– Вы так добры! Не представляю, что бы я без вас делала.

«Налетели, как осы на мясо», – промелькнуло в голове.

Дядюшка понял, что при мне рыться в ящиках покойного брата не слишком красиво, еще раз выразил соболезнование и ушел. Я же незаметно для себя выдохнула. Отлично, за ужином постараюсь, чтобы незваные гости как следует выпили и уснули. Терпеть их все труднее. И еще труднее сохранять на лице приветливое выражение.

Ночь прошла в размышлениях. И, что уж там, в слезах. Горе от потери отца не думало проходить. Оно порой могло затаиться на краю сознания, пока я занималась делами. Но стоило остаться одной, как тут же падало на меня ледяной волной. Тогда я беззвучно рыдала в подушку. Маму я не помню, она умерла, когда мне и года не было. Отец вырастил меня, сделал все, чтобы я не чувствовала себя одинокой. Научил всему, чему мог.

Но теперь я отчетливо понимала, что одинока. Такие родственники-ублюдки, как дядя и кузен, не в счет, а кроме них у меня больше никого не осталось. От этого хотелось выть в голос.

Но приходится быть сильной. Только ночью я позволяла себе немного расслабиться. В итоге заснула далеко за полночь – чтобы встать с тяжелой головой, но стальной решимостью. В кровати я никогда не задерживалась, всегда находились дела. Отец приучил вставать на рассвете.

– Доброе утро, милая. – Няня вошла с первыми лучами солнца.

Она уже знала мое расписание, сама привыкла так вставать. Хотя я пыталась убедить нянюшку, что в ее возрасте можно поспать и подольше. Но Мэгги обижалась и заявляла, что пока я не выйду замуж, ее задача – следить за моим здоровьем и настроением.

– Как ситуация? – спросила я тихо.

Мэгги раскрыла тяжелые шторы, впуская утренние лучи солнца. Небо оказалось раскрашенным в розовые и золотые оттенки. Я посмотрела на дерево рядом с окном. Ветра нет, день ожидается по-летнему теплый, несмотря на начало осени.

– Эти, – няня покосилась на плотно прикрытую дверь, – вчера нажрались, к служанкам приставали, говорили, что скоро здесь порядок наведут. Ох, дорогая, ты бы попросила лорда Нордвика приструнить их.

– Пусть пока веселятся, – проговорила я мрачно. – Если все получится, то вылетят отсюда, как нарры облезлые!

– Благородные леди такие слова не говорят.

– Ну ты же меня не выдашь.

Я откинула одеяло и потянулась. Нянюшка уже доставала из гардеробной наряд. Темное платье, как знак траура, почти без вышивки. Из украшений лишь ожерелье с крошечными гранатами и несколько тонких колец. Я попросила ее потуже заплести волосы, поднять их и закрепить как можно прочнее. После глянула в зеркало. Оно отразило печальную девушку, чьи зеленые глаза казались совсем темными. Высокая прическа сделала меня строже, чуть старше. Темное платье с воротником-стойкой, яркие губы и высокие скулы… Отец говорил, что внешностью я пошла в маму. Лишь черные волнистые волосы получила от него.

– Отдохнуть бы тебе, милая, – вздохнула Мэгги, стоя за моей спиной. – Исхудала вся, цвет лица испортился. Тебе сейчас мужа надо найти хорошего, чтобы как за каменной стеной. Илана, деточка, что же ты затеяла? Ну не женское это дело – воевать. Наше дело хитростью действовать, с осторожностью.

– Я и делаю хитростью.

Поцеловала няню в щеку, с грустью понимая, что и она за эти дни похудела, появились новые морщинки. Тяжелые времена настали для герцогства Монранси. Но мы все равно прорвемся! Ведь я, Илана Монранси, дочь своего отца. Он научил меня сражаться.

Еще раз посмотрела на свое отражение, придала лицу выражение грусти и сказала Мэгги:

– Пусть накроют в малой столовой.

– А ваши гости просили подать завтрак в большой, – ехидно сообщила нянюшка. – Но дворецкий сказал, что он премного уважает дорогих гостей, тем не менее приказы ему можете отдавать только вы. Ух, как они разозлились.

Я усмехнулась, хотя весело мне не было.

– Отлично! А мое указание – накрыть в малой столовой. Я спущусь через двадцать минут, няня. Мне нужно кое-что сделать.

– Твои платья я уложила, – проговорила Мэгги. – И костюм для фехтования тоже. Адель предупредила, сундук уложили в карету.

– Спасибо большое, что бы я без тебя делала?!

– А то! – подмигнула няня и неторопливо ушла по коридору, не забыв прикрыть дверь.

Отражение в зеркале выглядело чуть веселее. Я помахала ему рукой. Прорвемся, обязательно прорвемся.

Спустилась я почти через полчаса, пусть подождут. Не спеша вошла в столовую, где уже пахло выпечкой и кофе. Обычно мы размещались с отцом здесь. Большая столовая для торжественных приемов и для праздников.

Мои родственники сидели с кислыми лицами, тогда как дядя Натан попивал кофе и мурлыкал под нос песню. Поймав мой взгляд, он привстал и поклонился:

– Доброе утро, Илана. Вы чудесно выглядите.

– Доброе утро. – Я присела на стул, что торопливо отодвинул один из слуг. – Как спалось?

Нестройный хор голосов заверил, что отлично. С удовлетворением заметила, что белки глаз у дяди красноватые, а «дорогой» кузен то и дело потирает виски. Манипулировать теми, кто страдает похмельем, проще.

Я отхлебнула крепкий и горячий кофе, чувствуя, как он разогревает все внутри.

– Тогда приятного аппетита, дорогие гости, – улыбнулась всем троим.

Завтрак не подавали, пока я не спустилась. Только кофе и легкие закуски. Теперь же слуги сразу выкатили тележку с несколькими блюдами, над которыми клубился пар.

– Надолго задержитесь у нас? – спросила у дядюшки Натана.

Тот с удовольствием включился в игру.

– Увы, но нет. Дела в столице не требуют отлагательств. Я почтил память моего дорогого друга, вижу, что вы в надежных руках, и могу с легким сердцем вернуться в Агрейн. Так что, если не возражаете, после завтрака уеду. Мою лошадь уже седлают.

– Могу одолжить вам экипаж.

– Спасибо, Илана, – рассмеялся лорд Нордвик. – Я – старый воин, привык к седлу. Но старые раны сегодня особенно ноют, так что приму ваше предложение. А что насчет вас, дорогая? Вы будете сами управлять землями отца?

– Я подал документы на опекунство, – ответил дядя Ален вместо меня. – Сами понимаете, здесь нужна твердая мужская рука, а жених Иланы, к сожалению… – тут он взял долгую скорбную паузу.

Я мысленно скрипнула зубами. А сама потупила взгляд и прошептала:

– Дядя, я буду вам очень благодарна.

Да чтоб тебя ледяные великаны во все места отлюбили! Знаю, благородной леди негоже так думать, но оно само.

Во взгляде лорда Нордвика плескалось восхищение. Я вилкой подцепила кусочек яблока из нарезанных фруктов. Надо делать вид, что у меня нет аппетита, притвориться слабой. Тогда их внимание точно притупится.