государства в 20–80-е гг. XVII в. Печальным наследием Смутного времени стала заметная убыль населения (вследствие гибели и побегов от опасностей войны). Это одновременно обусловило и обуславливало общий экономический упадок, мешая вернуться к докризисной распашке[435]. Но, начиная с конца 1620-х гг., по наблюдению историка, происходит возращение людей в покинутые районы.

Заслуживает интереса и подсчет автором населения Замосковного края. Опираясь на перепись 1678 г. и проводя расчеты по несохранившимся уездам на основании писцовых книг 1620-х гг., Готье пришел к выводу, что население края составляло чуть более 2 млн человек. С таким выводом не согласился Н. Огановский, предложивший цифру в 4,3–4,7 млн человек[436]. В дальнейшем в исторической науке вопрос о народонаселении оставался одним из самых дискуссионных.

К демографическому вопросу тесно примыкала проблема колонизации. Колонизационные процессы, в понимании Готье, определяли социально-экономическую эволюцию русской истории. Историк подчеркивал важную функцию колонизации, указывая на то, что этот феномен тесно связал разные эпохи русской истории, определив ее лицо[437]. В XVI в. начался отлив населения в более плодородные южные регионы. По мнению автора, перемещение людей после Смуты приобрело более беспорядочный характер. Даже Смутное время, немного задержав этот процесс миграции, не изменило его направления. Убыль населения из нечерноземных областей, в том числе и Замосковного края, в южные регионы определяла демографическую картину. В XVII в. колонизация проходила с большим размахом, причем вольная колонизация значительно опережала правительственную, которая лишь следовала за первой[438]. Правительственная колонизация «выводила» из центральных областей «элементы служилый и посадский»[439], что также меняло традиционную социальную систему края. Отметим, что в данной работе Готье изменил свою точку зрения, высказанную в кандидатском сочинении (см. I главу), где признавал приоритет правительственной колонизации, отдавая ему предпочтение за организованный и последовательный характер.

Кроме указанных двух типов колонизации, Готье выделил и третий, частновладельческий. «Частновладельческая колонизация развилась в России после вольной и правительственной. Ее развитие стоит в тесной связи с ростом помещичьей власти над крестьянским населением»[440].

Перенося указанные типы колонизации на центральные районы России, автор, используя примеры в качестве иллюстраций, указал на то, что вольная колонизация присутствовала здесь только в форме побегов[441]. В ходе исследования историк проводит типизацию миграционных процессов в Замосковном крае. Он выделил перемещение людей из одной области России в другую, приток населения из других государств, в первую очередь Польши и Литвы[442]. Большой интерес представляет идея ученого о «внутренней земледельческой колонизации». Под ней Готье понимает освоение заброшенных и ранее не используемых земель[443]. Показательно, что в традициях Московской школы даже освоение пахотных земель рассматривается сквозь призму категории «колонизация». Причем именно с колонизационными процессами историк связывал установление господства паровой зерновой системы[444].

Новаторством Готье стал классовый анализ населения Замосковного края. Напомним, что в традициях подхода, предложенного Ключевским, под классом понималась любая социальная группа. В данном случае – сословия. Большое внимание было уделено служилому сословию, которое «совершенно почти меняет» свой состав[445]. В эволюции тяглого населения автор отметил уменьшение бобылей, связанное с «постепенным исчезновением следов экономического кризиса XVI столетия и кризиса Смутного времени»[446]. Но этот процесс не повысил уровня жизни простых крестьян, все больше попадавших в зависимость от дворянства. Рост повинностей стал главной причиной упадка крестьянского землевладения, предопределившего установление крепостного права[447].

Одной из центральных проблем книги стал анализ эволюции землевладения в изучаемую эпоху. На основе статистических данных, во многом им же и полученных, Готье рассмотрел изменения в положении разных категорий земель. Он отметил постепенное уменьшение дворцового землевладения[448]. Еще более печальной была судьба черного землевладения в Замосковном крае: оно исчезло еще в первые годы после Смуты. В отличие от указанных двух категорий, церковное землевладение наоборот продолжало свой рост, несмотря на все запреты. Но наиболее «успешным» видом стало служилое землевладение, пополнявшееся за счет дворцового и черного. Данная мысль Готье подтвердилась дальнейшими изысканиями[449]. В то же время ученый выявил и процесс «оскудения» владений служилых людей, ставший причиной мобилизации данного вида землевладения. Мобилизация служилого землевладения была обусловлена, по мнению автора, «главным образом, причинами экономическими: общей задолжностью служилой земли… и отчужденностью служилого человека от земли»[450]. Историк отметил процесс постепенного поглощения поместий вотчинами.

Изучение системы землепользования привело автора к выводу, что после возвращения к переложной системе в конце XVI – начале XVII в., уже в 1640-е гг. заметно восстановление трехпольного земледелия. Этот вывод прочно вошел в историческую науку[451]. Положительная роль в этом процессе принадлежала частному землевладению, но, как отметил автор, «сельское хозяйство края, несомненно, развивалось с увеличением частного землевладения, но развивалось односторонне, главным образом, в интересах владельцев этой земли, а не тех, кто на ней сидел, и кто ее обрабатывал…»[452]. Окончательный удар по благосостоянию простых людей нанесли петровские преобразования. Готье утверждал: «Общее экономическое состояние Замосковного края в конце XVII века было едва ли многим выше, нежели перед Смутным временем. В течение исследованного периода времени страна могла справиться с экономическими последствиями Смутного времени, но не с последствиями долгого кризиса XVI века. Этим объясняется новый экономический упадок, который постиг Замосковный край вследствие непосильного напряжения во время великой Северной войны»[453].

Итоговым выводом историка стала мысль, что социально-экономическое развитие страны в XVII в. подготовило петровские преобразования, создав, с одной стороны, необходимую для них базу, а с другой – перекинув все те пороки системы, которые сложились в предшествующий период, в Новое время.

Книга Готье стала событием в исторической науке. Она была написана во многом в традициях Московской исторической школы с использованием присущих ей категорий (колонизация, класс и т. д.), методов, подхода и понимания задач исторического исследования, с превалированием многофакторного анализа. Но, в отличие от предшествующих работ коллег, в книге Готье был сделан более заметный упор на экономику. На более высоком уровне был представлен и источниковедческий анализ. В работе автор применил практически все новейшие на тот момент методы источниковедческого и исторического исследования, за исключением модного в то время сравнительно-исторического.

Впрочем, это может объясняться и предметом работы, сознательно суженным и не требующим широкой сравнительно-исторической панорамы.

Данное исследование Готье представил на соискание степени магистра русской истории и успешно его защитил. Но не все отзывы оказались положительными. Особенно резкую критическую рецензию опубликовал С.Б. Веселовский, обрушившийся на оценку Готье писцовых книг как исторических источников. Сам Веселовский параллельно занимался темой истории сошного письма, где также одним из важнейших источников были писцовые книги. Он остроумно отметил, что «труд Ю.В. Готье