Здесь я ограничусь детальным рассмотрением лишь сновидений, ибо, как заметил Юнг, «сновидение — это via regia[1788] к бессознательному»[1789]. Для Фрейда их изучение — «не только лучший способ подготовки к исследованию неврозов, само сновидение тоже невротический симптом, который к тому же… проявляется у всех здоровых»[1790]. Основатель психоанализа разработал, исходя из самоанализа, который он провел с помощью ряда собственных сновидений, и сновидений своих пациентов, фундаментальную теорию сновидений. Она тесно связана с его учением о вытеснении и в истории психоанализа занимает особое место, знаменуя собой поворотный g пункт. Благодаря ей психоанализ сделал шаг от психотерапевтического метода к глубинной психологии.

Изложению своей теории сновидений Фрейд предпосылает истори- и ческий обзор работ других авторов (начиная с труда Аристотеля «О сно- ! видении и толковании сновидений»), а также рисует картину современ-' i ного состояния проблемы сновидений в науке. Причины пренебрежения I в научных кругах сновидениями Фрейд объясняет тем, что оно является [реакцией на слишком высокую оценку сновидений в древние време- : на, когда в них видели знаки будущего, искали в них предзнаменования.

! А потому, разрабатывая свою теорию снрвидений, основатель психоана- ! лиза, по сути, встает на путь предрассудков древних и идет по стопам I античных толкователей сновидений, в частности, Аристотеля, который L как-то заметил, что видеть сновидения во время сна является душевной жизнью, которая имеет известные аналогии с таковой в состоянии бодрствования и в то же время обнаруживает резкие отличия от нее. Стало I быть, сновидение является промежуточным состоянием между сном и! бодрствованием.

1 В психологическом плане сон — это состояние, в котором «засыпает» сознание, т. е. человек теряет интерес к миру. И, казалось бы, во сне не должно быть никакой душевной деятельности. И всё же она происходит, ибо на нее действуют раздражители, и она на них реагирует. Стало быть, от остатков душевной деятельности нельзя полностью освободиться. Эти остатки и есть, по Фрейду, сновидения.

Опираясь на опыте древних, Фрейд исходит в своей теории сновидений из двух предположений: во-первых, что «сновидение является не соматическим, а психическим феноменом»709; во-вторых, что в душе человека существует что-то, о чем он знает, не зная, что он о нем знает. Техника психоанализа как раз и заключается в том, чтобы дать видевшему сон возможность обнаружить это знание и сообщить его психоаналитику, вскрыть смысл своего сновидения. Эту практическую работу психоаналитика Фрейд именует толкованием сновидений, задача которого — превратить явное сновидение в скрытое, относящееся к бессознательным душевным актам. Тем самым толкование сновидений дает широкий доступ к знанию бессознательной душевной жизни. Наряду с этой практической частью в работе психоаналитика имеется и теоретическая часть, которая должна объяснить предполагаемый процесс работы сновидения, направленный на перевод скрытого сновидения в явное. Именно в процессе работы сновидения Фрейд усматривал суть сновидения. Рассмотрим вкратце эти две составляющие его террии сновидения.

Необходимость толкования сновидения Фрейд объясняет прежде всего тем, что понимание элементов сновидения не совпадает с его собственным содержанием, а является заместителем чего-то другого, недоступного сознанию видевшего сон, точнее, заместителем чего-то, о чем видевший сон знает, но это знание ему недоступно. Техника психоанализа состоит в том, чтобы с помощью свободных ассоциаций вызвать к элементам сновидения другие замещающие, или сознательные, представления, из которых можно узнать скрытое.

Таким образом, заключает Фрейд, «сновидение в целом является искаженным заместителем чего-то другого, бессознательного, и задача толкования сновидения — найти бессознательное…, сделать бессознательное сознательным»710, прийти от явного сновидения к его скрытым мыслям.

Тесная, связь теории сновидений с теорией вытеснения становится очевидной в процессе толкования сновидений. Работа по толкованию сновидений711 происходит вопреки сопротивлению, ибо мысли, которые пытается подавить, вытеснить испытуемый, оказываются самыми важными, решающими для раскрытия бессознательного. В ходе толкования сновидений психоаналитик постоянно наталкивается на сопротивление, когда он пытается от заместителя, являющегося элементом сновидения, проникнуть в его бессознательное. Можно предположить, что за заместителем скрывается что-то значительное. Если сопротивление незначительно, то и заместитель не столь отличен от бессознательного. И, напротив, большое сопротивление приводит к большим искажениям бессознательного, что существенно усложняет обратный путь от заместителя к бессознательному.

В содержании сновидений Фрейд выделяет явное содержание сновидения и скрытые мысли сновидения, к которым психоаналитик приходит, следуя за возникающими мыслями. На этом основании он различает явные (в них искажение отсутствует или оно очень незначительно) и скрытые {искаженные) сновидения, отношения между которыми могут быть различными. Но как раз самое главное, то, что является центром бессознательных мыслей, в явном сновидении отсутствует.

К первым он относит детские сновидения, анализ которых позволил ему на первых порах сделать следующие предварительные выводы о сущности сновидений в целом.

Во-первых, сновидение является реакцией душевной жизни во сне на переживания, впечатления, испытанные в бодрствующем состоянии, и оставшиеся неисполненными желания.

Во-вторых, поскольку детские сновидения в какой-то мерс лишены искажения и, стало быть, явное и скрытое сновидение в этом смысле совпадают, то искажение сновидения не есть проявление его сущности.

В-третьих, сновидение есть прямое, неприкрытое исполнение нереализованного в бодрствующем состоянии желания, подтверждением чему могут служить так называемые «сны наяву», которые являются деятельностью, связанной с удовлетворением. Этот смысл сновидения обнаруживается во многих известных поговорках, например: «свинье снится желудь, гусю — кукуруза», и выражениях типа: «прекрасно, как во сне», «я бы не мог себе это представить даже в самом дурном сне».

В-четвертых, из этого понимания сущности сновидения очевидным становится и его функция как стража сна. Сновидение, будучи реакцией на психическое раздражение, устраняет последнее, сохраняя этим сон. Стало и быть, заключает Фрейд, «сновидение является не нарушителем сна, как это ему приписывается, а оберегает его, устраняет нарушения сна»112.

^ В-пятых, главной чертой сновидения является то, что оно побуждается желанием, исполнение этого желания становится содержанием сновиде- [ния и его основной характерной чертой.