасные атомные станции. Есть гораздо более удобный и безвредный холодный ядерный синтез. Думаете, это догадки, теоретические выкладки?

Отнюдь. На той страшной уголовной зоне Борис Васильевич собственноручно построил и запустил такой реактор! И вся зона отапливалась котлом, работающим по «лженаучному» принципу! Оказалось, что для такой мини-электростанции не нужен радиоактивный плутоний. Она превосходно обходилась простыми веществами. Эксперимент был такой. Лагерному начальству срочно потребовалось построить на литейном производстве печь. Если приглашать специалистов с воли, так им нужно платить. А тут сидит настоящий физик, химик и инженер. И он может сделать такую нужную для зоны печку совершенно бесплатно. И взялся Болотов за строительство печки, а на самом деле провел первый на Украине эксперимент по созданию низкотемпературного ядерного реактора. Давно он мечтал о таком опыте, но на воле на него финансы выделять отказывались. Реактор Болотова служил одновременно и печью, причем как печь он был просто превосходен. Начальство осталось довольно. Средства сэкономлены. И Болотов был доволен: опыт проведен успешно. Ради этого строительства он даже задержался на зоне. Отказался выходить на свободу, пока не достроит печь. Редкий случай, между прочим, в истории ГУИНа, если не единственный, когда зэк отказывается от свободы…

Тем более что до этого строительства даже бежал (потом ему добавили еще и за побег, а после строительства печки «добавку» аннулировали). С этой зоны, как хвалилось начальство, никому еще не удавалось бежать. Болотову пришлось: о нем пустили слух, что сидит он не за антисоветчину, а за изнасилование дочери (которой у Бориса Васильевича никогда не было, был сын). Такое обвинение на зоне, даже ложное, равносильно смертному приговору: зэков забивают насмерть. Вот и решился на побег. Сговорился с другим «политическим» (тот сидел за анекдоты), вместе и бежали. Успешно. Причем заранее предупредив начальство о побеге… Но долго на воле они не продержались: стояли морозы, не было еды… Вернулись сами… А лживые слухи сами собой угасли, ведь теперь Болотов стал лагерным героем. С этой зоны до Бориса Васильевича никто еще не бежал…

Между прочим, созданный Болотовым реактор до сих пор работает. А мысль, как технически выполнить такую работу, пришла после другого эксперимента, тоже проведенного на зоне. Кстати, биологического эксперимента. (У Бориса Васильевича все науки «живут» в единстве: физика перетекает в биологию, а биология в химию, может быть, поэтому он и способен вырабатывать новые идеи.)

Большая выдержка из фундаментального труда физика Потапова. Лучше, пожалуй, нельзя рассказать о сути открытия, которое сделал на зоне ученый Болотов.

«Заключенный лагеря ЮЖ-312/87 в Донецкой области Б. В. Болотов уже который месяц держал в клетке в еще более страшном заключении курицу. Он кормил ее только продуктами, не содержащими кальция. Нет, не с садистской целью посмотреть, как будут выглядеть куриные яйца без скорлупы, построение которой без кальция невозможно. Он проверял свою научную идею о ядерных трансмутациях химических элементов.

Будучи ученым-кибернетиком, подающим большие надежды, он живо интересовался еще и биологией. А биологи хорошо знают, что птицы любят заглатывать песок и мелкие камешки. Полагали, что те помогают перетирать пищу в желудке. Болотов усомнился: а только ли для этого? Что если в организме курицы происходит превращение кремния в кальций, столь необходимый для формирования скорлупы яиц? Ведь кальций не во всех почвах имеется в достаточных количествах, а кремния – всегда избыток, ибо песок – это кремнезем SiО2.

Шли долгие месяцы и годы заключения, а курица, клевавшая песок и не имевшая доступа к столь необходимому ей кальцию, все несла нормальные яйца с нормальной скорлупой. Наверное, не случайно Б. В. Болотов назвал кремний „литиевой водой“ и разрабатывал „химию второго поколения“, в которой вместо воды растворителем является „литиевая вода“ – кремний. Опыты по диссоциации кремния в расплавах под воздействием электрических полей и реакций с образованием „кислот“ и „щелочей“ позволили ему предположить и возможность реакций нейтрализации. Например, магний и цинк, растворенные в расплаве кремния, при наложении электрических полей превращались в кремний и никель с выделением тепла, что подтвердили эксперименты, осуществленные Болотовым в тюремных мастерских. Так что связь воды с кремнием имеет глубокие корни.

Ну а как же курица, о которой мы чуть не забыли, но которую ежедневно в течение многих лет не забывал кормить пищей без кальция простой советский заключенный Б. В. Болотов, избранный академиком тогда еще неофициальной РАЕН (Российской академии естественных наук) еще до его освобождения из тюрьмы в 1990 г.? Желудок птицы – это, как известно, целая химическая фабрика. Какие только реакции там не идут! Например, растворение кремнезема в кислотах и щелочах с последующим образованием кремнийорганических соединений, которые, как и вода, тоже имеют гексагональную структуру. В этих соединениях ядра атомов углерода вполне могут совершать квантовые скачки сквозь ядра атомов кремния, с которыми они связаны ковалентными связями. Да и образование карборунда SiC, имеющего алмазоподобную тетраэдрическую кристаллическую структуру, тоже не исключено в желудке птицы.

Люди осуществляют эту реакцию в электропечах, где разогревают смесь песка и кокса. Но не исключено, что в присутствии катализаторов – ферментов желудка птицы – реакция может идти и при обычной температуре. Ковалентные связи, соединяющие атомы углерода и кремния в карборунде, – это те мостики, по которым ядра атомов углерода могут иногда перескакивать к ядрам атомов кремния, чтобы слиться с ними в ядерной реакции. Конечно, все это требует разработки новой химии – химии ядерных трансмутаций, или „химии второго поколения“, как назвал ее Болотов. А это задача непростая, тем более что советская официальная наука в свое время встретила эти идеи в штыки и, чтобы не дискутировать с Болотовым, предпочла засадить его, работавшего тогда в киевском Институте электродинамики, за решетку, проведя через все круги ада.

Слава Богу, тюремное начальство оказалось более снисходительным к новым научным идеям, чем академики, и разрешило заключенному заниматься в тюремных мастерских научными изысканиями в свободное от принудительной каторжной работы время и писать научные работы. А все то, что он написал до заключения, киевская прокуратура конфисковала и сожгла вместе с книгами обширной личной библиотеки Болотова. Об этом поведал миру журнал „Изобретатель и рационализатор“, добиваясь освобождения и реабилитации незаконно осужденного ученого.

А центральная профсоюзная газета „Труд“ вскоре сообщила, что накануне освобождения из тюрьмы, где ему пришлось отсидеть „от звонка до звонка“, Б. В. Болотов впервые превратил ртуть в платину. Тем временем в благополучной Франции Луи Кервран разрабатывал почти аналогичную теорию ядерных трансмутаций. И весь мир теперь ассоциирует с этим процессом имя Керврана, а не Болотова, таблицу изостеров которого, предложенную им на смену и в развитие таблицы Менделеева, можно увидеть разве только в Московском музее им. академика Н. Д. Зелинского. Так в основном и делается у нас: все новое – сразу в музей, а не на полки библиотек и страницы учебников!