и как воспринимать родственные связи. Семейные узы не помешали ему выступать против Москвы и стоять у стен Кремля. Причем поддержку ему оказывали тверские воины! Это была плата за ранее оказанное гостеприимство: шурин Ольгерда не единожды скрывался в Литве, когда московский князь грозил ему разорением.

Какой при этом была роль Иулиании? Она стала связующим звеном между Тверью и Литвой, и так продолжалось вплоть до 1372 года. Иулиания Тверская, великая княгиня литовская, прославилась и своим участием в строительстве нескольких храмов. Считается, что именно она настояла на создании храма Пресвятой Богородицы в Витебске и монастыря в том же городе, а еще храма в Вильно. Она же принимала участие в переговорах о брачных союзах для своих детей: Кенна, старшая дочь, была выдана за добжинского князя Казимира, Елена – за удельного князя Серпуховского, Елизавета – за князя Мазовецкого. Уже после смерти Ольгерда в 1377 году Иулиания беседовала с посланниками из Москвы о возможном союзе дочери князя Дмитрия Донского и ее сына Ягайло, нового великого князя Литвы. В конечном итоге эти переговоры не увенчались успехом. Ягайло женился на польской королеве Ядвиге и получил корону. В главе о средневековой гигиене была упомянута легенда о том, как Ядвига выбрала себе жениха.

Под ордынским игом политические союзы заключались быстро, но также быстро они и распадались. Борьба за главенство на Руси, стремление получить заветный ярлык на великое княжение толкали князей на поступки, которые трудно назвать нравственными. Оговоры, лжесвидетельство, подкуп – самые низменные методы обретения власти выходили на первый план. И такое положение вещей было крайне выгодно монгольским захватчикам. Маня князей различными посулами, они обретали верных исполнителей своей воли. Но, как мы видим, при этом сами ордынцы не питали хоть сколько-нибудь заметных иллюзий относительно русских князей. Их превращали в расходный материал, в инструмент для достижения цели. И, если надобность отпадала, легко могли поменять свое отношение. Михаил Тверской получил ярлык на великое княжение, но был убит в Орде по приказу того же, из чьих рук получил свою власть. Убит был и другой великий князь, Александр Михайлович.

Еще один примечательный момент того времени: опираясь на поддержку монголов, некоторые князья начинали экспансию в сторону слабозащищенных земель. Таким образом, под ордынским игом начался процесс, который потом назовут Объединением русских земель. И первопричиной этого стало, как мы видим, вовсе не стремление избавиться от монгольского протектората, а желание прирастить собственные территории новыми. В XIV столетии были заложены будущие принципы единодержавия, абсолютной власти государя, которую потом можно наблюдать века спустя.

Чтобы не потерять владения, избежать участи Романа Ольговича, русские князья в первую очередь стремились к взаимодействию друг с другом, а вовсе не с иноземными державами. Они заключали брачные союзы, вели переговоры, объединялись против общего врага (и часто это был их собственный родич или сосед). Потому так невелик перечень русских княжон, которые в конце XIII и в XIV веке вышли замуж за иноземных государей.

Немного было и иноземок на Руси – в основном литовки или ордынки. Если дети Даниила Галицкого, провозгласившего себя «королем Руси», заключали союзы с Тюрингией и Штирией, Мазовией и Литвой, то в поколении его внуков такого разнообразия наблюдать не получится. Ни один из сыновей московского князя Ивана Калиты, достигший взрослого возраста, не вступил в брак с девушкой из европейской правящей династий. Союзник «здесь и сейчас» был важнее союзника на перспективу.

Глава 13. «Две равно уважаемых семьи…»[33]

Династические союзы не предполагали, что нареченные должны непременно понравиться друг другу. Но это вовсе не означает, что не было удачных браков или тех, что складывались при взаимной симпатии жениха и невесты. История средневековых княжон будет неполной без рассказа о счастливом замужестве Марии Тверской. Все начиналось как у Шекспира: «Две равно уважаемых семьи…»

Казалось, что семья Марии Тверской обречена: один за другим гибли в Орде ее родные. Отец Марии, князь Александр, опасаясь расправы, в 1327 году вместе с женой и детьми бежал в Псков. Девочка провела там почти десять лет, и назад, в Тверь, она вернулась уже настоящей невестой. Да только большого приданого предложить не могла. Ее отец и брат тоже сложили головы по велению хана Узбека, а на княжеский престол сел дядя Марии. Впрочем, правил он недолго, скончался.

Тверь всегда была неудобным соседом для Москвы. В интересах московского князя было озаботиться, чтобы у власти оказался человек максимально лояльный – противостояние двух домов явно затягивалось. Поэтому князь Симеон Гордый сделал ставку на брата Марии, на Всеволода. Ему удалось убедить хана Джанибека выдать ярлык на княжение именно ему. И снова здесь завязаны вопросы крови! Всеволод получил право занять престол из рук человека, отец которого убил его собственного отца и брата… Правда, по другой версии, Всеволод и сам прекрасно справился с дипломатической ролью – это он убедил Джанибека, что тот сделает правильный выбор, если передаст ярлык ему. В любом случае Всеволод стал именоваться князем Тверским. В обход другого претендента, своего дяди Василия.

Романтическая версия дальнейших событий говорит о том, что московский князь Симеон Гордый был влюблен в Марию Тверскую. И как раз по этой причине, в нарушении всех правил, просто отослал свою жену Евпраксию к ее родным. Политическая подоплека тоже имеется – союз Москвы и Твери становился более прочным.

Предложение князя отдать за него Марию поступило не позднее зимы 1347 года, и как раз в то время летописные источники впервые упоминают предка дома Романовых – боярина Андрея Кобылу. Воцарившийся в Твери князь Всеволод не стал чинить препон, и брак, судя по всему, был заключен в максимально короткие сроки – ведь 15 декабря 1347 года Мария родила первого сына, Даниила.

Однако союз не признал митрополит Феогност. По мнению священнослужителя, Симеон нарушил брачные обеты: он не получил церковного развода, и причина отсылки Евпраксии оставалась неявной. Не смогла родить сына? Но прошло совсем немного времени! Женой Симеона эта молодая женщина пробыла меньше двух лет. Другим серьезным проступком князя митрополит назвал тайное заключение брака. Вот поэтому-то отношения Симеона с Марией Тверской Феогност рассматривал исключительно как «проявление блуда».

Такое отношение церкви могло поставить под сомнение статус наследников Симеона. От двух жен (упомянутая Евпраксия была второй) у него не оставалось детей. А Мария уже была беременна! Чтобы разрешить эту ситуацию, Симеону пришлось переступать через голову митрополита. Он обратился к тому, чье решение было важнее, чем