Навани обнадежил их оптимизм. Но если отряд выжил, почему они не вернулись с последней Великой бурей?

«Спокойно», – велела себе Навани, наблюдая за мостовиками, которых окружили спрены смеха. Один из них прямо сейчас владел Клинком Чести Йезриена. Она не знала, кто именно; клинок можно было легко отпустить, как обычный осколочный, и мостовики передавали его друг другу, скрывая истинного владельца.

Вскоре на других лифтах начали прибывать остальные, и Навани внимательно следила за ними. Традиция ношения кресла была в какой-то степени символом равенства, но Навани решила, что сумеет понять характер монархов по их выбору. Быть человеком – значит пытаться отыскать в хаосе хоть какой-то смысл.

Первым прибыл император Азира. Его портной проделал отличную работу, подгоняя величественный наряд по фигуре; утопая в пышном одеянии с подобающим головным убором, юноша с легкостью мог бы оказаться похожим на ребенка. Он нес богато изукрашенный трон, покрытый азирскими узорами, и все ближайшие советники помогали, придерживая ношу одной рукой.

Большая делегация расселась, и в зал хлынули другие, включая троих представителей королевств, вассальных Азиру: правителя Эмула, княгини Йезира и посла из Ташикка. Все принесли кресла, которые были лишь слегка скромнее азирского трона.

С ними ей придется пройти по канату. Каждая из трех монархий выказывала Верховному Акасиксу Азира ровно столько уважения, сколько требовалось, чтобы не поставить его в неудобное положение. Они были вассалами только номинально. И все же Навани следует сосредоточить дипломатические усилия на Акасиксе. Ташикк, Эмул и Йезир последуют за ним. Два государства были исторически близки к трону Азира, а третье – Эмул – не выстояло бы одно после того, как война с Тукаром и нападение Приносящих пустоту почти разбили княжество на части.

Следующей прибыла делегация алети. Ренарин, который явно испытывал ужас оттого, что могло случиться с его братом, принес обычный стул. Ясна превзошла его, и впрямь прихватив табурет с мягким сиденьем: она и Далинар, случалось, до боли походили друг на друга. Навани отметила с раздражением, что Себариаля и Палоны с другими великими князьями нет. Ну, по крайней мере, они не приволокли сюда массажные столы.

Примечательно, что Йалай Садеас проигнорировала требование самой принести собственное кресло. Охранник со шрамами на лице доставил для нее гладкий лакированный стул, выкрашенный в такой темно-бордовый цвет, что он мог бы быть и черным. Она посмотрела Навани в глаза, пока садилась, хладнокровная и уверенная. Амарам формально был великим князем, но он все еще находился в Тайлене, трудился вместе с солдатами, восстанавливая город. В любом случае Навани сомневалась, что Йалай позволила бы ему представлять княжество на этом собрании.

Казалось, прошло так много времени с той поры, когда Йалай и Навани садились рядом за ужином и вполголоса обсуждали, как утвердить порядок в королевстве, которое завоевывали их мужья. Теперь Навани хотелось схватить эту женщину и встряхнуть: «Ну почему ты не можешь перестать быть такой мелочной хоть на минуту?»

Что ж, как это уже происходило, другие великие князья выберут сторону: Холин или Садеас. Позволить Йалай участвовать в собрании было просчитанным риском. Если бы они ее не позвали, эта женщина нашла бы способ сорвать совещание. Но теперь она здесь – и, возможно, наконец-то поймет важность их труда.

По крайней мере, королева Фэн и ее консорт выглядели искренне преданными коалиции. Они расположили свои стулья у стеклянного окна, спиной к бурям, как часто шутили тайленцы. Их деревянные стулья были с высокими спинками, синего цвета, обтянутые белой парусиной. Таравангиан – с безыскусным стулом без обивки – попросился присоединиться к ним. Старик настоял, что сам понесет свой стул, хотя Навани сделала исключение для него, мудрейшего Ашно и остальных с хрупким здоровьем.

С королем уселись Адротагия и его связывающая потоки. Воительница не присоединилась к Четвертому мосту… и, что любопытно, Навани осознала, что по-прежнему считает эту женщину «его» связывающей потоки.

Еще одним человеком, на которого стоило обратить внимание, был О-Нак, натананский посол. Он представлял мертвое королевство, от которого остался единственный город-государство на восточном побережье Рошара и еще несколько городов в качестве его протекторатов.

На мгновение Навани показалось, что она не справится. Азирская империя со всеми интригами. Противоборство алетийских великих князей. Таравангиан, который каким-то образом стал королем Йа-Кеведа, второго по величине королевства Рошара. Королева Фэн и ее обязательства перед городскими гильдиями. Сияющие – к примеру, маленькая реши, которая прямо сейчас соревновалась с огромным рогоедом в том, кто больше съест.

Все это требовало ее внимания. Ну почему Далинар отстранился от дел именно сейчас?..

«Успокойся, – одернула себя Навани, делая глубокий вдох. – Порядок из хаоса. Найди здесь структуру и начинай строить на ее основе».

Все естественным образом расположились по кругу, с монархами в переднем ряду и великими князьями, визирями, переводчицами и письмоводительницами у них за спиной. Навани встала и вышла в центр. Когда публика уже успокаивалась, наконец-то неспешной походкой вошли Себариаль с любовницей. И направились прямо к еде, похоже совершенно забыв про стулья.

– Я, – заговорила Навани, когда в комнате опять сделалось тихо, – не знаю другого такого собрания за всю историю Рошара. Возможно, они были обычными во времена Сияющих рыцарей, но уж точно ничего подобного не происходило со времен Отступничества. Я говорю вам добро пожаловать и спасибо, наши благородные гости! Сегодня мы творим историю.

– Чтобы это случилось, понадобилось всего-то Опустошение, – заметил Себариаль от стола с закусками. – Миру стоит гибнуть чаще. От этого все делаются куда любезнее обычного.

Множество переводчиков принялись шептать на ухо своим патронам. Навани задалась вопросом, не слишком ли поздно швырнуть его с башни. Это было возможно – отвесная сторона Уритиру, обращенная к Изначалью, была вертикальной до самого основания. Можно было бы увидеть, как Себариаль шлепнется к подножию горы.

– Мы, – резким тоном продолжила Навани, – собрались здесь, чтобы обсудить будущее Рошара. Нам необходимы единое видение и цель.

Она окинула комнату взглядом, пока люди размышляли над сказанным. «Он заговорит первым», – подумала она, заметив, как верховный правитель Эмула ерзает на своем стуле. Его звали Вексил Мудрый, но люди часто обращались к князьям и верховным правителям макабаки по названию страны, как к алетийским великим князьям обращались по наименованию их династии.

– Курс очевиден, не так ли? – сказал Эмул через переводчика, хотя Навани поняла его азирский. Он поклонился азирскому ребенку-императору, не вставая со стула, а затем продолжил: – Необходимо вырвать мою страну из рук предателей-паршунов; потом мы должны завоевать Тукар. Совершенно неразумно позволять этому безумцу, претендующему на роль бога, продолжать лишать славную Азирскую империю того, что ей принадлежит.