Я вздохнула. Она была права.

Отправляя свое резюме, я разузнала подробности о вакансии, и нет нужды говорить, что это была самая высокооплачиваемая работа в моей жизни. Сьюзан платила мне тридцать тысяч долларов, а эта сумма была более чем в два раза больше.

В своих мечтах я уже представляла, как трачу эти деньги, что часть отправляю папе, как путешествую и оплачиваю долги по кредиткам.

А теперь я думала лишь о том, как не выскочить за дверь в течение следующих тридцати минут.

Захлопнув крышку телефона, я принялась барабанить пальцами по чересчур оголенному бедру. Боже, в этой комнате действительно так душно или дело во мне? Нет, в комнате было душно. Все окна были закрыты, но в начале января это не выглядело странно. И все же они могли бы хоть немного убавить отопление. И как окружающие умудрялись не задохнуться в этой комнате, абсолютно лишенной кислорода? Ведь мы все бесконечно вдыхали и выдыхали один и тот же пыльный воздух.

Ожидание становилось невыносимым. Мы все словно оказались в преддверии ада. Я не могла дождаться, когда меня пригласят из гостиной в столовую для первого этапа собеседования. Первого этапа.

Интересно, кто, нанимая няню, устраивает собеседование в несколько этапов? Мы и так уже получили рекомендации и прошли проверку у агентств по услугам нянь. Почему я должна была беседовать сначала с одним членом семьи, а потом еще и со вторым?

Я работала няней с восемнадцати лет и понимала, что это ненормально даже для Чикаго.

И кто же этот работодатель? Сьюзан не называла имени, а когда я написала на почту, которую она мне дала, ответила помощница работодателя.

Неужели за этой дверью скрывалась сама Бейонсе? Неужели я стану водить на прогулки Блу Айви и близнецов, пока их родители гастролируют по миру?

Все это казалось мне немного странным, ну да ладно. За 65 тысяч в год они могут быть такими, какими им заблагорассудится.

– Элеанор Гейбл? – донесся до меня чей-то голос, и я подняла голову. Я тут же вскинула руку и завопила: «Здесь!»

Все головы повернулись в мою сторону, и множество глаз впились в мою подмышку.

Гадость, Элли. Немедленно спрячь.

Я опустила руку и встала. Откашлявшись, я сказала:

– Я Элеанор? – и мой ответ прозвучал словно вопрос.

– Вы уверены? – поинтересовалась женщина, вскинув бровь.

– Да, уверена. Я – Элеанор.

Женщина взглянула на меня и улыбнулась. Она была уже немолодой, далеко за шестьдесят, и хотя я и казалась чудачкой, надежда, судя по всему, ее не покидала.

– Здравствуйте, я Клэр. Пойдемте со мной.

Я направилась к ней, мысленно ругая себя на чем свет стоит.

Неужели я и в самом деле подняла руку и заорала, что я здесь?

Что со мной не так?

Меня вообще нельзя подпускать к другим людям.

Я больше подхожу для мира вымышленных персонажей.

Столовая, как и гостиная, была огромной. На полках встроенных шкафов виднелась изумительной красоты фарфоровая посуда, которую наверняка использовали только по праздникам. За столом могли разместиться не менее десяти человек, и это навело меня на мысль, что здесь часто принимали гостей. У этого стола был такой богемный вид, словно его детали были вырезаны на их заднем дворе, а затем стол тут же занял место в столовой. В этом и заключалась изюминка.

Этот богемный обеденный стол тут же попал в список необходимых мне в будущем вещей.

– Итак, – сказала Клэр, усаживаясь и читая мое резюме, – похоже, у вас большой опыт работы в качестве няни. Кроме того, Сьюзан очень высоко о вас отзывалась.

Усевшись рядом с ней, я глубоко вздохнула.

– Да, это так. Я долго этим занималась. Работала няней, когда перешла в вечернюю школу, а затем получила диплом в области дошкольного образования. Когда я поняла, что работа в детском саду мне не подходит, то решила стать индивидуальной няней.

Она кивнула и зафиксировала что-то в своем блокноте.

Что она там записывала?

Я ведь не сказала ничего интересного.

Я заерзала, чувствуя, что мои ягодицы приклеиваются к стулу.

Если мне удастся выбраться из этого собеседования, сохранив лицо, придется купить новую юбку.

– И это именно то, что вас увлекает? – спросила она. – Работа няни?

– Да, именно так. Я всегда обожала работать с детьми, даже когда сама была ребенком. В шестнадцать я начала работать приходящей няней и с тех пор уже знала, что хочу воспитывать детей. Кроме того, моя мама была няней, поэтому, думаю, это семейное. – И это прозвучало очень к месту.

Запиши это, Клэр.

– А до работы у Сьюзан вы работали няней во Флориде? Вы оттуда родом?

– Нет-нет. Моя семья переехала туда, когда я была ребенком, незадолго до смерти мамы. Но несколько лет спустя я вернулась в Иллинойс. Для меня эти края всегда были родными. – Я откашлялась, стараясь не обращать внимания на льющийся градом пот.

Клэр ласково улыбнулась.

– Вы волнуетесь.

– Ужасно волнуюсь. – Рассмеявшись, я потерла ладони. – Простите. Я не очень хорошо прохожу собеседования, но я хороший специалист в своем деле. По правде сказать, очень даже неплохой. Просто при приеме на работу всегда приходится нелегко. Иногда не удается справиться с волнением.

– Все в порядке. Я тоже терпеть не могу собеседования, но нет нужды волноваться. Со мной вам не о чем беспокоиться. А вот второй отборочный тур будет посложнее. Но, прежде чем вы начнете волноваться, я хотела бы рассказать вам немного больше о нашей семье. Это немного другая ситуация, чем те, с которыми вам приходилось сталкиваться в прошлом. У нас две девочки: Лорелай и Карла. Лорелай пять, а Карле четырнадцать. Время может быть не очень удобным, но в основном вы должны присутствовать рано утром, чтобы отвезти девочек в школу, затем у вас свободное время, а после вы забираете их, готовите ужин и укладываете Лорелай спать. Мы все еще пытаемся научиться справляться с ситуацией после смерти их мамы, и иногда приходится очень непросто.

– О, я думала, что вы?.. – Я покачала головой, слегка смутившись.

– Мама? О, нет. Я их бабушка. Их мама была моей дочерью.

Слово была больно обожгло меня.

– О боже, я вам искренне сочувствую.

– Да. Она была для меня всем в этой жизни. Для всех нас… – Клэр умолкла и отвела взгляд. Без сомнения, она еще не оправилась от потери дочери. Я подумала о том, что невозможно смириться, когда родителям приходится терять своих детей.