Огненный дождь или языки вились в воздухе, а взгляд Мэри был прикован к Коре. Красноречивый взгляд был изучающим, любопытным, предупреждающим, но участливым его язык не поворачивался назвать.

Казалось, ещё секунда, и изображение оживёт, повернув голову. Но на портрете жили только глаза – чёрные, блестящие, колючие – недобрые.

Шорох…

Корнелия, повернув голову, заметила женскую тень, с ног до головы облитую в старинный плащ. Голову покрывал капюшон, скрывая лицо, но фигура была стройной и хрупкой, что наводило на мысль о внешней привлекательности незнакомки.

Как и в прошлый раз, тень поманила Корнелию за собой, но, памятуя, чем дело закончилось в прошлый раз и не имея ни малейшего желания вновь просыпаться, барахтаясь в пруду, она не двинулась с места.

Незнакомка снова поманила её за собой, с пугающей настойчивостью.

Ага! Сейчас. Не в этот раз – точно.

Что-то холодное и вязкое коснулось руки. Резко обернувшись, Кора замерла – дама с картины, Мэри Сибли стояла рядом и… держала её за руку.

Галерея за её спиной растворилась, и звуки приобрели пугающую гулкость.

Они стояли посреди бассейна. Зелёная мутная вода отталкивающе поблёскивала в потустороннем свечении, вызывая у Коры страх и брезгливость. Для себя она решила держаться как можно дальше от кромки воды. Не хватало ещё и здесь искупаться!

Но фигура в капюшоне стояла на другой стороне бассейна и манила за собой в сторону парилки. Осторожно, держась стены, Кора двинулась вперёд. Фигура терпеливо ждала, пока она приблизится и как только девушка поравнялась с дверью, толкнула дверь внутрь кафельной комнаты.

Длинный светлый шлейф плаща беззвучно, по-змеиному скользил за своей владелицей.

Неторопливо, как и положено явившемуся призраку, бесплотная ладонь скользила вдоль стен, задержавшись на выступе. Мгновение, и она потянула за деревянную балку, как за факелодержатель, когда хотят извлечь оттуда факел. Стена со скрипом отошла в сторону. Полы плаща взметнулись в сторону.

Призрак скользнул в образовавшуюся брешь в стене, вновь поманив Кору за собой. Поколебавшись, она всё же шагнула следом, со страхом ожидая того, что вновь начнёт тонуть, на этот раз в бассейне. Но – перед ней вновь стояла Мэри, с холодным, строгим, даже сердитым лицом. За её спиной был огонь, но не стеной, а совсем как кипящая лава – где-то чернело, как лакрица, где-то взлетало пламя и вились искры.

– Следуй указанным путём, – проговорило видение. – Следуй за мной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В следующий момент, будто отмотали кадр, Корнелия вновь стояла на том же самом месте, у зеленеющей воды бассейна, а призрак манил её в сторону парилки.

Но на этот раз Мэри Гордон стояла рядом, положив узкую ладонь Коре на плечо.

– Не бойся идти указанным мной путём. Их воде не погасить моего огня.

По стенам потянулись чёрные дорожки дыма от пробивающегося откуда-то снизу пламени. Дым был едким и удушливым, забивающимся в горло и лёгкие.

Закашлявшись, Кора проснулась, ожидая, что на этот раз окажется охвачена кольцом пламени. Но… она находилась в своей постели. Свет ночника мягко освещал комнату. Приснившийся кошмар оставил горький вкус во рту, а больше ничего.

Взглянув на часы, Кора с удивлением обнаружила, что спала не больше двух часов. Часы показывали четверть первого ночи.

«Следуй за мной», – колоколом отозвался незнакомый голос в её голове.

Корнелия попыталась отыскать разумное, рациональное зерно в своём видении. Она не находила себя настолько разумной персоной, чтобы ради неё призраки столь знатной и прекрасной дамы, как Мэри, покидали ад, дабы принести весть.

Сны – это наше подсознание, ворота к самому себе. Каким-то образом Кора связывает себя с Мэри, проводя несуществующие параллели, ищет себе тайного покровителя. Из всех обитателей в доме разве что от призрака и можно дождаться помощи? Будь видение реальным, следовать за ним точно не стоило. Сама Мэри утонула, и мать Коры – утонула. Скорее всего и её собственную смерть постараются обставить так же.

Как странно думать об этом так отрешённо и спокойно. Будто о том, что вероятно случится не с ней и что это «вероятно» будет её собственная смерть.

Стук в дверь, сильный и громкий, прозвучал как удар. Или – удар как стук? Он громом прогремел в мёртвой ночной тишине. Казалось, что там, за дверью, стоит что-то потустороннее.

«Может, я ещё сплю?», – пронеслось в голове у Корнелии.

Щипать себя было бесполезно. Особенностью её сновидений было то, что во сне Кора не только видела всё в красках, но и чувствовала запахи, боль и различала вкус. Но, несмотря на всё это, она всегда точно знала, что спит. Сейчас же мозг до конца не проснулся, вот и кажется всё таким потусторонним, словно мир встал ребром между сном и явью.

Удар в дверь повторился. Сильный, так, что она дёрнулась на петлях. Что за ерунда? Кто может ломиться среди ночи столь нелепым способом? Коул перебрал своего веселящего порошка? Сибил хлебнула излишек шампанского и решила прикончить соперницу, не дожидаясь, когда уладят юридическую сторону дела?

По закону жанра должно быть три удара.

И третий удар последовал. Сильнее предыдущего. Он был осязаем и вполне себе реален. Настолько реален, что страхи Коры перед потусторонним уступили место вполне реальным опасением.

– Кто там? – спросила она, пытаясь вспомнить, заперла ли дверь?

По её воспоминаниям выходило, что заперла, но отчего-то это не слишком сильно успокаивало.

На вопрос ответа не прозвучало. Преодолевая желание свернуться клубочком и натянуть одеяло до макушки, убеждая себя, что ей давно не пять лет и пора уже научиться вести себя рационально, Кора осторожно, стараясь двигаться так, что под её ногами не скрипели половицы, приблизилась к двери и, прислонив ухо к двери, прислушалась.

Ни звука.

Не совсем отдавая себе отчёт, зачем это делает, Кора крадучись, очень осторожно вытянула ключ из замочной скважины и припала к ней глазом. Ожидаемо – ничего, если не считать кромешной тьмы.

– Есть там кто? – повысив голос, вопросила она и со страхом услышала нечто вроде шороха в ответ.