А дальше… Дальше стало очень шумно. У меня аж уши заложило от женского визга. Я, сидя в темноте ниши, видела, как дамы разбегаются, сверкая пятками (то бишь, подошвами модных туфель), а Бран несется за ними, вытянув руки, и бухтит:

— У-у-у… Всех покусаю! От каждой кусочек откушу.

— А ну, стоять!

На шум сбежалась стража. И хоть мальчишка перед ними был просвечивающий, нашлись смельчики, пожелавшие вступить с ним в бой.

— Хотите проткнуть меня копьем? — поинтересовался Бран, глядя на противников.

Я их не видела. Из ниши. Но поняла, что они в полной боевой готовности. Да, проткнуть они моего личного призрака не могли. Но я решила не дать им возможности проверить. Сжала четки в кулаке, и мы оба снова стали невидимыми.

— Идем к покои Королевы, — шепнула я Брану, пока стражники, громко ругались. — Наверняка, тетка Клэр рядом с ней.

Я не ошиблась.

Когда мы с Браном пробрались в покои Её Величества (Бран сквозь стену, я нагло через двери), обнаружили тяжко вздыхающую Королеву на диване в гостиной, и тётушку, суетившуюся рядом. Она пыталась налить в чашку настойку из пузырька, хотя у самой дрожали руки.

— Нам тут только призрака не хватало! — причитала Королева Александра. — И откуда взялся? Та-акой жуткий.

— Это я-то жуткий? — возмутился Бран, не выдержав подобного отношения.

— Ох! — Её Величесво (и, по совместительству, моя крестная) схватилась за сердце.

Я пожалела её и разжала кулак. В итоге они вскрикнули обе.

— Ой, да хватит уже истерики закатывать и в предобморочные состояния впадать, — рассердился на них Бран окончательно. — У нас с Терезой мало времени. Скоро тут объявится дракон и пожелает всех вас сжечь.

Будь мальчишка осязаем, я бы точно влепила ему подзатыльник. Вот сейчас доведет дам до сердечных приступов, и я ничего о своем происхождении не узнаю.

— Спокойно, — распорядилась я. — Это Бран. Он не опасен. Это мой личный призрак. Он со мной с самого рождения. Моего рождения. Просто раньше его не мог никто видеть и слышать. Кроме меня. Но, когда мы оказались в прослойке, всё изменилось. Я не рассказывала о Бране раньше, потому что думала, мне не поверят, сочтут сумасшедшей.

— Тереза… — пролепетала тётушка. — Что ты тут де-де-де…

— Ли-ли-личный при-при-при… — вторила ей Королева Александра.

И поняла, что разговор будет долгим.

— Бран, прости, но тебе придется уйти в другую комнату, — попросила я и молитвенно сложила руки на груди. — Так нужно. Твое присутствие всё усложняет.

Мальчишка состроил рожицу. Но послушался. Сам понимал, что я права. Но выполнил просьбу наперекосяк. Ушел сквозь стену, хотя дверь в спальню была открыта, и вызвал новую волную подвываний Королевы.

— Сожалею, Ваше Величество, что напугали, — проговорила я деловым тоном. — Но сделайте одолжение, успокойтесь. Призрак… — я чуть не брякнула «не здесь, а в вашей спальне», но вовремя прикусила язык. А то еще сильнее разволнуется. — В общем, нету тут Брана. Только я. У меня разговор к тётушке. Дышите спокойнее и не мешайте. В конце концов, у вас передо мной должок. Бо-ольшой должок. С драконом-то я живу, а не ваша ненаглядная Лусия.

В прежние времена я бы никогда не позволила себе так говорить с Королевой. Я всегда относилась к ней с почтением. На людях. В душе осуждала, конечно, что позволила убить сестру и ее семью. Но при личном общении была тише воды, ниже траву. Но больше я не собиралась преклоняться. Они с Клавдием меня дракону подложили вместо дочки. Меня же — обреченную — не жалко. Всё равно скоро помирать.

— Итак, тётушка, — я повернулась к предполагаемой родственнице. — Отвечай на вопрос. И не увиливай. У меня нет на это времени. Кто моя мать?

Тётя Клэр вытаращила глаза, а Королева Александра неожиданно икнула.

— Странный вопрос, — пролепетала тётушка. — Ты же знаешь ответ, Тереза.

— Я думала, что знаю. Думала, что всё о себе знаю. Ну, почти всё. Кроме имени блудного папеньки, — я смотрела на тётку, прищурившись, внимательно следила за реакцией. — Да только довелось вот побывать в Рябиновом раю. И вот сюрприз: сестрица твоя — Сара Кордей — отправилась в мир иной вовсе не во время родов, а стараниями мужа-кузнеца, заставшего ее с любовником. И, кстати, детей у нее не было. Вообще.

— Ты что-то путаешь, — тётка смотрела в пол. Не на меня.

Я только вздохнула тяжко, прекрасно видя, что она увиливает.

— Хватит юлить. Говори всё, как есть. Иначе Брана позову.

— Брана? — прошептала она.

— Призрака. Кстати, — я мстительно глянула на Её Величество, — мой муж и его… хм… маги думают, что Бран — сын Короля Уильяма и Королевы Юджинии.

Александра снова икнула, а в глазах отразилась паника.

Вот так, значит? Боимся убиенного младенца? Может, и стоит. Бран теперь способен прикасаться к предметам. И в прослойке, и здесь. Запросто может «уронить» что-нибудь на Клавдия. Так, что тот больше не встанет.

— Тётушка, — протянула я угрожающе. — Мне нужна правда.

— К-к-какая правда?

— Боги!

Честное слово, мне хотелось схватить ее за плечи и основательно встряхнуть. Она издевается?

— Кто моя мать? Говори!

— Сара. Сестра моя.

Вот теперь я зарычала. Ладно, не хотят по-хорошему. Будет иначе.

— Бран! — позвала я. — Поди сюда, будь добр.

Мальчишка опять просочился сквозь стену и улыбнулся до ушей. Королева издала тихий писк и вжалась в диванную спинку. А тётушка сотворила в воздухе защитный знак и качнулась, демонстрируя, что вот-вот свалится в обморок.

— Может, четки помогут? — предположил Бран.

— Хорошая идея, — согласилась я.

Я посмотрела на них и мысленно попросила о помощи. Дабы развязали тётушкин язык. В первый момент показалось, что всё получится. Взгляд дражайшей родственницы стал кротким, как у дев, что служат при храмах.

— Твоя мать, — начала она. — Твоя мать… Ох…

Тётушка схватилась за горло, не в силах не то что слова вымолвить, а даже вдох сделать. Рухнула на колени, а потом и на спину, продолжая задыхаться. Мелькнула мысль, не притворство ли это. Может, спектакль разыгрывает, чтобы на вопросы не отвечать. Но по тетушкиному лицу разлилась краснота, а в глазах полопались сосудики.

— Отменяй приказ! — распорядился Бран. — А то помрет! И не факт, что призраком тут останется! Тогда ты точно ничего не узнаешь.

— Проклятье, — прошипела я и снова обратилась к четкам, давая распоряжение оставить мою родственницу в покое.

Подействовало моментально. Она вдохнула воздух с неприятным свистом и задышала часто-часто, а потом медленнее, с наслаждением.