Мне показалось, что при этих словах голос у Сергея не то дрогнул, не то зазвенел.

Марина снова говорила о своем. В этот раз ее внимание привлекла Надежда, старшая дочь Коломийцева, та самая, которая подбила своего муженька Леща на, как выразился бородатый Тимур, «развод лоха». Марину зацепили две реплики Надежды, одна – о том, что, имея красивое тело, скучать не приходится, вторая же о том, что муж – все равно кто – нужен только для того, чтобы иметь любовников. То же самое Горький устами Харитонова говорил и в «Старике», и это дало Марине возможность развернуть слабо и неумело аргументированную, но весьма пламенную речь, суть которой вкратце сводилась к следующему: мужчины часто плохо думают о женщинах, но женщины в этом сами виноваты.

Артем подробно остановился на горбунье Любе и на ее монологе «Мы лежим на дороге людей, как обломки какого-то старого, тяжелого здания, может быть – тюрьмы…» Ну, разумеется, разве он мог пройти мимо еще одного любимого образа и слова! Скука, тоска, теперь вот и разруха с обломками обрисовалась.

Наташа тоже много говорила о Любе, но сильнее всего ее задели слова, сказанные вовсе не Любой, а ее младшим братом Петром, когда он объясняет матери, почему больше не пойдет к человеку, которого любил, уважал и считал очень умным: «Там – строго! Там от человека требуют такую массу разных вещей: понимания жизни, уважения к людям и прочее, а я… как пустой чемодан. Меня по ошибке взяли в дорогу, забыв наполнить необходимыми для путешествия вещами…»

– Наверное, я не права, но мне почему-то показалось, – она робко подняла на меня свои огромные синие глаза, – что это сказано обо мне и вообще обо всех нас. Мы все как пустые чемоданы, нас забыли наполнить необходимым для жизни.

– Э, Наталья, я ведь и обидеться могу, – сердито возразил Тимур. – Я не чувствую себя чемоданом, ни пустым, ни набитым. Ты, пожалуйста, не обобщай.

– Да уж, подруга, это ты хватила через край, – согласился Артем. – Такие слова точно не про меня.

Неожиданно Наташу поддержала Евдокия:

– Не будьте так уверены в себе. Мы никогда на самом деле не знаем, что у нас внутри и какое оно. Нам только кажется, что у нас есть и силы, и ум, и понимание жизни, и уважение к другим людям, а когда все это вдруг понадобится, выясняется, что ничего нет. Открываешь чемодан, а там – пусто, одна цветная обертка от жвачки болтается.

– Или не пусто, но лежит что-то совсем другое, о чем ты даже и не подозревал, – добавил Сергей. – Такое… неожиданное.

По тому, как вспыхнуло лицо Марины, я догадался, что она согласна с Сергеем. Видимо, девушка тоже открыла в себе что-то новое, чего она никак не ожидала.

* * *

С четвертого этажа на второй Дуня слетела как на крыльях. Впервые за долгие месяцы она почувствовала нечто, отдаленно похожее на прилив энергии.

– Ириша, у нас завтра свободный день! – радостно возвестила она.

– Совсем-совсем свободный?

– Не совсем, задали две пьесы прочитать, но зато занятий не будет. Как ты думаешь, вы с Гримо сможете две пьесы сыграть за один день?

– Да легко! А какие?

– «Васса Железнова». И еще одна, тоже «Васса Железнова», но в другой редакции.

– Ого! Должно получиться интересно. Виссариону уже сказали?

– Не знаю. Наверное, Сережа скажет.

Ирина тут же позвонила Виссариону Иннокентьевичу, а через несколько минут убежала к нему на третий этаж на, как она сама выразилась, творческое совещание. Оставшись одна, Дуня начала прикидывать, как можно приятно провести остаток дня, но ничего в голову не приходило. Сходить к Вилену, попросить что-нибудь почитать, например какой-нибудь старый детектив? Или посмотреть старую телепередачу? Она не спеша перебрала диски, но фильмы ее не воодушевили, вот разве что мультики… Очень хотелось поговорить с Ромкой, но время для звонка неподходящее, ему обычно удобно разговаривать по телефону только поздно вечером, почти ночью, да и то не всегда. Ира ушла. Марина – неинтересная. Наташа – славная, но Дуне почему-то показалось, что эта девушка ее избегает. Тимур – совсем мальчишка, с ним, как и с Мариной, говорить не о чем. Сергей – умный, но какой-то напряженный и враждебный. Вот разве что Артем… Но Артему гораздо интереснее со старшими, с теми, кто может дать новую информацию, он и к Галине Александровне каждый день ходит. Дуня один раз сходила на лекцию и решила, что больше не пойдет, хотя рассказывала профессор увлекательно. Может, зря она решила не посещать эти занятия? Надо же, как интересно устроена голова! Еще вчера Дуня определенно ощущала, что самое ценное для нее – возможность побыть одной, помолчать, посидеть в тишине, без напряжения и страха перед внезапным звонком или сообщением. А сегодня ей уже кажется, что она и на лекцию к Галине Александровне сходила бы с удовольствием.

Она посмотрела на часы: половина пятого. Может, и вправду, сходить? Все равно делать больше нечего, Ира занята, если идти гулять, то с кем-то другим, но никого другого, кроме Иры или, в крайнем случае, дяди Назара, Дуне не хотелось бы видеть в качестве своего спутника-куратора на прогулке. Чем же заняться? Куда себя девать?

Нет, не пойдет она на лекцию, лучше отправится в магазин, купит продукты и приготовит какой-нибудь невероятный ужин. Для Иры – диетическое, для себя – неправильное, но вкусное. И еще можно испечь ореховое печенье с изюмом и принести завтра Гримо и Ирине в виде благодарности актерам за спектакль. А что? Неплохая идея! Что нужно для печенья? Мука, яйца, сахар, грецкие орехи, изюм. Все это наверняка было в советских магазинах, ведь такое печенье ее, Дуню, научила печь мама, а маму – бабушка, та самая, которая так любила фильм «Евдокия». Значит, все это можно было купить без проблем. Правда, придется пережить ситуацию магазина, но это ничего. И потом, Ира и Полина Викторовна всегда играют по-разному, у них бывают не только злые и хамоватые продавщицы, но и молчаливые, а один раз Дуне повезло, продавщица оказалась спокойной и приветливой. Это было как раз в тот день, когда Ира в очередной раз попыталась уклониться от ужина, а Дуня решила накормить ее совершенно безвредным с точки зрения калорий зеленым салатом и побежала в «магазин». Позвали Полину Викторовну, та явилась, улыбаясь, называла Дуню «деточкой», позволила выбрать самую симпатичную зелень и даже дала несколько советов касательно малокалорийной заправки для салата с учетом имеющегося ассортимента продуктов. Может быть, сегодня тоже повезет и Полина придет изображать продавщицу в хорошем настроении. Вот если бы Ира… Но она ушла к Гримо и просидит у него, наверное, до самого вечера. Только бы в столовую ужинать с ним не отправилась, а то все Дунины старания пропадут зазря. Наверное, нужно предупредить, что она собирается готовить дома.

Выяснилось, однако, что грецкие орехи нужно покупать на рынке, в магазинах они не продавались, во всяком случае, в Москве, да и изюм тоже бывал на прилавках далеко не всегда. А поскольку рынки по вечерам не работали, то получалось, что с печеньем Дуня пролетела. Полина Викторовна сегодня надела маску холодного высокомерия, не называла Дуню «деточкой», а обращалась к ней «девушка» и на «вы».