Мы снова отправились в том же порядке. На полпути моя лошадь передней ногой попала в повод, испугалась, задергала головой, подняла пустые сани. Повод порвался, и она понеслась. Другая запряженная в сани лошадь дико зафыркала и тоже рванулась вперед. Мне с трудом удалось сдержать ее, пока не подбежал на помощь Отс. Пытались продолжить путь, но лошадь была слишком напугана; никакие ласки и успокоительные слова не помогали. Она рвалась, поднималась на дыбы, и мне поневоле пришлось ее выпустить. Лошадь поскакала назад, и все печально последовали за нею. У лагеря Эдгар Эванс поймал ее, но она сбила его с ног и опять понеслась.

Наконец, Отс с Антоном схватили лошадь и повели. Она довольно послушно шла к судну, но на обратном пути снова стала шалить. Эванс, ведший ее под уздцы, позвал Антона. Они вдвоем старались держать ее и тоже не удержали. Лошадь вырвалась, опрокинула груз и с пустыми санями прибежала в лагерь. Все это она натворила после того, как три раза сходила туда и обратно без малейшего приключения и когда мы уже смотрели на нее как на славное, благонадежное, спокойное животное. Теперь я боюсь, что нелегко будет опять угомонить ее. Таким образом, у нас три, а не две строптивые лошади.

Я так подробно описал этот случай, чтобы стало понятно, каким неожиданностям подвергаешься с этими животными, не имея возможности на них положиться. Большинство наших животных кажутся теперь спокойными, но каждое из них может внезапно сорваться, если что‑нибудь будет не так. Не подлежит сомнению, что удар саней об их задние ноги — главный корень зла.

Погода как будто портится. Сегодня в полдень дул довольно сильный северный ветер со снегом и градом, а теперь ветер повернул к югу и небо обложило — все признаки пурги. Лед трескается, и может случиться, что от него оторвутся куски и уплывут. В этом случае придется опять разводить пары. Выпавший в полдень град на несколько часов сделал поверхность льда очень неудобной и для людей, и для собак.

Собаки работают хорошо, но Мирз полагает, что некоторые из них слепнут от снега. Я никогда не видал, чтобы такое бывало с собаками, но Дэй говорит, что в экспедиции Шеклтона случалось. Вскрытие околевшей вчера собаки не показало ничего, чем объяснялась бы ее смерть. Аткинсон мозга не исследовал и думает, не в нем ли крылась причина смерти. Утешительно хоть то, что не обнаружено ничего заразного.

Среда, 11 января. Сегодня неделя, как мы здесь, а кажется, будто целый месяц, так много сделано в этот короткий промежуток времени.

Угрожавшая пурга разразилась сегодня в 4 ч утра. Ветер все усиливался до полудня. Кэмпбел и его санная партия прибыли в лагерь с небольшим грузом. Мы не возражали против этого, и я полагаю, что им нравилось путешествие в бурю. Они собирались в обратный путь, но судно пропало из виду, и они остались с нами завтракать.

Из‑за непогоды вне дома не было возможности работать, поэтому мы занялись внутренней отделкой здания. Снаружи отделка закончена, осталось только устлать пол линолеумом и закончить крышу. Еще несколько дней работы для плотника, и тогда все будет окончено. Дом превосходный, место хорошо укрытое: в то время как ветер неистовствовал вокруг судна, у нас было сравнительно тихо. Кэмпбел сказал, что он заметил огромную перемену, подходя к берегу.

Я послал людей разрывать сугроб затвердевшего снега за лагерем. Они сейчас же напали на толстый лед. Работа их заинтересовала, и они начали выдалбливать пещеру, которая будет служить нам кладовой или ледником. Выдолблено уже 6–8 футов, теперь делаются боковые углубления. Через несколько дней у нас будет просторное помещение во льду— идеальное хранилище для мяса. Мы обсуждали вопрос, как объяснить происхождение столь твердого сугроба, приписывали ему большую древность, но копавшие добрались до слоя земли и нашли внизу перья поморника. Это нанесло удар нашей теории.

В полдень ветер стал затихать, и я после завтрака отправился на судно. Было радостно узнать, что оно может поднять пар в течение двух часов с затратой 13 центнеров угля. Во время бури ледовые якоря держались хорошо. Насколько я вижу, открытая вода простирается к востоку и западу, доходя почти до Ледникового языка.

К ночи ветер совершенно упал и вернулась прекрасная погода прошлой недели. Я надеюсь, она продержится по крайней мере еще несколько дней.

Четверг, 12 января. Яркое солнце весь день, но после полудня с юго‑юго‑запада подул холодный ветер и напомнил нам о нашем удобном выборе места. Сегодня ночью анемометры [45] на Наблюдательном холме показывали силу ветра в 20 миль, но в нашей долине ощущался слабый ветерок.

Сегодня все утро без устали работали семь лошадей и собаки. Я в первый раз запряг собак на сибирский манер. Управлять ими было нетрудно, только в критические минуты я все забывал русские слова: «ки — направо», «чуй — налево», «айда — прямо», «тпру — стой» и т. д. Я вижу, что придется ввести кое‑какие перемены. Так, например, мне кажется, что в одну упряжку лучше запрягать не больше пяти собак, причем погонщик должен идти сзади. Впрочем, еще рано решать. Мы многому научимся во время подготовительной экспедиции.

Вскоре после полудня с судна донесли, что припасы все выгружены. Остается привезти еще только баранину, книги, картины и пианолу. Итак, мы в восемь дней высадились совсем и готовы ко всем случайностям. Недурно!

В доме можно бы поселиться хоть сейчас, но мы, вероятно, подождем еще с неделю. За это время плотник займется отделкой темной комнаты, разных кладовок и углов, в том числе того, в котором будут храниться метеорологические инструменты.

Наш ледник тоже подвигается, но это работа медленная и тяжелая. Зато, когда ее кончат, ледник будет во всех отношениях превосходный.

Завтра мы начнем доставлять на судно балласт. Лошади свезут его тонн 30. Работы по дому и леднику будут продолжаться. Одновременно начнется подготовка к устройству складов на пути к полюсу. Я сегодня уже говорил по этому поводу с Боуэрсом. Этот человек просто клад: сразу схватывает все ваши мысли и, очевидно, до тонкости вникает в самое существенное.

Завтра думаю отправиться с Мирзом на нескольких собаках к мысу, на котором поставлен дом, чтобы исследовать лед и вообще осмотреть окрестности. Судя по тому, как обстоят дела, до конца месяца можно будет отправить вспомогательную партию для устройства складов. Но лошади должны будут пересечь мыс без груза. Одна дорога идет внизу по южной стороне мыса через пролив, а другая — кругом, оставляя землю на северной стороне и выходя на лед на самом мысу. По всей вероятности, судно возьмет большую часть груза.

Суббота, 14 января. Оборудование нашей станции идет быстрыми шагами. Вчера утром дул сильный ветер с SSE; температура упала до +15° [‑9 °C], небо заложило. К югу очертания берега видны сквозь дымку, поэтому я отказался от прогулки с собаками. После полудня стало тише. Мы начали опять возить балласт и так усердно поработали, что до ночи свезли более десяти тонн. Добыча балласта организована отлично. Делается это так: на горном склоне на высоте футов 30–40 из земли выкапываются большие, лежащие близко к поверхности камни, кладутся на тяжелые сани и спускаются вниз ко льду по гладкой снежной тропе. Там камни перекладываются на обыкновенные сани, и лошади увозят их к судну.