— Очень давно. Наверное, тысячу с лишним лет назад.

— В новом молле есть кондитерская в стиле ретро.

— Хорошо. Возьми там что-нибудь попробовать на десерт.

— Я подумал, может, вы захотите пойти туда со мной. Мне надо подобрать какую-нибудь одежду для обеда. Новый молл работает круглосуточно.

Она повернулась к нему, и он прочитал на ее лице категоричный отказ, но упрямо продолжил:

— В центре здания есть чертово колесо, оно расположено в стеклянном атриуме высотой в пять этажей. Колесо вращается на шаре, поэтому оно ходит не только вверх-вниз, но еще и по спирали. И все это сопровождается световым шоу. Когда колесо накреняется под углом, как будто пролетаешь сквозь разноцветный водопад.

Она издала горловой звук, готовая возразить, но он продолжал:

— Водопады — это главный элемент оформления молла, они там повсюду. Не только внутри помещения. Некоторые из них оформлены скульптурами из музеев, взятых напрокат на первый месяц после открытия молла. Я заметил, что у вас на территории довольно много фонтанов. Вы можете увидеть там что-то, что захотите приобрести, или подобрать себе скульптора.

Он описывал чертово колесо, а Лисса смотрела, как двигаются его руки, как сверкают глаза, на улыбку, трогающую уголки жесткого рта. Она начала это утро с того, что отослала его прочь. Секунду назад довела до его сведения, что в присутствии других вампиров его будут воспринимать как мебель, и вести он себя должен соответственно. А он в ответ на эту унизительную информацию приглашает ее на свидание. Губы Лиссы скривились. Может, следовало рассказать ему обо всем, что может ждать его во время этого обеда? Но она хотела сохранить элемент неожиданности и посмотреть, как он справится. На собрании Совета Вампиров его ждет нечто гораздо худшее.

Бран поставил лапы на край островка и чтобы привлечь внимание Джейкоба, попытался схватить зубами один из блокнотов.

— Ты, гигантская швабра, убирайся.

Джейкоб скинул со стола его лапы и стукнул пса по башке свернутым в трубку каталогом. Бран ответил громким гавканьем и стал яростно лупить боковину шкафа тяжелым хвостом, так что задребезжала посуда.

Тогда Джейкоб взял из вазы апельсин и запустил его через всю кухню. Фрукт ударился в собачью дверь. Бран бросился за ним. Раздался лай остальных собак, видимо, все они бросились ловить апельсин.

Джейкоб поморщился.

— Ладно, я все равно завтра буду приводить в порядок дорожку с задней стороны дома.

Лисса скрестила руки на груди.

— Я не люблю появляться на публике. Тем более в таком месте, как молл. Там я привлекаю слишком много внимания и делаюсь мишенью.

— Вы только что говорили, что сейчас вроде как затишье. А что, если я подготовлю вам прикрытие? Запланирую, как нам попасть туда, избежав слежки. Вам ведь интересно, да?

Она вздернула голову.

— Да. Но как ты сможешь сопровождать меня на эту экскурсию и при этом успеть подготовить все для моей вечеринки?

— Не волнуйся, злая мачеха, я спланирую все до мелочей, пока мыши будут шить мне бальное платье. — Он постучал по обложке блокнота с меню. — К завтрашнему утру я предоставлю вам подробный план действий.

Она прищурилась и поджала губы.

— Какое прикрытие? — спросила она.

Довольное выражение его лица обрадовало ее гораздо сильнее, чем она того хотела.

— Вы позволите сделать вам сюрприз, миледи?

Она изучающе вгляделась в него и поняла, что за невинным взглядом голубых глаз прячется какой-то умысел.

— Смотри, если я пожалею об этом и ты сделаешь из меня посмешище, — решила она, — я могу оторвать тебе руки и побить тебя ими.

Он рассеянно улыбнулся, как будто что-то завладело его вниманием, и опять склонил голову к блокноту. Такая реакция едва не заставила Лиссу привести угрозу в исполнение немедленно или сожрать его живьем, но она понимала, что вступила в опасные воды. Впрочем, она в них уже так давно плавает, что могла бы отрастить плавники. Был ли Джейкоб какой-то вариацией Томаса на тему индивидуальной спасательной шлюпки?

Много ли ты знал, монах?

Следующие несколько ночей Лисса заставляла себя держать дистанцию. Она отвела Джейкобу комфортабельную комнату в той половине дома, где жили слуги, и тем самым дала понять, что для того чтобы присоединиться к ней в спальне, ему нужно получить особое приглашение.

Она встречалась с ним на часок в начале ночи, чтобы ответить на вопросы, но потом отсылала, напоминая о необходимости управляться с делами вне дома или о занятиях, хотя ни то ни другое его не касалось.

Однако вместо того чтобы идти по делам или запереться в помещении, в которое Джейкоб не мог попасть без ее помощи, она наблюдала за ним. Поскольку у него уже была первая метка, она могла следить за ним, где бы он ни был, и сверхъестественные возможности вампира позволяли ей находиться с ним в одной комнате незаметно, словно тени, пляшущей на периферии бокового зрения.

Она говорила себе, что проверяет, насколько он компетентен и дисциплинирован, можно ли ему доверять, когда он предоставлен сам себе. Ей нужно было получше узнать этого человека, а для этого следовало определить, что он из себя представляет, когда думает, что остался один.

Джейкоб все скрупулезно записывал. Не только то, что она ему говорила, но и то, что узнавал сам. Он записывал это в дюжине разноцветных школьных тетрадок. Заглядывая ему через плечо, когда он задумывался над записями, она видела даты и пометки, которые он делал под руководством Томаса. У Лиссы было четыре дома и восемь безопасных гаваней. Джейкоб обозначил их все названиями, известными только ей и Томасу, причем адрес нигде записан не был. Еще там были записаны рекомендации по охранным системам и более простые дела: оплата коммунальных услуг, планирование ландшафта, подготовка домов к зиме и эксплуатационные расходы. Всем этим занимались надежные компании, которыми владели и управляли другие вампиры или их слуги, но контролировать, чтобы все делали то, за что им платят, входило в обязанности ее слуги.

Джейкоб все успевал, тем самым доказывая свою компетентность. Дом Лиссы в Атланте был ее любимым, но после ухода Томаса кое-что пошло не так, как раньше. Как-то раз Лисса даже не ложилась до позднего утра, невзирая на усталость, чтобы посмотреть сквозь щелку в занавеске, которая оберегала ее от солнечных лучей, как Джейкоб осматривает территорию. Когда она легла в постель, Джейкоб был на телефоне. Ко времени ее пробуждения ранним вечером он заканчивал дела с компанией, которая весь день мыла струей под давлением дом, профессионально очищая окна из цветного стекла. Он также следил за ландшафтными работами, поставив себе цель привести в порядок участки, которые не содержались как должно. В сумерках, пока обе компании загружали свои грузовики, он пошел в розарий побеседовать со старшим садовником. Судя по его жестикуляции, они обсуждали состояние почвы и то, как следует обрезать кусты. Джейкоб присел на корточки, просеивая землю сквозь пальцы, и, склонив голову, слушал садовника, щурясь на солнце. Его мягкие волосы трепал ветерок. Лиссе нравилось, как сидят на нем джинсы. И в этой футболке он выглядел гораздо моложе, чем тридцатилетний. Можно было подумать, что он солгал ей про свой возраст, но в этом человеке совсем не было фальши. Ей даже не требовалась вторая метка, чтобы понять это. Он всегда говорил то, что чувствовал. И это была еще одна причина считать, что она сошла с ума, решив взять его в слуги.