Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сегодня здоровье Гамильтона остается без изменений. Ему сложно сосредотачиваться или напрягаться в течение продолжительного времени. Болезнь сделала его довольно пассивным и очень зависимым. Дафни, чья слабость, в значительной степени притворная, всегда компенсировалась большой практичностью, давно сдала в аренду свою половину дома и переселилась к Гамильтону. Деньги, которые она получает за аренду, идут на оплату приходящей помощницы-сиделки, которая ухаживает за Гамильтоном и помогает по дому, пока Дафни ездит по делам.
Репутация Дафни в сфере управления коммерческой недвижимостью растет. Ее собственная фирма занимает целый этаж в самом престижном офисном здании Гамильтона, и она стала вполне успешной деловой женщиной несмотря на кризисную ситуацию на рынке недвижимости. Она до сих пор слишком часто жалуется на здоровье, но теперь у нее нет времени заниматься всеми своими таинственными недугами. Ее отношения с Гамильтоном довольно пусты, но, с другой стороны, они всегда такими были. Секс и интимная близость никогда особо не интересовали ни ее, ни его, и о разводе речи не идет. Она бы ни за что не бросила столь больного человека. Обладая слабым здоровьем, она сама прекрасно знает, каким страшным ударом это стало бы для мужа. И потом, вся собственность, которой он обладал до заключения брака, до сих пор записана на его имя…
Брак Дафни и Гамильтона с обеих сторон был мотивирован эгоистичными желаниями. Гамильтону нравилось быть сильным и контролировать ситуацию, а Дафни хотелось оставаться слабой и защищенной. Оба были готовы пойти на значительные жертвы, чтобы продолжать играть эти роли: Дафни смирилась с тем, что всю жизнь проведет с человеком, которого не любит по-настоящему; Гамильтону приходилось мириться с тем, что его супруга отказывает ему в сексе и даже в обычной дружбе.
Списывать смену ролей лишь на поворот судьбы означало бы отрицать тот факт, что эти два человека намеренно выбрали друг друга, чтобы улучшить в своих глазах свой же драгоценный образ. Именно это в той же мере, что и финансовые трудности, и проблемы со здоровьем Гамильтона, подтолкнуло их к следующему этапу их личного развития.
Разумеется, Дафни до сих пор во многом движет эгоизм. Скорее всего, так будет продолжаться еще несколько жизней. Но она учится быть более открытой, а не скрывать свою силу, и это для нее огромный шаг вперед. Близкое к инвалидности состояние Гамильтона привело к тому, что он на собственном опыте понял, каково жить с теми качествами, которые казались ему столь привлекательными в Дафни. Благодаря своей болезни он усваивает очень непростые уроки об истинной природе силы и слабости, личной власти и ее утрате из-за плохого здоровья по сравнению с добровольным отречением от нее. Дафни и Гамильтон усваивают некоторые из тех уроков, которые преподносит нам жизнь в контексте наших отношений.
Если, как случилось в этом примере, одни отношения могут вынудить нас стать такими, какими мы не хотим быть, то другие отношения могут научить нас тому, как не превратиться в тех, кем мы не хотим быть. Многие из нас учатся тому, каким быть не следует, у своих родителей.
Во время каждого воплощения мы под руководством души, нашего высшего Я, выбираем себе тех родителей, которые не только предоставят нам соответствующий физический сосуд для будущей жизни, но и помогут нашему дальнейшему духовному развитию. Стремясь к развитию, наша душа выбирает родителей не потому, что они дадут нам все, чего может пожелать наша личность, а потому, что они создадут для нас некоторые из тех важных условий, которые необходимы нам для движения вперед по пути развития. Тем из нас, кто считает, что мы могли бы добиться большего в жизни, если бы только у нас были родители, которые больше бы нас любили, чаще нас поддерживали, лучше нас понимали, стоит вспомнить, что это все – желания личности, а не потребности души. Все, чего мы бы могли и не могли добиться во внешнем мире, несущественно по сравнению с прогрессом, которого мы достигаем в этой жизни на пути внутреннего, духовно-душевного развития. Благодаря нашей специфической реакции на них неблагополучные родители зачастую могут внести огромный вклад в этот прогресс.
Пример такого вклада приводится в следующей истории.
Вся жизнь судьи Джорджа К. так или иначе была связана с судом. Он много лет работал прокурором, преследуя злоумышленников за различные преступления, совершенные в его родном округе. Затем его избрали в Верховный Суд, и на новом месте он проявлял не меньше энтузиазма, чем на своих предыдущих должностях.
Внешне судья очень напоминал монаха с выбритой тонзурой, который сменил рясу своего ордена на судейскую мантию. Круглолицый, лысоватый, розовощекий, с извечной улыбкой в уголках рта – его внешность никак не вязалась с его строгой и серьезной работой. Всё, кроме глубокой вертикальной морщины между бровями и проницательного блеска ясных темных глаз. Именно они, несмотря на первое впечатление о его добродушном нраве, намекали на то, что у него есть более жесткая и гораздо более расчетливая сторона.
Судья К. был трижды женат. Каждая из жен ушла от него по причинам, которых не понимал ни сам Джордж, ни его жены. Рано или поздно у каждой из этих женщин появлялись причины временно разлучиться с ним, а потом оказывалось, что она просто не хочет возвращаться домой. И тогда каждая из них предпринимала меры для того, чтобы сделать разлуку постоянной, приводя для этого туманные причины. Первая жена, решившая в одиночку воспитывать их двух детей-подростков, неубедительно объяснила: «Мне давно пора побыть одной». Вторая жена, которой было тридцать восемь лет на момент развода, заявила: «Быть может, у меня так проявляется кризис среднего возраста». Третья сказала просто: «Я раньше не понимала, насколько важна для меня моя карьера». Три брака и три развода растянулись на двадцать пять лет, и бывшие жены, расставшись с Джорджем, продолжали отзываться о нем как о «чудесном человеке», но редко добровольно шли с ним на контакт. Его знакомые, наблюдая за развитием его личной жизни, считали, что такому «чудесному» человеку явно не везет с женщинами.
Двое детей, сын и дочь, повзрослев, тесно общались с матерью, но к отцу обращались только по необходимости: открытка и звонок на День отца, просьба сыграть полагающуюся роль на их свадьбе, краткие визиты на Рождество или после рождения очередного ребенка. Казалось, что и они избегают его, хотя Джордж всегда исправно платил алименты их матери и добросовестно поддерживал отношения с детьми, регулярно встречаясь с ними после развода.
Джордж редко выпивал, никогда не курил и, хотя любил вкусно поесть, было в нем нечто от пуританина.
Хотя в суде к нему в целом хорошо относились, ни один адвокат не стремился получить дело, которое рассматривал судья К. И среди прокуроров, и среди адвокатов Джордж слыл жестким судьей: все вынесенные им приговоры, хотя и полностью соответствовали букве закона с технической точки зрения, зачастую были суровыми и даже чрезмерными.
«Он очень приятный человек за исключением тех моментов, когда находится в зале суда», – так говорили окружающие.
