class="p1">Микош ждал нас на кухне, когда мы вернулись на виллу. Приветствуя нас, он махнул парням, чтобы они шли «прихорашиваться», а мне указал сесть напротив.

— Ну, рассказывай, чего видели, кому показались.

Я в подробности описала ему всех сущностей, которых увидел сегодня в городе. Поплакался, что так и не смог насладиться прекрасным ликом милого ди-джея. Мои слова и обрадовали, и огорчили Микоша. Он улыбался, радовался тому, что у меня получилось самостоятельно рассмотреть подселённых сущностей, но его также что-то огорчало. Это выдавали его нахмуренные брови. Микош задумчиво теребил себя замочку левого уха. В это время в столовую спустились Антона и Слава. Они, по очереди, пересказа почти то же самое, что и я, опустив только видение птицы и змеи. Восхищались, какие красивые девушки живут в Чехии. Спрашивали о возможности их будущего назначения в Прагу.

— Ивор с вами ничего не передавал? — Микош вышел из своей задумчивости, протянул к парням правую руку, ладонью вверх.

— Ах да. — Спохватился Антон, вынимая из кармана маленькую карту памяти. — Вот это просили передать.

— Идём, посмотрим, что упустили. — Взяв карту, Микош поднялся с места и пошёл в сторону подвала.

Мы детально рассмотрели съёмку нашего перемещения по площади. Картинка на экране сильно отличалась от виденного мной в реальности. На мой немой вопрос Микош ответил, что там были применены специальные фильтры и матрица. Действие на экране походило на съёмку в ночное время, где источниками света являлись люди. Вокруг каждого, находившегося на площади, был ореол света, как в туманную погоду вокруг фонарей в Лондоне.

Отсмотрев всю запись, Микош сказал, что мы можем задавать вопросы. Естественно, все стали спрашивать про Попрошайку и его сущность.

— Будучи набожным человеком, он в результате жизненных обстоятельств, заключил договор. На этот договор согласилась тёмная, свободная сущность. Эта сущность не смогла по контракту, заключённому с высшими силами, выполнить, здесь на Земле, основное задание. В результате чего ей оставалось только вернуться назад в холодную темноту без времени и ждать дальнейших возможностей для перерождения или продолжить своё существование здесь, поддерживая жизнь в теле Попрошайки. Так, она и поступила, но, не имея опыта обращения с биологическими организмами, она не может поддерживать жизненные силы в теле Попрошайки самостоятельно. Зная силу веры человека в Бога, сущность нашла хорошую возможность для поддержания жизни в больном теле человека. Поэтому почти каждый день, когда у него нет заданий, он сидит, прислонившись к стене собора, подписываясь его энергией.

— Что за работу может выполнять этот жалкий человек? — Слава всматривался в замершее на экране изображение Попрошайки.

— Ты судишь по одёжке, а не по уму. Симбиоз этого человеческого тела и свободной тёмной сущности дал очень хороший результат, как «устранитель» ненужных симбиотов и сущностей, с которыми не справится обыкновенному человеку. Фактически, он как Крепыш с нашего первого урока, только работает не за идею, а за «деньги» (каждый контракт продлевает его жизнь).

— На сегодня занятия окончены, будут только факультативные для Антона и Славы. Мартин сейчас идёт со мной наверх, ужинает, потом ложиться спать. Для него с утра будет специальное задание.

В столовой Микош положил мне на плечо свою руку, сел рядом со мной, уперевшись глазами в мои. — Ты показываешь задатки прекрасного Мага. Я очень рад, что ты справился самостоятельно с заданием, но ты также увидел то, что будет тебе мешать в жизни. Завтра с утра, мы съездим в одно место и попробуем провести для тебя терапию. Пока ешь, отдыхай, набирайся сил.

— Я не устал и могу с парнями посидеть, позаниматься.

— Это не обсуждается. Тебя выбрали травники. Одобряю их выбор. Хотел бы я иметь такого ученика. Ты участвуешь в большой игре, на тебе стоят метки Травников, Светлого крыла, нашей Организации. Думаю, подключатся ещё. Даже не могу предположить, кто на тебя ещё будет ставить. В связи с этим мне не хотелось бы всё испортить, давая тебе лишние знания. Меньше знаешь, крепче спишь. Удачи тебе в сновидениях. — Микош ещё раз потрепал меня по плечу, тяжело вздохнул, поднялся со стула и ушёл к парням.

Утром я проснулся раньше обычного, выглянул в окно, полюбовался лучами восходящего солнца, прячущегося в листьях деревьев. Умывшись, не зная, в какое место меня повезут, выбрал вчерашний наряд. «Туристическая» одежда была простая, не привлекала внимание и позволяла свободно двигаться. За столом в гостиной уже сидел Микош, запивал апельсиновым соком горячий сэндвич. Подкрепившись, мы сели в зелёную Audi, что вызвало у меня некоторое удивление, так как обычно мы перемещались на чёрном минивэне. Через полчаса езды мы въехали в границы какого-то городка, подъехали к больничному комплексу. Здание, стоявшее на отшибе, отдельно от всех строений больничного комплекса, было в плохом состоянии. Штукатурка осыпалась, на оконных стёклах была пыль, стеклянная входная дверь была в мутных разводах от мокрой тряпки. Само здание несло энергетику уныния, безысходности, обречённости. У меня было такое чувство, что люди не собирались украшать, ремонтировать это место «боли». Над парадной дверью висела табличка «хоспис». Я слышал про такие места, но никогда не бывал в них. Микош попросив меня подождать в приёмной, сам прошёл в кабинет врача, появился от туда через 5 минут, в сопровождении седеющего, с большими залысинами, крепыша в белом халате.

— Это ваш новый волонтёр, на три часа, в течение трёх дней, он в вашем распоряжении. — Микош прошёл мимо меня, остановился в двери приёмника. — Не жалей его восприятие мира. Пора мальчику стать мужчиной и снять розовые очки.

Для меня эти 3 часа проведённые в хосписе были кошмаром. Я видел безнадёжных больных, на которых махнула рукой медицина и родственники. Чувствовал запах от их разлагающихся тел, слегка подслащавший воздух, пропитанный ароматами мочи и кала. Доктор, так и не назвавший мне своего имени, объяснив это тем, что через три дня я уеду, не будет иметь никакого значения, как будет называться в моей памяти его образ, дал мне задание покормить пациентов в трёх палатках, которые не могли самостоятельно это сделать. Проведя меня на кухню, доктор показал на судки, тарелки, ложки, кружки. Выделил мне развозную тележку и посоветовал одеть на лицо марлевую повязку. Объяснив это тем, что так будет проще и мне и людям, которые здесь лежат. И для меня это будет меньше запахов, если капнуть вот эти капельки на маску, вложил мне в руку маленький флакон с оранжевой жидкостью: — Пациенты будут видеть человека в белом халате, который заботится о них.

— Личность стирается в порогах боли. Как любое изделие, отлитое из металла, попадая