Сразу внесем ясность — эта книга не панегирик, превозносящий терапевтический эффект трагедии, не попытка увидеть лучик надежды в любой трудной ситуации и уж точно не рассказ о так называемой силе позитивного мышления. Травма — это всегда плохо. Любая травма связана со страданиями. Нет ничего объективно положительного или необходимого в жестоких преступлениях, насилии, катастрофах или болезнях.

Учитывая, что иногда эти вещи неизбежны, важно помнить о невероятной способности к сопротивлению, которой могут обладать самые обычные люди, — способности смотреть прямо в лицо трагедии и каким-то чудом выбираться из нее полностью преображенными и преображать мир, совершая нечто непредсказуемое. Опираясь на результаты исследований в области психологии, психиатрии, социологии, антропологии и даже бизнеса, в этой книге мы стараемся понять, почему и как люди превращают страдания в личный триумф. В каждой главе рассматривается конкретное явление, которое, по мнению исследователей, стоит за таким превращением: надежда, способность контролировать собственную жизнь, поддержка семьи и друзей, умение прощать, духовность.

Но эти принципы не всегда работают так, как может показаться. Мы приводим аргументы в пользу того, что между надеждой и позитивным мышлением нет ничего общего, что, вопреки расхожему мнению, потеря ориентиров и опор, с чем многие сталкиваются после травмы, в конечном счете может обернуться благом. Мы выясняем, почему психологи думают, что некоторые заблуждения могут приносить пользу, как умение прощать может благоприятно сказаться на физическом и душевном состоянии человека и как размышления о смерти могут помочь сделать жизнь лучше. После знакомства с представленными в этой книге воодушевляющими историями может создаться впечатление, что родившиеся заново вытянули счастливый билет, что травма каким-то чудесным образом принесла им удачу. Мы расспрашиваем их о том, что они думают по поводу этого будто бы везения, и приходим к некоторым поразительным выводам. Наконец, мы задаемся вопросом о значении, которое их истории имеют для всех нас, независимо от того, пережили ли мы тяжелую травму или просто имеем дело с обычными неудачами и тяготами повседневной жизни.

Испытания и победы над ними поражают воображение. Было бы большим заблуждением не признаться себе, что отчасти это восхищение вызвано свойственным всем нам не всегда здоровым интересом к чужим страданиям. Однако за этими низменными порывами стоят вполне достойные мотивы. Ежедневно сталкиваясь с различными трудностями, которые так свойственны нашему неспокойному времени, мы все чаще обращаем внимание на человеческие страдания и задумываемся о хрупкости собственного благополучия. Мы можем задать себе вопрос: «А что я сделаю, если беда придет в мой дом?» Родившиеся заново дают неожиданные ответы на этот вопрос — их истории вселяют в нас надежду, что травма может привести к росту и переходу на новый уровень, что страх перед трагедией не заставит нас отказаться от полноценной и насыщенной приключениями жизни. Их пример может окрылить нас, разбудить в нас положительные эмоции и вдохновить на новые свершения, независимо о того, кто мы и через что прошли.

Побежденный Ашей недуг стал поворотным пунктом, с которого началось ее преображение. Он дал ей ощущение свободы и подтолкнул к выходу за рамки прежней жизни и созданию для себя новой реальности. Вместо того чтобы стать препятствием, травма освободила Ашу от пут прошлого. Но истории, подобные истории Аши, встречаются нечасто. Тогда как многие после травмы продолжают испытывать страдания, оказываются сбиты с толку и пытаются вернуться к прежней жизни, Аше она открыла дверь в новую жизнь.

В этой книге мы разберемся, как такое стало возможным.

То, что зовется началом, — скорее конец.

И заканчивать — значит начать.

Начинаем с конца.

Т. С. Элиот[1]

Было пасмурное зимнее утро. Алан Лок вышел на балкон крошечного номера в отеле у подножия отвесных скал на Гомере — одном из утопающих в зелени островов принадлежащего Испании Канарского архипелага. Дождь, который лил стеной несколько дней подряд, наконец прекратился. Океан перед отелем был спокоен. В воздухе ощущалось тепло. Алан протер глаза и с трудом приоткрыл их, щурясь от тусклого солнечного света.

Алану было чуть меньше тридцати. У него было узкое лицо, которое смягчала сдержанная улыбка, и волосы цвета мокрого песка. Около полудня его приятель Мэтт Борхэм — темноволосый здоровяк авантюрного склада — объявил, что погода наладилась и пора отправляться. Алан натянул шорты на щуплое тело, в котором с трудом угадывались годы строевой подготовки, надел футболку, кепку-козырек и солнцезащитные очки.

За длинным пирсом причала слышался плеск океанских волн, постепенно переходящий в бурление. Усиливающийся ветер прижимал 24-футовый белый корпус «Джемини» к пристани. Строители этого судна позаботились о том, чтобы оно могло справиться с натиском океана, но из-за больших размеров фанерного корпуса и массивной надстройки для управления им требовалась определенная сноровка. Забравшись в лодку, Алан уложил сумки в тесный грузовой отсек и занял место первого гребца в кокпите — основной части судна, по форме напоминающей ванну. Как только Мэтт ослабил петлю нейлонового троса и отвязал его от крепительной утки, Алан выпрямил спину и сильным движением рук потянул на себя длинные весла, разрезая водную поверхность. Это был первый гребок в 3000-мильном путешествии через Атлантический океан.

Цель путешествия — выйти из порта на Гомере и дойти на веслах до Барбадоса. Запасов еды хватало на сто дней. По расчетам Алана, при благоприятных погодных условиях они должны были добраться до пункта назначения менее чем за семьдесят дней — совсем неплохо, учитывая приближение сезона ураганов. Многие пытались пройти этот маршрут на веслах, включая штурмана Алана Мэтта, но большинство потерпели неудачу. Даже в космосе побывало больше людей, чем пересекло Атлантику с веслом в руке. Это было опасное предприятие — без мотора, без паруса, в крошечном отсеке размером пять на семь футов, с компасом, навигационной системой, походной газовой плиткой для приготовления пищи и одним значительным неудобством, с которым не приходилось иметь дело никому, кто когда-либо отправлялся в подобное путешествие: Алан Лок хотел стать первым в истории незрячим человеком, пересекшим на веслах один из мировых океанов.

Если послушать поклонников Алана, можно подумать, что всеми своими достижениями он обязан силе позитивного мышления. Это одна из тех историй, в которых персонажи часто героизируются с помощью громких слов вроде «отвага» и «воодушевление». Журналисты The New York Times назвали его поступок «из ряд вон выходящим». The Faster Times и Би-би-си не преминули упомянуть об исключительном оптимизме Алана. По мнению большинства авторов, бравшихся за изложение этой истории, потеря зрения в 2003 году лишь укрепила его решимость и приумножила природный талант атлета. На первый взгляд, жизнь Алана кажется идеальным примером того, чего способен достичь переживший трагедию человек, если он сохранит позитивный настрой.