Джош отстегивает ремень безопасности, но, похоже, не собирается выходить из машины. Он поворачивается ко мне и расстегивает дутую темно-синюю куртку, одновременно развязывая на шее твидовый шарф.

Поняв намек, я тоже отстегиваю ремень. Просто-напросто уютный полуночный тет-а-тет в моем удобном маленьком «чероки». Не совсем свидание моей мечты, ну да сойдет. И Джош, видимо, надеется на продолжение.

— Итак? — спрашивает он. — Есть какие-нибудь подвижки в деле о спаме? Когда мы впервые встретились, ты была на задании, помнишь?

Не успеваю я толком сообразить, что к чему, как мой болтливый язык разом обрушивает на Джоша всю историю. Звонок и письмо от Мэка Бриггса, ожидаемая посылка с документами, липовые стихи из Библии, судно «Миранда»…

— Да, это должно было тебя совсем заинтриговать, — замечает Джош. — «Миранда». В этом весь ключ, верно?

Что-то я не понимаю.

— Твоя взяла. — Мне остается только сознаться. — Какой ключ?

Джош шутливо грозит мне пальцем.

— А я-то считал тебя мисс Шекспир, — дразнит он. — Миранда?

— Уже так поздно. — Я взываю к его сочувствию. — У меня мозг не варит. Сейчас… — Бросаю взгляд на приборную панель с часами и изумляюсь. — Сейчас два часа ночи, ты в курсе?

— Не пытайтесь сменить тему, мисс Макнэлли, — улыбается Джош, напуская на себя строгости. — Миранда. Главная героиня пьесы, которую цитировали твои спамщики. «Мы созданы из вещества того же, что наши сны» — помнишь? «Буря».

— Так ты думаешь, — медленно отвечаю я, начиная улавливать его мысль, — человек, назвавший лодку, и посылает мне весь этот спам?

— Ну если нет, то это очень занятное совпадение, — говорит Джош. — Репортер у нас ты, но я вот думаю, это не может быть Уэс Расмуссен? Или этот… как его? Мэк… Бриггс?

Я только молча смотрю на Джоша, затем, отвернувшись, рассматриваю ночное небо через лобовое стекло. Мысли с бешеной скоростью сменяют друг друга. Недоумение оттого, что я сама не увидела этой связи между «Мирандой» и письмами, сменяется волнением, когда я как следует взвешиваю догадку Джоша.

— Так ты думаешь… О! Ты видел? — восклицаю я.

Джош тоже смотрит в лобовое стекло.

— Падающая звезда, — говорит он. — Да, видел. — Джош оборачивается ко мне, и я вижу, как плещется улыбка в его глазах. — А знаешь, что, говорят, надо сделать, когда видишь падающую звезду?

Знаю.

— Загадать желание, — быстро отвечаю я. — Надо загадать желание.

— Неправильно, — говорит Джош.

Придвинувшись ближе, он берет меня за руку — и вот уже мое сердце готово взорваться, подобно галактике падающих звезд.

— Не загадать желание, — еле слышно произносит он, притягивая меня к себе.

Я нервничаю. Я возбуждена. И еще немного смущена. Ну конечно, надо загадывать желание. Уже открываю рот, чтобы возразить, но Джош не дает мне: он нежно проводит пальцем по моей щеке, убирая с лица прядь волос. Мне едва удается сдержать шумный вздох, и я ничего не могу с собой поделать — только чувствую, как закрываются глаза и мое тело покорно льнет к нему.

— Когда видишь, как падает звезда, — его голос смягчается, — нужно поцеловать того, кто рядом с тобой.

— Нет, неправильно… — Еще мгновение моему мозгу удается удерживать позиции, и я снова принимаюсь спорить. Но тут Джош прижимает меня к себе, и желание берет верх. Наконец, когда звезды, машина, старые стаканчики из-под лат те и жужжание обогревателя постепенно растворяются в воздухе и только наши толстые куртки, перчатки и шарфы мучительно отделяют нас друг от друга, я понимаю, что учителя нужно всегда слушаться, особенно в буднюю, учебную ночь.

Когда я делаю блаженный глоток третьего за сегодняшний день латте, в дверях кабинета появляется Франклин. Он держит в руках коробку из гофрированного картона с наклейками «Доставить к вечеру пятницы». Должно быть, это бумаги от Мэка Бриггса.

В обычное время я бы тут же ринулась распаковывать коробку. В конце концов, ее прислали мне. Но после вчерашней ночи я слегка измотана и пытаюсь это скрыть, потому что иначе от Франклина не отвяжешься. А я пока что хочу сохранить воспоминания о Джоше — и связанные с ним надежды — при себе. Пусть Франклин займется коробкой.

Слежу за тем, как Франклин разрывает упаковку, и во мне постепенно нарастает тревога. Ведь в коробке может быть что угодно. Ее прислал кто-то, кого мы ни разу не видели, с кем не общались лично. Наш контакт с ним ограничился голосовой и электронной почтой, и мы вообще не можем знать наверняка, что это действительно был Мэк Бриггс. Может, кто-нибудь притворился Мэком Бриггсом — кто-то, проведавший о том, что мы разыскиваем его. И документы.

Кто-то, желавший нас обезвредить. Я идиотка.

— Франклин? — Нужно его остановить. — Что, если коробка не от Мэка Бриггса, и…

Слышу, как разрывается последний кусок скотча и отгибаются верхние картонки. Вздрагиваю в ожидании взрыва с выбросом белого пороха или еще чего похуже.

— Круто, — произносит Франклин. — Тут записка от Мэка Бриггса, кипа бумаг и вдобавок… Ну и ну.

Справившись с рефлексом самозащиты от теракта, подхожу к Франклину с коробкой. Так и знала, что все будет нормально.

— Прочти эту записку, — велит Франклин, протягивая мне послание от Бриггса вместе с пачкой документов, — а потом посмотри, что в коробке.

Имейлы.

Опознать эти самые имейлы не составляет труда. Точные копии отправленных мне цитат в виде библейских стихов. Записка выведена черной перьевой ручкой на бланке кремового цвета с монограммой «МКБ».

«Мисс Макнэлли, — читаю я, — пересылаю вам письма Брэда. Он спрашивал меня, зачем «Азтратеху» и другим компаниям рассылать спам о рефинансировании. Это все, что он успел мне сказать, — вскоре я узнал о том, что он погиб в автокатастрофе».

Подписано инициалами.

— Не понимаю, — говорю я. — «Азтратех» — фармацевтическая компания. Они ведь не занимаются рассылкой спама о рефинансировании. — Я умолкаю. Вообще-то мы не можем знать наверняка.

— С каждым днем все запутанней. Смотри, что он еще прислал, — произносит Франклин.

Наверное, я выгляжу как парнишка из фильма «Один дома» — тот самый, с ладонями прижатыми к щекам и изумленно раскрытым ртом. В картонной коробке, скрепленные металлическим держателем, лежат зеленые папки с файлами. «Азтратех», потом «Вест продакшнс»… Перевожу взгляд на Франклина:

— Точно такие же, да?

Франклин садится обратно в кресло и кивает, все еще сжимая рукой стенку коробки.

— Эта коробка с файлами — вылитая наша коробка с файлами, электронные письма — вылитые наши электронные письма. Брэд определенно напал на какой-то след.