— Демон, ты собираешься вообще помогать мне в поисках Забелина? — Высокомерно поинтересовался призрак.

— Ладно… Придётся идти…

Я вздохнул, уже, наверное, в сотый раз за последние несколько часов. Затем отвернулся от викторианского юноши, подошёл к легионеру, в груди которого торчал гладиус, вытащил меч и убрал его обратно в сферу. Потом, естественно, положил ее в карман. Получается, путешествия в Пристанище мне не избежать. В принципе… Если сделать все быстро…

— Это он. — Громко сообщил из-за моей спины юноша.

Я обернулся. Призрак завис рядом с сидящим в позе лотоса Марковым, с удивлением рассматривая блаженную физиономию Степана.

— Это он. — Повторил невинноубиенный (а в Пристанище все невинноубиенные, по крайней мере они искренне на этом настаивают) и ткнул своим призрачным пальцем Степану в лоб.

Палец погрузился в голову Маркова, оставив на его коже скользкий прозрачный след, будто улитка не добежала до сортира. Фу… Ненавижу ощущения от контакта с призраками. Их чертова эктоплазма реально похожа на отвратительную слизь прозрачного цвета.

— Замечательно. Очень рад, что ты так хорошо распознаешь смертных. Однако тыкать человеку в голову своими конечностями не очень прилично.

Я подошел к патологоанатому, сел рядом с ним. Когда отправлюсь в Пристанище, тело Забелина просто повалится на землю. Условно говоря, пустой сосуд превратиться в куклу. Не хочу использовать слова «труп», «мертвец» и так далее, потому что это будет не совсем так.

Оставлю, пожалуй, несколько заклятий. Первое — чтоб тело сохранилось. Для сосуда даже пять минут без моего присутствия могут оказаться губительны. Второе заклятье — для отвода глаз. Не хватало ещё, чтоб по закону подлости какого-нибудь придурка занесло конкретно на эту полянку. Третье — ускорение времени. Сколько бы мы с Марковым не пробыли в Пристанище, здесь, в мире смертных, пройдет всего лишь пять, может, десять минут.

Я закрыл глаза, намереваясь выпустить себя родного на свободу. Только… Сделать это нужно так, чтоб Флёр сразу из тела Забелина проскочил через грань, не задерживаясь в мире смертных.

И поможет мне в этом…

— Как тебя зовут, дружище? — Открыв один глаз, поинтересовался я у призрака.

— Ну вообще-то Ричард. Неужели не понятно? Мы с вами беседуем, господин демон, на прекрасном английском.

— Мммм… — Я открыл и второй глаз. — Ричард, ты только не отдай концы еще раз, но сейчас я сообщу тебе потрясающую новость. Ты вообще ни на каком языке не беседуешь. Я тебя слышу только потому, что являюсь демоном. Иди сюда, кое-что скажу на ушко.

Призраки бывают так доверчивы… Парнишка подлетел ко мне совсем близко и даже наклонился вперед. Думал, сейчас я поведаю ему какой-нибудь секретик.

Возможно, мой поступок выглядел не очень красиво, но что вы хотите от Владыки Ада?

Едва Ричард оказался на расстоянии, когда моя рука могла до него дотянуться, я выпустил Флёр наружу, и он моментально принялся всасываться в эктоплазму призрака.

— А-а-а-а-а! Изыди! Изыди, дрянь такая! — Заорал викторианский юноша, размахивая руками.

Он так старательно отбивался от меня, что со стороны напоминал раскрученную детской рукой юлу. Если бы кто-то мог его видеть, конечно. Но… Никто не мог, кроме меня и Маркова, а мы оба были слегка заняты делами более важными, чем разглядывание призрака.

Естественно, Ричард повёл себя именно так, как я и рассчитывал. Пребывая в шоке от того, что в его призрачное тело проник демон, он конечно же рванул в единственное место, которое считал безопасным — в Пристанище.

Поэтому, да, сравнение с мулом подходит здесь как нельзя лучше. Я просто посадил себя в призрака и таким образом проскочил через грань.

Но! Сразу же отпустил Ричарда. Так что момент нашего слияния был достаточно коротким. Не знаю, чего уж он так распсиховался, закусившись на меня.

Зато теперь, когда мы шли вдоль границы Пристанища в сторону, где застрял Марков, призрак отыгрывался за случившееся. Он говорил, говорил, говорил… Без остановки. С ума можно сойти, честное слово!

— Знаешь, ты какой-то странный, демон…

Ричард посмотрел на меня более пристально.

— Обычно ваша братия выглядит, как черт знает что. В большинстве случаев, как ублюдки свиньи, осла и грехопадения в чистом виде. А ты… Ты выглядишь, как человек. Высокий, красивый. Наверное… Не силен в определении мужской привлекательности. Что-то не припомню я демонов, имеющих едва ли не ангельскую внешность.

Не успел Ричард произнести последнее слово, как его будто по башке стукнули. Он резко остановился, открыл рот. Потом закрыл и снова открыл. Глаза призрака, и без того похожие на темные провалы, стали ещё больше. Он сложил губы огромной буквой «О» и поднёс ладонь ко рту, словно собирался зевнуть.

— Не смей произносить это вслух. — Хмуро сообщил я Ричарду. — Поверь, в твоих же интересах забыть все, что сейчас происходит, ровно как и мое лицо.

— Но… Ты, получается, один из этих… — Призрак закатил глаза вверх, намекая, наверное, на Небеса.

— Что непонятного с слове «забудь»?

Мне пришлось остановиться и повернуться лицом к викторианскому юноше.

Да, он прав. Ни один демон в своём первозданном виде не выглядит как мы, Падшие. Естественно, я красив, высок и чертовски харизматичен. Я же был ангелом. И данный факт после Падения совсем не изменился.

Единственный бонус, полученный после многих тысячелетий в Аду — боевая броня. У Архангелов она тоже, кстати есть. Но экипировка Падших теперь выглядит иначе. Она черная, словно наше тело облили смолой. Броня, когда мы ее выпускаем, покрывает нас с ног до головы. Ах, да… Еще крылья и гладиус. Конечно, у нас это тоже есть. Может, не такие красивые, как у Архангелов, но тем не менее.

— Прости… те. Простите ваше лордство… — Призрак, наконец, пришел в себя и мы двинулись снова вперед. — Просто один намёк. Маленький. Крошечный. Кто из семерых? А? Просто дайте знак. Что вам ближе? Алчность? Или, может, разврат и похоть?

— Мне ближе убийство в особо жестоком, извращенном виде. И если ты прямо сейчас не заткнёшься, то сможешь проверить на своей шкуре. Уверяю, факт твоей смерти совершенно не помешает мне убить тебя повторно. Тихо!

Я резко остановился, вслушиваясь в окружающие нас звуки.

Тут вот какое дело, Пристанище, это место вне времени и пространства, да. Но оно имеет одну крайне неприятную особенность. Злость и ненависть призраков, которые здесь обитают, притягивают страхи, кошмары, фобии смертных. Именно поэтому я велел Маркову идти вперед с закрытыми глазами. Он бы просто чокнулся где-то на середине пути, если бы видел, что творится вокруг него. Насилие, убийства, расчлененка, кровосмешение, украденное