И опять ожидание. Новые подносы с едой, которые всегда появлялись через щель, способную отрезать руку, если он попробует её просунуть внутрь. Вновь он спал в кресле, хотя обещал себе больше так не делать. Сержант из Академии отругал бы Брезана за такое поведение. Когда они снова встретятся с генералом Кируев, надо будет извиниться за то, что он считал ремонт часов легкомысленным хобби, и попросить об уроках инженерного мастерства.

Наконец, за несколько мгновений до того, как он собрался протаранить дверь плечом – такой тупой трюк мог бы предпринять лишь Кел из анекдота, оказавшись в ловушке в шуосском здании, – опять появилась женщина в платье с кисточками.

– Вот вы где, – сказала она, словно не привела его сюда сама. – Идёмте!

Она, кажется, затеяла светскую беседу на пути к кабинету Сфенни. Брезан отвечал рассеянным хмыканьем. И всё же он завидовал её способности не обижаться на его ужасные манеры.

– Сфенни, – сказала женщина, когда они добрались до кабинета с его коллекцией книг. – Вот он. Наслаждайтесь!

Её дразнящий голос заставил бы Брезана улыбнуться с неохотой, случись им встретиться при других обстоятельствах. Но не сегодня.

– Возникли осложнения, – сказал Сфенни, как только закрылась дверь и они с Брезаном остались вдвоем.

У Брезана сердце ушло в пятки. Сфенни, этот черветрах, хотел ещё взятку. Что ж, с такой проблемой можно разобраться. Да проблемы и нет, потому что такими темпами он скорее умрет от раздражения, чем доживет до выхода в отставку. Но где гарантии, что Сфенни не будет тянуть до той поры, пока Брезан не разорится, так и не предоставив ему обещанного доступа к терминалу?

Да уж, точно: «ЛИСАМ МОЖНО ПОЛНОСТЬЮ ДОВЕРЯТЬ».

– Теперь ваша очередь слушать, – холодно проговорил Брезан, не потрудившись сесть, хоть его ноги это бы весьма оценили. По привычке, он придерживался вежливых форм глаголов и более-менее вежливых местоимений. – Держу пари, вы знаете с точностью до сотых, сколько у меня осталось на главном счету, сколько отложено на медицинские нужды и на пенсию, сколько инвестировано и так далее и тому подобное. Просто забирайте всё и купите себе парочку библиотек или, черт подери, наймите планету переплетчиков. Мне нужно выслать предупреждение. Назовите цену. На этот раз – настоящую.

Сфенни от такой выходки даже глазом не моргнул. Но кто знает, сколько раз ему доводилось видеть что-то похожее? Как ни в чем не бывало, он пододвинул к Брезану свой планшет.

– Я знаю, что ястребы привыкли к большим, до нелепости замысловатым терминалам, которые похожи на алтари из тех времен, когда люди приносили куриц в жертву лисьим духам, – сказал он. – Но это модель Шуос, и он действительно защищен.

На черном экране планшета блистала золотом, серебром и бронзой эмблема гекзархата: колесо с шестью спицами и символами фракций.

– Я выйду из комнаты, чтобы вы смогли связаться с кем надо. За вами будут следить в том смысле, что сработает сигнализация, если вы попытаетесь что-то поджечь – я этого, кстати, не рекомендую, кое-какая бумага точно сделана из токсичной дряни, – но в остальном вы будете один. Верите вы мне или нет, мне совершенно всё равно.

– Тогда о каких «осложнениях» речь? – спросил Брезан, поскольку не мог оставить всё как есть. Что ему хотелось сделать, так это схватить планшет поскорей, хотя тот вполне мог ударить его током. Шуос Сфенни, собиратель взяток, взращивающий книжный сад. Что с ним случилось? – Я не понимаю.

– Нам сообщили, что рой «Лебединый узел» расформирован примерно месяц назад, – сказал Сфенни. – Вы отстали от жизни на несколько недель.

Брезан в отчаянии зашипел.

– Мы узнали про ваше нелепое заявление, будто вы личный агент Шуос Зехуни, потому что один аналитик перепроверял обычный поток дурацких известий в поисках чего-нибудь забавного, чтобы рассказать об этом товарищам. Ваша история была достаточно странной, чтобы мы к ней пригляделись. Мы решили, что лучше сперва разобраться в ваших мотивах, прежде чем вернуть собратьям Кел, поскольку вы явно перенесли какую-то разновидность нервного срыва. Давайте не будем заниматься самообманом: медицинское подразделение Кел обычно применяет к сломленным птицам единственный метод лечения – их бросают в кастрюлю.

– И… – спросил Брезан, совершенно сбитый с толку.

– Дайте угадаю, – продолжил Сфенни. – Вы понимали, что никто не поверит «падающему ястребу»… – Брезан не стал его поправлять. – И потому воспользовались мимолетной встречей с Шуос Зехуни в Академии, в надежде отправить свое предупреждение. Оно связано с Жертвенным Лисом, не так ли?

Мир содрогнулся и погрузился во тьму.

– Генерал Джедао, – проговорил Брезан. – Джедао сделал свой ход, и я опоздал.

– Не надо так, – мягко упрекнул его Сфенни. – Любые сведения, которыми вы располагаете, могут пригодиться, чтобы покончить с этим птицетрахом навсегда. А теперь приступайте, займитесь своим рапортом. И не ищите в столе зеленые пилюли, если только вам не нравится всякая ерунда с омерзительным вкусом. Это не настоящие транквилизаторы, и что-то мне подсказывает, плацебо вам не поможет.

На следующий день после совета гекзархов Микодез просмотрел кучу отчетов, изучая реакцию Джедао на действия Хафн и обоснованные предположения о том, что он предпримет дальше. Больше всех отличилась аналитик, которого Зехуни пытались уволить. Зехуни были правы, но этот аналитик придумала лучшие сценарии. Ее последнее предположение состояло в том, что Джедао заставил армию призраков овладеть роем, и за этим последует атака на законы энтропии. Женщина впустую тратила свой талант в разведке. Ей следовало бы писать драмы, но Микодез был слишком эгоистичен, чтобы отпустить ее.

Ни в одном из отчетов не говорилось о том, что сам Микодез считал очевидным следующим шагом. Как отметили Зехуни, он собирался действовать по собственному усмотрению, так что никто и не пытался его разубеждать. Пока гекзарх читал отчеты, уведомление о вызове по третьей линии продолжало колдовски мигать. Он велел Зехуни и Истрадезу не мешать, разве что если повод для вмешательства посулит первоклассное развлечение. Зехуни ответили на это очень терпеливым взглядом. Истрадез рассмеялся и пригрозил, что нарочно заявится в середине дела, чтобы все пошло кувырком.

– Ну ладно, я готов, – сказал Микодез сети. – Включай.

На терминале появилось женское лицо, обрамленное аккуратной стрижкой. Микодез не позволил себя обмануть. Похоже, тело Джедао похудело с той поры, как временный генерал Черис в последний раз докладывала о ходе своей миссии, но, учитывая обстоятельства, этому не стоило удивляться. Он подумал, не напомнить ли Джедао о необходимости получше кормить украденное тело, но Зехуни и Истрадез рассмеялись бы при мысли о том, что нравоучение о правильном режиме питания пришло в голову именно ему. Мундир Джедао был в полном официальном режиме; ненужная, но трогательная деталь.

– Доброго дня, Джедао, – сказал Микодез на давно забытом языке. Он надеялся, что не ошибся с произношением. Давно не случалось практиковаться.