Я закрыла дверь, на ходу достав перчатки из сумки, сумкасоскользнула с плеча, и из нее вылетел тюбик с губной помадой. Я резкоповернулась направо и треснулась лбом о лоб молодого человека, которыйджентльменски поднимал мою помаду.

— Извините, — проблеяла я, а он засмеялся, потираяушибленное место.

— Ерунда. В таких случаях говорят: родными будем. Незнаю, как он, а я была бы не против того, чтобы заполучить такого родственника.Парень был года на три старше меня, высок, красив, одет в дорогой костюм, белуюрубашку с галстуком, на котором сверкала булавка с бриллиантом, вроде бынастоящим, а вот обручальное кольцо отсутствовало, и это почему-то обрадовало,хотя повода для радости я не видела. Ну тюкнулась лбом с симпатичным парнем,это вовсе не значит, что мне вдруг повезет. Никогда мне не везло и сегодня неповезет. Так что есть кольцо или нет, меня это тревожит мало.

Я торопливо застегивала сумку, парень меня разглядывал, а яс тоской подумала, что пальто ношу с четвертого курса и против его булавки ононе тянет. «Ну и черт с ним!» — мудро рассудила я и, сказав еще раз «извините»,гордо зашагала к выходу.

— Варя, — вдруг позвал он, а я от неожиданностизамерла и вроде бы даже вытаращила глаза. Парень заспешил ко мне, широко улыбаясь.

— Я слышал, как вас называли подруги, — пояснилон, вновь оказавшись рядом. — Если честно, я за вами наблюдал весь вечер.

«Лучше б ты пригласил меня танцевать», — мысленносъязвила я, а вслух произнесла нейтрально:

— Да?

— Да. Наблюдал, но подойти не решился.

Я нахмурилась, парень явно морочил мне голову. Как-то неверилось, что такой тип может страдать застенчивостью, а про себя я точнознала: выгляжу я училкой, и ничего с этим не поделаешь. Можно, конечно, снятьочки и выдать лучистую улыбку, она у меня неплохо получается, но через полчасаон все равно сообразит, кто перед ним, так что и напрягаться не стоит.

— Ну и как? — на всякий случай поинтересовалась я,неотрывно глядя на его галстук. Этот самый галстук меня и доконал: с мужчинамиу меня всегда были проблемы, а в галстуке я могла припомнить только одного:нашего бывшего трудовика, уволенного за пьянство в начале зимы. Но у тогогалстук был похож на тряпку и вечно сбивался на сторону.

— Что как? — второй раз переспросил парень.

Увлекшись созерцанием его галстука, я начала страдатьглухотой в легкой форме.

— Как наблюдение? — вздохнула я.

— По-моему, вы очень красивая.

«Возможно, — согласилась я опять-таки мысленно. —Только вот из этого заведения пойду одна».

— За красивую спасибо, — ответила я и направиласьк двери. — Извините, мне пора домой.

— По-моему, ваши подруги уже отбыли.

— Точно, а я тороплюсь на последний троллейбус.

— Что, если я вас провожу?

В этом месте я пожала плечами и совсем уж хотелаобрадоваться, но тут же себя одернула: «Он женат. И к тому же бабник. А кольцоне носит из хитрости». Я заспешила к выходу, а он произнес вдогонку:

— Я вас на углу буду ждать, ближе к остановке.

С этими словами парень исчез в боковом коридоре, а я,раскрасневшаяся и малость растерянная, выпорхнула из ресторана. Глубоковздохнула и для начала посмотрела по сторонам. Парень был в костюме и исчез вкоридоре. На улице холодно, а за пальто он в гардероб не пошел. Выходит,верхняя одежда пребывает у него где-то в другом месте. Значит, он из гостиницы.Приехал в наш город по делам и заодно решил развеяться. Ну и что нам светит,многоуважаемая Варвара Сергеевна? Краткий роман с заезжим ловеласом? В общем,ничего нам не светит. Так что топай на троллейбус и забудь про этого типа.

В этот момент я как раз достигла угла, и вышеозначенный типвозник передо мной точно из-под земли. А я обрадовалась и сказала:

— Привет.

Он засмеялся и тоже сказал:

— Привет, — и взял меня за локоть. Осторожно, дажес робостью и без всякого намека на нахальство. Вот тогда я и решила, что мне,пожалуй, повезло. — Где вы живете? — спросил он, я ответила, а онвроде бы порадовался:

— На троллейбусе пять остановок. Что, если мы немногопрогуляемся? Или на такси?

— Прогуляемся, — ответила я, радуясь, что пареньхорошо ориентируется в городе. Может, он вовсе и не приезжий.

— Меня зовут Саша, — сообщил он, притормозив, изасмеялся. Я тоже засмеялась и окончательно уверилась: повезло. Знай я тогда,что это за везение, бросилась бы от него со всех ног.

Мы не спеша двинулись по проспекту. Я неожиданно для себяразговорилась, чувствуя необычайную легкость, одним словом, была в ударе. Онкоротко поведал историю своей жизни. Родился, вырос и живет в нашем городе,сегодня встречался с партнером по бизнесу из Москвы, партнер малость перебрал итеперь отдыхает в гостинице, а Саша безумно рад, что в этот вечер оказался вресторане, иначе как бы мы с ним встретились?

Чем ближе подходили к моему дому, тем отчетливее я понимала,что наконец влюбилась. И вовсе не потому, что у него дорогой костюм и онкакой-то там бизнесмен, а потому, что могу болтать с ним о чем угодно, держатьза руку, смеяться и в самом деле чувствовать себя красивой.

Когда мы остановились возле подъезда, я испугалась, что всеразом кончится. Саша скажет мне «до свидания», запишет телефон, по которомуникогда не позвонит, а потом скроется из моего двора и из моей жизни, а яподожду звонка денек-другой, потом вздохну и скажу самой себе: «Что ж, неповезло…» Мне хотелось зареветь от жалости к себе, но это было глупо, и реветья не стала.

— Где ваши окна? — спросил он с заметной грустью.

— На пятом этаже. Вон те, видите…

— Мама уже спит?

— Мама на даче. Она у меня на инвалидности и до первогоснега предпочитает жить в деревне. А я к ней езжу каждый выходной.

— Ясно. А ничего, если я напрошусь в гости? На пятьминут. Телефон у вас есть? Вызову такси, уже поздно, а мне добираться на другойконец города.

— Телефон есть, и вызвать такси вы, конечно, можете.