Ветер холодит щеки, я лечу в космосе, мчусь к земле.

– Господи, – снова шепчу я. Я что, сошла с ума? Это привидение? Я сплю?

Глаза у меня наполняются слезами, и вот уже щеки мокрые.

Какое-то время она молча смотрит, а потом распахивает объятия. Припадаю к ней, дрожа. Она прижимает меня к себе, и сердце разрывается.

– Вечно ты делаешь неверные выводы, – шепчет на ухо Делия.

Губы меня не слушаются, и я уже не понимаю, плачу или смеюсь.

– Привет, – тихо говорит она. – Ну-ну, не плачь, Джуни, все хорошо. – Голос у нее такой, как и всегда, как у моей лучшей подруги.

Закрываю глаза. А через миг она меня отпускает. Отходит и смотрит в сторону. Солнце садится. Скоро я не смогу ее видеть.

– Видишь, никто меня не убивал, – продолжает Делия уже другим тоном. – Можешь возвращаться в свою жизнь.

В свою жизнь. Все, что было до этого момента, кажется мне моей собственной выдумкой. Только это настоящее.

– А как же ты? – спрашиваю я.

Смотрю на две фигуры в черном, которые все еще следят за нами. Хочу спросить у нее, все ли с ней в порядке, но они слишком близко и могут нас услышать.

Внезапно понимаю, что мне делать. Прикладываю мизинец к губам и провожу кончиком по нижней. Это наш условный знак – мы пользовались им много лет на вечеринках, когда одна из нас не могла отвязаться от назойливого ухажера. Тебя нужно спасти? Наши глаза встречаются, и я вижу: она не забыла.

Но Делия не отвечает, как должна бы ответить – почесать ухо или прикусить губу. Вместо этого говорит вслух:

– Нет, не надо. Меня уже спасли.

Такой ответ меня не успокаивает. Порой люди, которых надо спасать, и не подозревают об этом.

Она качает головой, словно читает мои мысли. Потом протягивает мне руку и говорит:

– Я серьезно, Джун, иди домой. Забудь обо мне.

Как я могу ее забыть?! Это невозможно. Впрочем, какое-то время я ведь старалась сделать это.

– Что происходит? Мне надо знать, все ли с тобой в порядке.

Внезапно мне кажется, что этого года и вовсе не было.

Делия наклоняет голову набок, и выражение ее лица меняется, становится более жестким.

– Ты долго не знала, все ли у меня в порядке, и прекрасно себя чувствовала. Почему вдруг тебе это стало так важно?

– Нет, я вовсе не прекрасно себя чувствовала. Мне было… – Но у меня нет для нее ответа, который бы ее устроил. – Мне очень жаль. – Поднимаю взгляд. Вижу по ее глазам, что подруга все понимает. Как и всегда. Я уже забыла, каково это – быть связанной с кем-то другим. – Не знаю, какие у тебя проблемы, но позволь мне помочь. Пожалуйста.

– Ты уверена? – Она пытается спрятать надежду в голосе. – Как только влезешь в это и узнаешь обо всем, уже не сможешь вылезти, и… – она смотрит на меня не мигая, – ты не сможешь вернуться…

– Да, я уверена.

Делия улыбается, нет, сияет улыбкой. Поворачивается к двоим в черном, стоящим у нее за спиной, и говорит:

– Она идет с нами. Можете снять маски.

Тот, что пониже ростом, снимает маску первым, и я вижу лицо – широко посаженные глаза, нежные черты лица, стильная стрижка… Красотка.

– Эшлинг?

– Привет, Джун.

– Послушай, – говорю я. – Но ведь ты…

Ты все время врала мне, помогала ей во всем этом и по-прежнему остаешься ее лучшей подругой…

Эшлинг вздыхает.

– Конечно, – говорит она, берет Делию под руку, притягивает к себе и целует в губы. Нет, это не дружеский поцелуй. Но прежде чем я успеваю переварить увиденное, сзади мне кладут руку на плечо.

Поворачиваюсь. Солнце клонится к закату, но я различаю черты его лица – темные брови, выразительный нос, большой рот. Примерно моего возраста, может, на пару лет старше.

– Извини за грубое обращение, – тихо произносит он. – Я говорил Эш, что можно просто пригласить тебя в фургон, но она настояла…

Смотрю на Эшлинг, та пожимает плечами. Поворачиваюсь к парню.

– Это… – Не знаю, что сказать. Просто смотрю на него. Воздух студеный, но мне почему-то тепло. – Ладно, проехали.

Парень наклоняется – на долю секунды кажется, что хочет меня поцеловать, но он шепчет на ухо так тихо, что услышать могу только я одна:

– Ты уверена, что понимаешь, во что именно ввязываешься?

Пристально смотрит мне в глаза. Сердце тревожно стучит.

– Я знаю, что больше не брошу ее никогда, что бы ни случилось. – Впервые за долгое время чувствую себя абсолютно уверенной. – Этого достаточно.

Он отступает на шаг, и я больше не вижу его лица.

– Ну что же, тогда пошли.

Парень возвращается к фургону, где уже сидят Эшлинг и Делия. Секунду медлю, а потом поворачиваюсь и иду за ним.

Делия

Огонь всегда голоден. Вот что я узнала. Хотя я всегда это знала. Прожорливый монстр, уничтожающий все на своем пути. Каким-то образом он попал в мое нутро и теперь душит меня. Даже дышать трудно.

Не припомню, когда в последний раз внутри не горел пожар и меня не тошнило. Эшлинг и все остальные не в силах погасить его. Но теперь этот пожар ослабевает. Если я открываю рот, пламя не вырывается наружу. Она рядом, она рядом, она рядом. Это случилось неожиданно, но в то же время я всегда знала, что так и будет. В глубине души я должна была знать. Да, уверена, что знала.

Приятно было тогда чиркнуть спичкой. И на той вечеринке было классно. Встретилась с ними, придумали план. А ведь прокатило. Но сейчас все по-другому. Моя Джуни вернулась.

Хочется кружиться и хохотать, падать, вставать и снова кружиться. Сейчас я как новорожденное дитя, такая чистая и счастливая. Но понимаю: это лишь часть того, что на самом деле происходит; жизнь многослойна. Это всего лишь один слой. Не могу быть ребенком, я уже взрослая, поэтому сохраняю спокойствие, только и всего. Эшлинг все смотрит на меня, гадает, о чем я думаю. Приходится делать то, что делаю всегда, когда она пытается влезть ко мне в мозги, а я хочу ее остановить, – поворачиваюсь и целую ее в губы по-взрослому. У нее такие мягкие губы, и от нее так приятно пахнет. От нее всегда приятно пахнет, вот в чем штука. Даже если мы два дня не были в душе, и алкоголь вылезает у нее через поры, и зубы она не чистила.

Поворачиваюсь, чтобы посмотреть, что делает Джун, хочу убедиться, что она идет. Она медлит. Я чувствую. Никто бы не заметил, но я-то ее знаю и понимаю, что это значит.

На миг закрываю глаза; тело, заполненное огнем, вибрирует. Я этого не вынесу.

Прошу тебя, Боженька хренов, сделай так, чтобы она пошла со мной. После всего, что случилось. Ну, пожалуйста.